Гимн шута – XV - Антон Сергеевич Федотов

— Сколько? — негромко спросила она.

— Две минуты до контрольного, — ответила в наушнике Тишь.

Сразу обоим.

— Считай, поймал, — выдохнула девица, поудобнее устраиваясь на недавнем сопернике.

Тот хоть и боролся с желанием удивленно спросить: «Ты чего⁈», попыток вырваться не предпринял.

— Его счастье, — философски сообщила Валентина. — Конец связи.

Тоновый сигнал в наушниках молодых людей оповестил о разрыве соединения. Некоторое время они лежали молча.

— Что она пообещала тебе в случае провала? — поинтересовалась Настя наконец.

— В следующий раз побегу в бронежилете.

Чего тут скрывать-то?

Еще некоторое время Мышь восстанавливала дыхание. В ее «объятиях» тем же самым занимался и Волконский.

— Хорошо, — наконец решила она. — Я помогу.

Павел промолчал.

— Будешь должен.

Шут кивнул. Девушка прекрасно почувствовала движение.

— Позвоню завтра, — резко решила снайпер.

Павел не успел поймать ни мгновение, ни девушку, как она плавным движением вскочила на ноги и не оглядываясь потопала в куда-то в сторону леса.

А клановец остался лежать.

— М-да, — решил он и прикрыл глаза.

Ему срочно требовалось собраться с мыслями.

* * *

Сутки спустя.

— Отвали, нищер!

Павел ждал. Обещанной встречи. Ожидание было прервано.

Молодой человек на миг сощурил глаза, представляя, как его кулак врезается точнехонько в челюсть придурка, и… поднял руки в сдающемся жесте.

Миролюбивая демонстрация левой ладони, зажатого правой стаканчика кофе и извиняющейся улыбки борова не успокоили.

— Отошел, дебил! — потребовал он вновь.

Клановец огляделся. Места для парковки вполне достаточно. Но не для эго чуть «приподнявшегося» хама.

— Прошу, — хмыкнул он не так чтобы очень вызывающе, отступая.

Вот только, похоже, почтение проявил не слишком заметно. Ибо боковое стекло уже поеденной временем, но все еще «ниче такой» понторезки поползло вниз. Наружу высунулась голова, порадовав прохожих сожженными химией не слишком чистыми кудряшками.

— Извинись, придурок!

«Какой штиль…» — только и подумал Павел. Он уже ушел с пути «остатков былой роскоши». Даже не стал качать права по поводу пешеходной зоны, на которой он находился. Не ответил парень и на оскорбления.

Молодой человек предпринял еще одну попытку. Заискивающе улыбнулся и сделал шаг назад, всем своим видом демонстрируя, что его интересует лишь стакан с кофе в руке.

— Эй ты…

— Я с вами на брудершафт не пил, — резонно заметил Волконский, пожав плечами.

Все, что возможно для сохранения жизней и здоровья хамоватой парочки он сделал. Кто теперь им злобный доктор.

«Вася» оказался большим. Явно выше двух метров. И со спортом дружил. Судя по всему, с пауэрлифтингом.

А вот с собственным весом и владением телом у него были явные проблемы. Во всяком случае, из низкой машины он выбирался с заметным затруднением.

Волконский внимательно наблюдал за тем, как хам здоровыми мясистыми руками помогает себе принять вертикальное положение.

— А ну, стой, малявка! — прорычал он.

— Да стою я, стою, — заверил Волконский.

Ответ здоровяка смутил. Он даже сбился с шага. Кажется, хотел одним видом напугать.

«Ну ничего, *****, мы подождем!» — вспомнился Волконскому древний анекдот их его снов про офигевшую мышку, под градусом совершенно переставшую бояться охотницу-кошку.

— Да я тебя!.. — прорычал верзила, уже собравшийся уронить тяжелую ладонь на плечо Павла.

Однако замер. Под кинжально-серьезным холодным взглядом отчего-то смутился.

— Это!.. — глубокомысленно выдал «Вася».

Волконский вопросительно приподнял бровь. Мол, чего тебе?

— Че ты, а?.. — определился детина.

— Понял, — согласился клановец и поднял стакан на уровень своих глаз. — Кофе. Горячий. Очень.

Хам подвис. Секунд на пять.

— И че? — наконец сообразил он.

— Кипяток, — пояснил спокойно Волконский, мысленно представляя, как вырывает идиоту кадык. — Собираюсь плеснуть тебе его в лицо.

Не то чтобы парню действительно хотелось калечить идиота. Но такие придурки частенько каким-то чутьем чувствовали чужую силу. Вот и сейчас не слишком умный представитель рода человеческого вдруг понял, что его жизнь в глазах собеседника стоит не слишком дорого.

— Че ты! — протянул он, подаваясь назад.

Павел мягко сократил дистанцию и продемонстрировал свою фирменную улыбку.

— Не… — промямлил детина, отступая к машине. — Еще раз увижу — тебе конец, придурок!

Вот только шагал он вовсе не к клановцу, а от.

— Конечно-конечно, — едва слышно буркнул Волконский и куда громче добавил для бабищи хама. — Простите меня, грешного. Более не повторится!

Уловить сарказма той не удалось. А потому хамка вполне успокоилась «унижением плебея».

Тем временем на разворотное кольцо зарулили действительно серьезные ребята.

«Какой контраст», — подумал Павел, кинув взгляд на обвешанную спойлерами-бамперами «понторезку». На ее фоне пара неброских микроавтобусов не смотрелась почти никак. Просто машины…

Обе остановились прямо перед Волконским. Боковая дверь головной тут же скользнула в сторону.

Молодой человек ждать себя не заставил. Молча шагнул в шикарный салон на четыре кресла.

Пассажир был один. И он очень внимательно рассматривал стаканчик в руках Волконского. Такой «аудиенции» на его памяти еще не было.

— Присаживайся, Павел Анатольевич, — предложил будущий император, указав на кресло напротив себя.

Молодой человек тут же сел.

— Анастасия ознакомила меня с твоим планом, — констатировал Константин Дмитриевич.

Небольшая пауза. Цесаревич то ли подбирал слова, то ли сдерживал их. По лицу было сложно понять.

— Знаешь, есть старый анекдот про вернувшегося домой с серьгой в ухе сына, — произнес он через несколько секунд. — В отличие от отца я был НЕ рад увидеть пиратский корабль.

Клановец кивнул. Мысль он понял прекрасно. Однако сюзерен согласился на встречу. Значит, имеет смысл прояснить свою позицию.

— Так кого ты собрался там топить?

— Контейнеровоз Демидовых, — негромко сообщил Парень.

Секунду он раздумывал, но потом все же добавил:

— С грузом Старицких.

На следующую фразу ему пришлось решаться чуть дольше.

— Для начала.

Долгорукий младший рассматривал своего опричника с минуту. Молча. После чего лишь махнул рукой водителю:

— Поехали, Коля.

Микроавтобус тут же мягко тронулся с места.

— А ты рассказывай, — вздохнул наследник с таким видом, будто сильно сомневался, хочет ли он знать, что именно задумал его беспокойный опричник.

Глава 23

Глава 23

— Вкусно?

— Ага, — задумчиво ответил Павел.

Долгорукий-младший наблюдал за нахохлившемся в удобном кресле напротив него опричником. Тот явно задумался. Настолько, что временно выпал из реальности.