Регуляторы - Александр Грохт

которым давно не пользовался никто — он зарос травой в человеческий рост. Чирок нырнул в заросли, легко проломившись через сухостой. И тут меня посетила мысль, что если хоть кто–то поедет по этой дороге, то сразу же увидит сломанную траву. И свежую колею. Замаскировать такое было невозможно, так что…

Когда мы паковали багажник машины, ко мне пришел Пряник и без особых предисловий выложил из сумки передо мной две коробки.

— Что это?

— Со склада той лаборатории. Нашел среди всякого другого натовского добра. Я прихватил, чтобы никто не поранился по дури. Держи.

— Да что это такое, Пряник?

— Мины это. Клеймор. Знаешь такую, Жень? Ты у нас вроде как фанат всего американского оружия

— Угу, знаю. Но чисто так…теоритицски…сам понимаешь — такую штуку вживую я первый раз вижу.

— Ну, сейчас все объясню. Значитсо, берешь эту фигню вот так…

И вот сейчас я, слегка мандражируя, пытался выполнить в точности все те действия, что мне показал Пряник — мину установить так, чтобы надпись front toward enemy была обращено четко в центр области планируемого поражения, лесочку натянуть хитро так, чтобы, когда ее сорвут, прыгать было бесполезно, ты бы уже стоял в центре зоны поражения, а не на ее краю.

Вроде бы получилось. Если нас никто не полезет искать — потом сниму ее. Штука ценная и очень полезная. Правда, стремная до жути. Я вроде и понимаю, что все правильно сделал, а внутри все равно паника. Если оно рванет, то от меня даже мокрого места не останется. Там внутри несколько сотен стальных шариков и куча взрывчатки. Пряник сказал, что метров на сорок выкосит все живое. Надеюсь, не придется проверять.

Удобное место для продолжения беседы нашлось метров через пятьсот. Крошечная полянка, со всех сторон окруженная стеной высоченной и пересохшей травы. Подкрасться незамеченным тут не смог бы никто. Остановив джип и развернув его на всякий случай мордой к дороге, мы вытащили нашего «Буля» из багажника, и пока пацаны накрывали наш «лагерь» масксетью, я попросил Аньку что–то сделать с его шепелявингом — переводить это было нереально. Она проворчала что–то про то, что необязательно было человека калечить, но все же вколола мужику какую–то дрянь, от которой у него мгновенно спал отек губ, и он смог говорить более-менее внятно, хотя все равно регулярно срывался на ф–ф–ф–ф…

— Так. А теперь рассказывай, морда гнусная.

— Что фрасскафывать-то? Я готофф, фросто скафите фто имефно.

— Так. Ну, во-первых, что за мутант такой, которого вы кормите человечиной, и зачем? Мне страшно интересно. Второе. Сколько вообще людей в вашей бригаде, чем вооружены, где базируетесь, какая система охраны. Третье…третье — все, что ты знаешь о дороге, идущей к контрольному пункту на перешейке.

— Нуу… муфант это Старифк…его фсе так зовут. Он, корофе, жил там раньфе…ну на хуторе, где у нас базфа. Он, его дочь, двое ее детей. Мы, когда там осели — малость поразвлеклись. С дочкой, внучкой…мужиков много было, их мало, короче, переборщили чутка. А дед ночью сбег. И вернулся через пару дней уже этим, зомбером короче. Пролез обратно через тот же ход, где сбёг, загрыз одного и покусал другого нашего. Мы тогда не умели зомби убивать, да и оружия было мало. Лопатами и битами его отходили, а зомбю то что те лопаты, знай себе кидается. Долго лупцевали его, он еще тогда Кирю поцарапал, Киря потом сдох. Короче, убить мы этого зомбю не убили, но здорово отмутузили. Связали. И бросили в сарай, где трупы его дочки и внучки лежали. И сидел внук связанный–никто не знал, на кой черт нам пятилетний пацан, но и просто кончить его как-то не поднялась ни у кого рука.

Я уже понял, что будет в истории дальше. Больше всего вызывало подспудную, дикую ярость совершенно будничное изложение этим типом отвратительных вещей — изнасиловали до смерти женщину и ребенка, бросили в сарае их тела рядом с живым ребенком. И это просто будничное, явно не вызывающее у него никаких эмоций действо. Это что же он должен был творить, чтобы совсем-то атрофировалась совесть…Буль тем временем продолжил, подтверждая мои догадки.

— Ну, к утру он короче сожрал и дочку, и внучку. Вырос, стал сильнее. Только ноги у него все равно не двигались, позвоночник похоже не сросся. Но это ему не мешало, он и на руках бодро бегал за пацаном по сараю. Догнал, прокусил ему череп и сожрал.

Короче, мы его пробовали пристрелить…но из этого ничего не выходит, его пули из пистолетов и картечь даже в голову не брали. А потом Карась придумал, что этот Старик — прикольная развлекуха, чтобы избавляться от надоевших баб или всяких там ненужных пленных. Он стал бабам давать нож там или топор, и выпускать в загон к Старику. Они потешно орут, машут оружием. А он бегает на одних кулаках вокруг и жрет их. Мы смотрели, даже ставки делали, через сколько там…– тут рассказчик осекся, увидев выражение моего лица. Видимо, что–то там было такое, что он резко перевел тему. — А потом… потом…на нас, короче, соседние ребята наехали. Прикатили к нам на базу, начали шмалять, мы отстреливались, и в итоге эти…короче…сбили с загона со Стариком засов. Мы как увидели, решили –всем нам хана, Старик к тому времени втрое, наверное, вырос, если не больше. При этом бежать нам-то и некуда, пришлые с автоматов всю территорию кроют.

Бандит сделал паузу. Анькина терапия явно пошла ему на пользу, и он почти что не «фыкал». Ну и хорошо, задолбался я это переводить на нормальный язык. Он принялся поглядывать по сторонам, так что пришлось слегка пнуть его ногой, мол, продолжай уже, че замолк-то. Он тут же снова затараторил:

— Тут, короче, Старик и впрямь вылез, только кинулся он на чужаков, пули из автоматов его вообще не брали. Он всех их перебил, наших при этом не трогая, трупы уволок к себе и сам за собой двери запер. С тех пор мы с ним…ну, союзники. Мы ему жратву — он нас не трогает, наоборот скорее, бережет и охраняет. Умный, хоть и не говорит.

История на выдумку не похожа. Мы как-то с Вовкой обсуждали такой вариант, что муты станут эволюционировать и обретут мозги. Спорили, к чему это приведет до пены у рта, но сошлись однозначно в одном — крайне опасно это станет для нас, людей. Я все же надеялся, что