Родом из СССР - Валерий Николаевич Ковалев

Когда, гремя каблуками по металлу, спустились на бетон, к Александру подошел капитан в панаме, выцветшем обмундировании и полевой сумкой на боку.

– Лейтенант Пчелинцев?

– Я.

– Будем знакомы. Старший оперуполномоченный Особого отдела 103-ей дивизии ВДВ Арефьев. Мне поручено тебя встретить.

Вместе направились к стоящему в стороне автомобилю.

Отдел находился в пяти минутах езды от аэродрома, все выглядело не так как в Союзе: палатки, каски, бронежилеты. Люди тоже другие – худощавые, загорелые, внешне неторопливые.

На месте прошли в кабинет к заместителю начальника – коренастому подполковнику. Пчелинцев, поставив на пол чемодан, бросив ладонь к виску, доложил о прибытии.

– Добро. Присаживайтесь, – пожал тот руку. Затем позвонил в штаб армии, сообщив о прибывшем. Оттуда поступила команда ждать. Приедут, заберут. Спустя полчаса прикатил «УАЗ» с офицером и водителем, отправились в Кабул.

Город ошеломил восточным колоритом, смешением красок и запахов, множеством всевозможных автомобилей, повозок и людей. Мелькали бородатые лица, непривычная для глаз одежда, женщины с закрытыми паранджами* лицами.

На возвышенности, над жилым массивом высился грандиозный замок.

– Дворец Амина*, – пояснил сопровождавший офицер.

Александр знал, что два года назад его штурмом взял советский спецназ, в том числе подразделение КГБ СССР, руководимое полковником Бояриновым. За эту операцию ему посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. Григорий Иванович вел со слушателями в Балашихе занятия по противодиверсионной подготовке и стоял у истоков создания легендарной группы «Альфа»*.

Направились по асфальтированной дороге туда. На обложенном мешками с песком КПП у дворца, солдаты проверили документы, автомобиль подвернул к одному из одноэтажных зданий. В штабе Пчелинцева представили начальнику Особого отдела 40-й армии генералу Божкову, а после беседы у того приказали вылететь на следующее утро в Кундуз.

Там надлежало сменить убывающего в Союз оперработника, приняв в обслуживание батальон 56-й десантно – штурмовой бригады. Остаток дня в одном из кабинетов Александр знакомился с оперативной обстановкой. На ночь, покормив в столовой, его определили в гостиницу при штабе.

Уснул сразу, проснулся от какого-то грохота. Снаружи доносились топот ног, команды и автоматная стрельба. Быстро одевшись, выскочил на улицу. Услышав крик «ложись!» упал, откатившись за угол дома. Стрельба быстро отдалялся в сторону гор, потом затихла. Пронесли троих раненых, при этом выяснил, было очередное нападение душманов на караул охранявший периметр. Отбили. Нескольких уничтожили.

На следующий день тот же офицер доставил Пчелинцева на аэродром, где посадил в вертолет Ми-8 с бойцами, отправлявшийся по адресу. Бортмеханик захлопнул дверь, убыстряясь, завращались лопасти, в вое и свисте взлетели. Далее последовал с набором высоты разворот, город вскоре исчез, Александр прильнул к иллюминатору.

За ним туманились горные хребты, ярко светило солнце. Внизу узкой лентой петляла уходящая к ним дорога, с пылящей по ней военной колонной. Спустя полтора часа приземлились.

Кундуз оказался одноэтажным, по виду средневековым городом, раскинувшемся на выжженном солнцем плоскогорье. Рядом несла мутные воды одноименная река. Из оперативных документов и полученного инструктажа Александр знал, что это весьма напряженный в стране узел, где активно действуют банды Исламской партии Афганистана.

Совершают диверсии на дорогах, нападают на колонны, засылают в город с его окрестностям агентуру. Помимо этого уничтожают активистов и сочувствующих народной власти, обстреливают позиции советских войск. Открытых боевых действий не ведут, действуя исподтишка, в спину. Создают нервозную обстановку в кишлаках, запугивая население, ликвидируют всех проявляющих лояльность к режиму Наджибуллы*.

Дислоцирующийся в нескольких километрах от города гарнизон был мощным. С одной стороны находились вертолетный полк, десантно – штурмовая бригада и взлетная полоса. На другой – мотострелковая дивизия, развернутая по штату военного времени. Все воинские части находились на возвышенности, основой являлся аэропорт.

Особый отдел бригады располагался неподалеку от ее штаба, предъявив дежурному удостоверение, зашел внутрь.

Чуть позже Пчелинцев сидел в кабинете начальника – подполковника Лысенко. Это был рослый представительный мужчина с южно-русским говором и бритой наголо головой.

Встретил нового сотрудника радушно, поинтересовался, как добрался, а потом, снял трубку телефона, – Андрей Михайлович зайди.

Через пару минут раздался стук в дверь, на пороге возник среднего роста майор с пистолетной кобурой на поясе.

– Знакомься, твой сменщик, – кивнул на лейтенанта начальник.

– Беляков. Пчелинцев, – пожали друг другу руки.

– Я сейчас на совещание к комбригу, а ты займись по полной программе с лейтенантом (продолжил).

– Добро, – чуть улыбнулся тот. – Все решим.

Александр взял в руку чемодан, вышли из кабинета. Пройдя коридором с несколькими дверьми, за одной слышался стук пишущей машинки, свернули за угол.

Там Беляков отпер ключом еще одну, вошли в кабинет. Небольшой, размером три на три. Окно до половины затянуто занавеской, под ним канцелярский стол с двумя стульями, в одном углу сейф, другом вешалка. На стене карта Афганистана и литография Дзержинского.

– Присаживайся, – указал хозяин на один из стульев, познакомились ближе

Как выяснилось, в свое время он тоже закончил ВКШ, учился на первом факультете. Поначалу служил на Дальнем Востоке, а два года назад был откомандирован сюда. Теперь срок командировки закончился, отзывали в Союз.

Для начала майор рассказал об объекте обслуживания, его командовании и задачах, которые выполняя десантно – штурмовая бригада.

Она вела свое начало с 1941 года, сражаясь на разных фронтах и подвергаясь реорганизациям. В 45-м, за участие в штурме Вены была награждена орденом «Красного Знамени». После войны дислоцировалась в Будапеште, затем центральной полосе России, а затем в Узбекистане. Зимой 1979-го была введена в Демократическую Республику Афганистан и вошла в состав 40-й общевойсковой армии.

Задачей бригады являлась охрана и оборона крупнейшей автомагистрали в районе перевала Саланг, обеспечение продвижения советских войск в центральные и южные районы страны. Личный состав насчитывал две с половиной тысячи человек.

В час дня Пчелинцев сходил вместе с Беляковым в столовую офицерского состава, где оба пообедали. На первой был суп с тушенкой, на второе гуляш, к ним компот из сухофруктов и пончик. Закончив, подымили в курилке рядом и вернулись назад.

Открыв сейф, майор извлек из него толстый, в глянцевой обложке фолиант в голубых штампах и с грифом «Сов. секретно».

– Изучай пока, – заперев дверцу, шлепнул на стол, – а я пока отлучусь по делам в город. Снял с вешалки фуражку и вышел из кабинета. Развернув обложку, Александр углубился в чтение.

Это было литерным дело на объект (таковым являлась бригада) и в нем накапливалась вся оперативная информация с момента создания, включая места возможного проникновения вражеской агентуры, мероприятия по ее поиску и локализации, силы и средства, используемые при этом, а также многое другое.

Спустя пару часов, когда прочел одну пятую объема, вернулся Беляков, – ну