Письмо из прошлого - Алексей Викторович Селютин

Но после ужина прорвало.

Марат и Женя по новой доставали предметы из рюкзака, осматривали более внимательно, обсуждали и заразительно смеялись. Ксюша тоже не отставала от них.

Общая весёлая энергия захватила и меня. Вчетвером мы сидели у костра обменивались радостными эмоциями и предавались мечтаниям, что сделаем со своей долей.

Хоть распределение ништяков мы не обсуждали ранее, и, теоретически, кто больше вложился тот и должен был получить больше, в данный момент времени от таких мелочах никто из нас не думал. Даже я. Я смотрел, как радуются парни, как Ксения без брезгливости берёт в руки золотые серьги и пытается разглядеть пробу, и чувствовал глобальное удовлетворение. Мы действительно нашли то, за чем пришли. Мы справились. Мы победили. И сейчас совершенно не кощунственным будет поговорить про шкуру уже убитого медведя.

— Хочу сразу внести ясность, — сказал я, глядя на парней. — Мы всё делали вместе. Никто не отлынивал, каждый вносил посильную лепту. Мы действовали как одна команда. А значит, я считаю, мы, как команда, достойны справедливого дележа. Нас здесь четверо. Значит, каждый получит ровно двадцать пять процентов от общей суммы. Вы согласны? Или стоит обсудить?

Ксения бросила на меня удивлённый взгляд. Но промолчала.

— Мы только «за», командир, — счастливые Марат и Женя сидели обнявшись. — Ты мог бы, конечно, потребовать большую часть себе. Всё же без тебя мы бы ни за что не справились. Но возражать мы не станем. Двадцать пять — так двадцать пять, — и они оба засмеялись.

— Мадемуазель? Что скажете вы?

Ксения смотрел на меня несколько секунд. А затем улыбнулась.

— Было бы здорово.

— Значит, принимается, — я протянул руку. — Давайте скрепим договорённость рукопожатием. Мы вместе начали этот путь, вместе его и закончим.

Три небольшие ладошки утонули в моей лапище. Я накрыл ладошки второй лапищей и под крик «ура!» стряхнул.

Жаль только, алкоголя в этот момент не нашлось. А то бы мы обязательно отметили.

— Встаём вновь с рассветом, господа, — сказал я. — Собираем лагерь и валим в Брянск. Нам предстоят не менее напряжённые деньки. А пока — отдыхайте.

Я оставил друзей у костра, стянул через голову новую футболку и отошёл к месту, где мы обустроили импровизированный умывальник. Бережно расходуя воду, налил в литровую кружку, планируя смыть с тела пот после тяжёлого рабочего дня.

Но не успел наклониться, как кружку перехватили.

— Тебе полить? — стесняясь, предложила «божий одуванчик» Ксюша.

— Давай, — не стал я отказываться. — А то денёк выдался утомительный.

Я взял кусочек мыла из мыльницы, вымыл руки под тонкой струйкой воды, вымыл шею.

— Тебе, наверное, неудобно, — Ксения утверждала, а не спрашивала. — Давай, помогу. Наклонись сильнее.

Она вырвала у меня мыло, на шею надавила, что я чуть ли не в землю лбом воткнулся, и всю воду вылила на мою спину.

— М-м-м, тёпленькая, — похихикал я.

Но Ксения, видимо, к своим новым обязанностям отнеслась серьёзно; маленькими ручками она намылила мне спину, затем наклонила баклагу и набрала ещё воды. И смело смыла со спины всю грязь.

— Тут тоже надо помыть.

В этот раз её голос звучал глухо. Она помогла мне выровняться и обошла кругом, так и не убрав руки. Её ладошки прошлись по моим плечам и замерли у грудных мышц. Щёки стали пунцовыми, а глазки, казалось, блестели.

Именно в этот момент я догадался, что происходит.

Ксюша плеснула в меня водой и в полном молчании задумчиво водила мылом по моему торсу. Исследовала мышцы, пощупала пресс украдкой. А затем многозначительно посмотрела на меня снизу вверх. Вероятно, с высоты своих «метра с кепкой» я казался ей гигантом.

Она вылила на меня остатки воды, но смыла лишь половину размазанного мыла.

— Вот так, наверное, будет лучше, — хрипло произнесла она. Её рука скользнула по моему животу, будто невзначай зацепив ремень на штанах.

Было крайне любопытно, что ждёт меня дальше. В принципе, я никогда не ждал от этой неженки проявления инициативы. Хоть взгляды замечал, которые она на меня бросает, и ощущал её ко мне отношение. Но чтобы она сама вот так подошла и в крайне осторожной тактильной форме проявила внимание, этого я не ожидал.

Ксения наклонилась, набрала в руку воды из баклаги и омыла шею. Затем, ни разу не обернувшись и, видимо, спиной ощущая, что я внимательно за ней наблюдаю, прошагала к палатке, где вот уже трое суток спала в одиночестве. И только у порога обернулась. Обернулась, и смотрела на меня достаточно долго, чтобы я убедился в собственных догадках. И, изящно наклонившись, исчезла в палатке, небрежно отбросив подол на крепление.

Без слов, Ксюша продемонстрировала многое. Я уже видел подобные взгляды. И точно знал, что они означают. Конечно, было слегка неожиданно увидеть такой взгляд в её исполнении именно сейчас. Но я никогда не был таким, кто ищет место, где спрятаться. Я всегда смело шёл навстречу неизбежному и пользовался любой предоставляющейся возможностью.

Я взял лежащее рядом полотенце и вытерся насухо. Бросил взгляд на копошащихся у костра пацанов и решительно направился туда, где, я уверен, меня ждали.

Ксения сидела на надувном матрасе и не отрывала взгляда от входа. Едва прорывающийся в палатку оранжевый свет костра не мог скрыть горящих алых щёк и неприкрытое волнение. Её нижняя губа дрожала, а пальчики сплелись в клубок.

Больше мне никаких подтверждений не требовалось. Я пригнулся, зашёл внутрь, в одно движение застегнул вход на змейку и молча опустился на колени.

Ксения сражалась с желанием не больше двух секунд; она соскочила с матраса и оседлала меня. Её ноги скрестились за моей поясницей, ручки безуспешно старались соединиться друг с другом за спиной, а дрожащие губы вонзились в мои губы.

Её губы, как и тело, оказались горячими. Девушка жадно хватала мои губы своими губами, гладила бицепсы и спину. А когда оторвалась, я заметил, что её глаза просто сверкают.

— А я всё думал, когда ты решишься, — улыбнулся я и погладил пылающие щёки.

— Просто уже не могла сдерживаться, — Ксения не обиделась на мою ремарку, а только улыбнулась и крепче прижалась.

— Не стесняйся. Я не против, — хихикнул я.

После этих слов она окончательно расслабилась. А потому поцелуй по-французски удался на славу.

Я поменял позицию и аккуратно уложил девушку на надувной матрас, надеясь, что он справиться с весом сразу двоих. Затем погладил по волосам и сказал:

— Слаба Богу у меня в кармане всегда есть важнейший предмет джентльменского набора. Никогда не знаешь, какие в походе тебя ожидают