Джентльмены удачи 2 - Александр Леонидович Кириллов

Побродив по центру и осмотревшись, направились на ярмарку. Воистину, здесь правили армяне, являясь «перекупами» людского товара. Одни продавцы свозили сюда людей с верхнего Дона и Центральной России, перепродавая местным барыгам, а кто-то сам доставлял рабов в Персию и Оттоманскую Порту. Крепостные сидели в загонах, а редкие купцы бродили между ними, присматривая товар. Семейных было мало, причём, купцы могли купить мамашу или папашу, оставив остальных членов семьи в загоне. В основном здесь были юноши и девицы – именно они являлись более востребованным товаром. В среднем девицы шли по 40, а парни по 50 рублей, но были и вариации, учитывающие красоту или силу крепостных, либо жадность торгаша. Попались нам несколько мастеров в разных ремёслах, цена которых доходила до 1000 рублей. Продавцов было человек десять, а продаваемого народа с полторы тысячи.

Виктор о чём-то «перетирал» с продавцами на армянском языке. Я тихо стоял за его спиной, горестно вздыхая и рассматривая товар. Виктор представлял себя поставщиком, а меня – доверенным представителем заказчика. Затем мы ушли с рынка, вернувшись к галерам. Утром следующего дня наша флотилия причалила у станичной пристани. По прибытию мои капитаны отправились засвидетельствовать своё почтение атаману хопёрских казачков Олегу Бушуеву.

Я же и Виктор вновь потопали бродить по рынку. Одет я был в повседневную морскую униформу, ничем, кроме лычек, не отличающуюся от формы рядового матроса нашей флотилии. Топая следом за «командиром», рассматривал людей в загонах. Виктор был расфуфырен, аки армянский павлин, дабы соответствовать высокому рангу богатого купца, чего-то чирикая на своём языке с продавцами. Я лишь иногда выхватывал из разговора слова "инч", "воч", "айо", "ехбай" или "ара", которые переводил как "что", "нет", "да", "брат" или "друг".

Виктор договаривался об оптовой покупке, споря за цену, которую торгаши, увидев суда, снова подняли. О чём он ещё беседовал, я понятия не имел, потому что они то напевали армянские песни, то махали руками и "вахали", обсуждая какое-то событие. Когда их «базар» заканчивался, от которого у меня после четвёртого продавца начала болеть голова, Витя переводил мне итог переговоров, я прикидывал стоимость "человеческой головы", ещё раз осматривал людишек, жалуясь на убогость некоторых. На это купец отвечал, что все они с виду доходяги, а на самом деле медведя голыми руками задушат.

Бывало, что Витя сбивал ещё цену на некоторых индивидуумов, а бывало, что купец говорил, что это цена средняя за всех, иначе дороже выйдет. Тогда я снова считал, советовался с купцом Виктором, который кивал головой и расплачивался моими деньгами. К обеду я скупил тысячу двести "душ", заплатив по 30 рублей за человека, и около сотни мастеровых в среднем по 150 целковых за брата, выкупив весь рынок. Человек триста ещё утром купил перевозчик и сейчас формировал караван.

Я шёл мимо идущих к галерам рабам, где несколько человек плакало. Обратился к ним:

– Чего плачем, славяне, от счастья?

Народ стушевался, а один парень сказал, что родичей купили те продавцы и теперь одни здесь останутся, а других на чужбину угонят. Я вздохнул и потопал к работорговцам. Охранники числом в 30 сабель готовили караван к переходу на Волгу. Я обратился к ним:

– Уважаемые купцы, за сколько товар продаёте?

Меня измерили и оценили купеческим взглядом, после чего главный кивнул своему нукеру и тот «наехал» на меня:

– Не продаём. Ступай к себе.

– Отчего же так? Все равно в Тегеране или Багдаде продашь. Зачем тебе лишние хлопоты.

– Ты что, русского языка не понимаешь? Иди отсюда, пока цел.

– Ты, шакал, как с дворянином и офицером российского флота разговариваешь? Я моргну, и тебя живьём закопают!

Повернувшись, заорал:

– Лейтенант Шубян, возьми полсотни казачков с саблями, да веди их сюда. Разбираться будем!

Тут купец понял, что погорячился, приняв меня за обычного матроса, и пошёл на мировую:

– Вах, ваше благородие, к чему нам ссориться. Давай, всё хорошенько обсудим и порешаем.

Подбежал Шубян с полусотней казаков, держащихся за эфесы сабель, а некоторые – за арбалеты.

– Ваше благородие, что случилось?

– Грубят мне твои родственники.

Витя зачирикал снова, а я сверкал глазами и надувался в гневе, словно лягушка в брачный период. Виктор по-армянски выяснял ситуацию:

– Что у вас произошло, купец?

– Вах, уважаемый Виктор, не разобрались с твоим командиром. Думали, это голодранец, вот и послали его.

– Это у нас форма морская такая, удобная очень. А его благородие – большой помещик под Азовом, тысячами крестьян и мануфактурами владеет. Как же вы так подставились? Захочет, вы больше здесь не появитесь, а появитесь, живыми не уйдёте.

– Отчего же так?

– Крут с теми, кто ему перечит. Когда в море уходим, все от пиратов бегут, а мы специально их ищем и топим, забирая себе трофейное добро и корабли. Вот и сейчас он всех выкупил на рынке. В общем, я сказал, вы услышали.

– Так чего он хочет?

– Сейчас спрошу.

Витя уточнил у меня, чего я все-таки хочу, а затем снова заговорил на своём языке с купцом. Это поняли, поскольку все владели русским языком, а затем Витя, Варсан и Армен, так звали купца и главного охранника, переговорили за цену. Купцы выбрали самых ладных, да пригожих, поэтому я купил их по 220 рублей, уменьшив с первоначально озвученных трёхсот рублей. Когда сделка была завершена, и стороны поставили подписи на купчей, я обратился к купцу:

– Варсан, продай мне вот этого нукера.

Сказав это, я ткнул пальцем в начальника его охраны по имени Армен.

– Уважаемый капитан, Армен не продаётся, он свободный человек и мой помощник.

– Он оскорбил меня. Поскольку он не дворянин, вызвать его на дуэль я не могу, зато могу просто убить, и суд меня оправдает. Если он захочет – может защищаться, это его право. Хотя, стой! Это же ты приказал ему нагрубить мне, так что я должен тебя убить. В общем, я человек дела, поэтому плати мне моральную компенсацию, или я нанижу тебя на шпагу.

– Вах, тысяча рублей – достойная компенсация?

– Сойдёт.

Я получил назад тысячу серебряных рублей и наш отряд вернулся. В наваре были все, даже Варсан. Может, он и не заработал тех денег, что мог получить в Багдаде, но туда требовалось довести рабов в товарном виде: кормить в пути, оплачивать перевозку по Волге, Каспию и так далее. Так что «на круг» из-за накладных расходов конечная прибыль была не такой уж и большой. Они взяли с меня примерно двойную цену, а какую-то часть я вернул компенсацией.

Мы вернулись к кораблям, куда стали грузить