Черная Луна - Олег Маркеев

«М-да, видок сейчас, как у курицы, вылетевшей из-под самосвала», — констатировал Максимов. Но надо было двигаться дальше. Он выглянул из укрытия. Ничего подозрительного. Мусорный бак, полуразложившийся труп «Запорожца», плотный слой лежалого тополиного пуха вперемешку с прошлогодней листвой там, где когда-то была детская площадка. Максимов достал пачку сигарет, вытащил ту, на фильтре которой был выдавлен крест. Раскрошил, посыпал вокруг себя и на подошвы. Адская смесь табака с красным перцем гарантировала отшибание нюха у любой собаки. Лишь после этого вышел из укрытия.

Он пошел к арке, ведущей к выходу из двора. Но тут на улице отчаянно взвыли тормоза. Послышались возбужденные голоса. Максимов метнулся назад.

Времени бежать к подъездам уже не оставалось. Поднял голову. Изгиб газовой трубы, вынырнув из подворотни, шел под окнами второго этажа. Ближнее к углу окно чья-то добрая рука приглашающе распахнуло настежь. Довольно высоко, дом старый, но иного пути не было.

Уже ни о чем не думая, Максимов прицелился на выступ стены, разбежался, подпрыгнул, точно попав ногой на выступ, вытянулся, вцепившись рукой в трубу, рванулся вверх, энергии хватило, чтобы подтянуть тело еще выше, едва пальцы коснулись подоконника, перенес тяжесть на них, отчаянно толкая себя еще выше, ударил ногой по стене, уходя в горизонтальный полет, и кувырком ворвался в окно.

Просто повезло, что не врезался в стол, воткнув в спину все, что на нем лежало, руки ждали препятствия, а провалились в пустоту, он сгруппировался, закончив кувырок мягким торможением. Замер на корточках, уперевшись одной рукой в пол. Не шевелился, хотя тело сохраняло пружинную готовность к броску. Взгляд перебегал с предмета на предмет, уши ловили каждый звук, ноздри чуть вздрагивали, в мозгу в бешеном ритме обрабатывалась вся полученная информация…

Он немного расслабился, не обнаружив признаков присутствия других людей. И медленно повернул голову к единственному живому существу в непосредственной близости.

На расстоянии вытянутой руки, едва прикрытая простыней, лежала девушка. Тонкая кисть свешивалась с тахты, вторая — уютно устроилась под щекой. Девушка медленно открыла глаза, недоуменно уставилась на чужака. Откуда-то из глубины темных глаз с расширенными от сна зрачками стал всплывать ужас. Едва по-детски скривились ее губы, Максимов рванулся вперед, развернул ей голову и вжал в подушку. Тело у нее оказалось по-звериному сильным и гибким, оно отчаянно и яростно билось, пытаясь сбросить с себя тяжесть врага. Острые зубы вцепились в ладонь, Максимов налег всей грудью, прошептал в горячее ухо:

— Только не кричи. Прошу. Иначе меня убьют.

Дикая кошка под ним на секунду замерла.

— Меня убьют, — отчетливо прошептал Максимов, не ослабляя захват. — Я отпущу, но ты только не кричи. Прошу тебя.

Кошка отчаянно рванулась, в последний раз попытавшись вырваться, истошный крик едва заглушила подушка.

«Ну и черт с тобой», — обозлился Максимов. Отстранился, продолжая вминать ее тело одной рукой, прицелился и вонзил твердый палец чуть ниже ее лопатки. Девушка вскинулась, на секунду оторвала лицо от подушки, потом сипло выдохнула и разом обмякла.

Максимов сполз на пол, взял в руку тонкую кисть девушки, нащупал ниточку пульса. Лишь после этого устало вытянул ноги и закрыл глаза.

За окном глухо ударил выстрел, потом еще и еще. Трескуче вступили автоматы. Хлопали одиночные, в ответ яростно огрызался автомат. Потом все стихло. Откуда-то по Садовому приближался вой сирены.

Максимов прокрался к окну, не поднимая головы над подоконником, осторожно закрыл створку. Тонкая занавеска, вздутая ветром, медленно опала, прощекотав по щеке. Двор, погруженный в вечную дрему, пока никак не отреагировал на пальбу.

Зато он знал, что сейчас начнут реагировать другие. Сразу несколько групп охотников начнут облаву на одного зверя.