Улица цвета крови - Александр Александрович Тамоников

— Откуда такое богатство? — удивился Слюсаренко.

— Микола — украинец. Из местных. У него неподалеку от расположения конно-механизированной бригады на хуторе то ли своячница, то ли кума живет. Вот он к ней и наведался. Только когда успел — непонятно. Он ведь вместе со мной только сутки назад вернулся из партизанского отряда.

— А, так теперь понятно, почему полковник Соколовский со своим штабным радистом расставаться надолго не захотел и выпрашивал ему замену на совещании, — рассмеялся Слюсаренко, нарезая сало. — Наслышаны и мы об этом Миколе. Ценный он специалист по доставанию продуктов питания.

— Яценюк действительно очень хороший специалист по связи, радист первоклассный. Я его с сорок второго года знаю, — несколько обидевшись за Миколу, заступился за его репутацию Шубин. — И добрый он очень, всех-то ему жалко. Он, между прочим, одного парнишку-сироту выходил, от голодной смерти спас, на ноги поставил. Усыновить даже его решил.

За столом установилось неловкое молчание, которое прервал Слюсаренко.

— Не хотел я ни Миколу, ни тебя, капитан, обидеть. Ты уж извини, — сказал он.

— Ничего. Все нормально. Я знаю, что вы не со зла так пошутили, — улыбнулся Глеб. — Просто… — Он хотел еще что-то добавить, но, посмотрев на смущенное лицо Слюсаренко, махнул рукой и сказал: — Давайте поедим, что ли.

Глава вторая

За ужином выяснилось, что танковая бригада Слюсаренко сейчас находится в соседнем селе Струтине. Позже, связавшись со своим штабом, полковник выяснил, что все ждут только его прибытия. От командования пришел приказ — занять ночью село Луг, чтобы потом двигаться дальше — на Зозули.

— Луг-то мы возьмем, село это небольшое, хотя и вытянуто змеей вдоль дороги, но вот Зозули…

Полковник задумался.

— Раньше там стояла одна танковая бригада, но теперь… Надо проводить разведку, капитан, — повернулся он к Шубину.

— Надо, так проведем, — согласился тот.

— Машина готова, товарищ полковник. Можно ехать, — доложил майор Славянинов, входя в штабную избу.

Через десять минут они уже были в Струтине, а еще через пару минут выходили из машины возле здания бывшего сельского клуба.

— Совсем рядом этот Струтин, — заметил Славянинов, прощаясь с полковником. — А вашу машину мы как починим, так сразу вам и доставим. Так что не беспокойтесь.

— Да, спасибо, — поблагодарил полковник. — Нам-то в ближайшее время не до ее ремонта будет. Да и не нужна она мне так уж срочно. Все равно пока передвигаться буду на танке.

Майор укатил обратно. Полковник оглянулся и поинтересовался у Шубина:

— А Шура куда делась?

— Не знаю, — пожал Глеб плечами. — Только что тут была.

— Вот ведь какой Катигорошек, — выражая недоумение, покачал головой Слюсаренко. — Только что тут была… Небось побежала свой экипаж проведывать — как он там без нее справлялся все это время. Небось жаловалась на меня? — покосился на Шубина полковник, ступая на крыльцо здания.

Шубин не успел ответить, потому что из дверей выскочил какой-то лейтенант и отрапортовал полковнику:

— Товарищ полковник, срочное донесение из штаба армии! Только что доставили!

Он протянул Слюсаренко бумагу с расшифровкой приказа. Тот бегло прочел и, кивнув, развернулся к Шубину:

— Входи, а я сейчас вернусь. Женя, покажи капитану мой кабинет. И скажи, чтобы вызвали ко мне всех командиров. Через час будем брать Луг. А от него и до Зозулей рукой подать. Может, получится с наскока и в эти самые Зозули заскочить.

…Но заскочить в Зозули с наскока не получилось. В село Луг прорвались с большим трудом, потеряв несколько танков. Немцы отчаянно сопротивлялись, не желая так просто оставлять свои укрепленные за несколько месяцев позиции. Понимали — займи советские войска Луг, они смогут пройти дальше, а там и до полного окружения бродовской группировки останется пара шагов.

Попытались части слюсаренковской бригады зайти из Луга в Зозули, но не получилось. Выбили их фашисты и из самого Луга. Пришлось откатиться обратно в Струтин. Да и сам Струтин еле удержали танкисты.

Измотанные боями, к ночи устали все — и наши, и немецкие войска. И снова наступила краткая передышка, и снова полковник собрал в одной из немногих уцелевших во время боя изб совещание командиров. От бывшего штаба бригады, который раньше располагался в сельском клубе, практически ничего не осталось. Присутствовали на совещании и командиры разведки.

— Положение у нас сейчас, ребятки, такое — патовое, можно сказать, — без особых предисловий и подойдя к карте, кое-как приколотой к стене, начал Слюсаренко. — Завтра или мы их из Луга и Зозулей выбить должны, или они нас из Струтина погонят. Силы у нас сейчас, можно сказать, почти одинаковые. Почти — это значит почти, если не вдаваться в подробности, которые нам пока неизвестны. Но об этом чуть позже. Вот тут, — он провел черточку карандашом на карте, — узкое оконце, которое удалось прорубить частям 60-й армии. Это примерно четыре или, может, пять километров. — Полковник помолчал пару секунд, вглядываясь в карту и собираясь с мыслями, затем продолжил: — Вернее сказать, это даже не оконце, а горлышко, которое вытянулось километров на восемнадцать в глубь позиций немецкой армии. Нам с вами, а также всей нашей 3-й гвардейской танковой армии, а следом и четвертой необходимо в это горлышко втиснуться. Прошу командиров доложить об обстановке на их участках, чтобы нам стало яснее, как мы будем действовать дальше.

Командиры по очереди, подходя к карте, доложили об обстановке и о потерях в том числе.

— На нашем участке фронта, вот тут, — Слюсаренко указкой обвел карандашом на карте маленький кружок — территорию, на которой находились сейчас части его бригады, — есть только одно место, а именно подход к селу Зозули, которое нами не до конца было, скажем так, проверено. Потому мы сегодня и получили тот результат, который имеем — потерю четырех танков. И именно на подступах к Зозулям. А это немалые потери за один-то бой.

— Я считаю, что это вина разведки, — высказался один из командиров — седовласый майор. — Разведка сработала некачественно, вот и результат.

— Согласен с тобой, Емельян Павлович, — ответил Слюсаренко, — на этот раз разведка подкачала. Что скажешь, старший лейтенант? — посмотрел он на одного из трех командиров разведки, присутствовавших на совещании.

— А что я могу сказать? — пожал тот плечами. — Я посылал в разведку две группы, и обе не вернулись. Я уже докладывал по этому поводу. Не могу же я всех своих людей понапрасну…

— Не понапрасну, Долохов, не понапрасну, — не дал ему договорить полковник. — Понапрасну — это четыре сгоревших танка в небольшом сражении. Вот экипажи этих танков — это жертва, которую мы принесли из-за вашего… Не знаю, как это назвать! — повысил