Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

Они разомкнули руки и побежали по девственному, нетронутому газону, ощущая под ногами мокрую от росы траву. Оба запыхались, добравшись до конца лужайки. Ханна, обернувшись, увидела на жемчужном полотне нетронутой травы четкие следы, уличавшие их в совершении преступления, и подавила желание рассмеяться во весь голос.

Ханна все еще улыбалась, когда они прошли через кованые ворота на Новый двор, и приоткрыла было рот, чтобы что-то сказать – позже она не смогла вспомнить, что именно, – как вдруг остановилась. Из подъезда вышел мужчина. Фигура похожа на… Нет, не может быть.

Она застыла на месте.

Хью, пройдя по инерции еще несколько шагов, заметил, что Ханна остановилась, и обернулся к ней:

– Ты что?

– Тс-с-с! – прошипела она, указывая на другой конец двора. Они стояли в тени тиса, и Ханна была уверена, что человек, медленно бредущий к галереям, не мог их увидеть. – Хью, – испуганно прошептала она, стараясь не шуметь, но достаточно громко, чтобы он услышал, – ты узнал его? Это Невилл, верно?

Ее спутник посмотрел вслед удалявшейся фигуре, снял очки, протер их рукавом рубашки и снова нацепил на нос, прежде чем, прищурившись, проводить взглядом человека, скрывшегося под сводами галереи.

– Э-э… возможно. Рост примерно тот же. А что?

– Я совершенно уверена, что он вышел из седьмого подъезда. Из моего подъезда, – добавила Ханна, перехватив недоуменный взгляд спутника.

– Думаешь, он тебя искал? – после длинной паузы спросил Хью.

Ханна обхватила плечи руками, вдруг задрожав от холода.

– Не знаю.

– Наверное, он просто делал обход.

– Какой еще обход? Зачем ему шнырять по подъездам в такой час?

– Его мог кто-нибудь вызвать, – предположил Хью без особой уверенности.

Руки у Ханны тряслись, и она сунула ладони под мышки, стараясь унять растущее беспокойство. Ей вдруг остро захотелось вернуться домой, в свою комнату, где Эйприл, вероятно, лежала, вырубившись, на диване, даже не смыв грим.

Джон Невилл скрылся из виду в дальнем конце двора под сводами галереи. Ханна, ничего не говоря, быстрым шагом направилась к подъезду. Хью, немного замешкавшись, побежал следом.

Они молча пересекли двор и подошли к подъезду номер 7.

– Ты уверена, что он вышел именно отсюда? – спросил Хью, когда Ханна остановилась, глядя на темноту наверху.

Она пожала плечами:

– Трудно сказать. По-моему, да. Ты действительно не видел, как он выходил?

Хью покачал головой:

– У меня довольно сильная близорукость. Я никого не заметил, пока ты не показала. Ты поднимайся, а я подожду здесь.

– Это ни к чему, он уже ушел, – начала было Ханна, но Хью решительно возразил:

– Не спорь. Пришли мне эсэмэску, когда будешь дома. Я должен убедиться, что с тобой все в порядке.

Лампа отбрасывала на лицо девятнадцатилетнего парня угловатые тени, из-за чего оно казалось не по возрасту тревожным и хмурым.

– Хорошо, – наконец уступила Ханна.

Первый шаг в темноту всегда дается труднее всего. Войти во мрак подъезда – настоящий подвиг, но вскоре датчик на первой лестничной площадке засечет движение и включит свет.

По мере подъема Ханна начала успокаиваться. Ее встречали знакомые запахи и звуки. Из-за двери квартиры номер 4 доносился гулкий голос Генри Клейтона. Он, очевидно, вел один из затяжных политических споров с соседом Филиппом. Ханна по опыту знала, что дебаты продлятся до трех часов утра. На площадке ниже кто-то принимал душ, на лестничную клетку просачивался аромат геля для душа «Дав» и плеск воды.

В квартире доктора Майерса было тихо, хотя под дверью виднелась полоска света. Очевидно, преподаватель проверял экзаменационные работы. Отчего-то эта мысль подействовала на Ханну благотворно. Ну и что, если Джон Невилл опять приходил сюда под липовым предлогом? Эйприл наверняка послала его куда подальше, и он убежал, поджав хвост.

Однако дверь их квартиры была слегка приоткрыта. Наверное, Эйприл прибежала второпях и неплотно ее закрыла. Она не первый раз оставляла дверь открытой – студенты часто так поступали, когда сосед по квартире забывал ключи или чтобы просто дать понять: здесь рады гостям. Но поздно вечером такое случалось редко.

Ханна толкнула дверь рукой и вошла.

И тут…

После

Ханна не может уснуть.

Она лежит, положив руку на округлившийся живот, прислушиваясь к ровному дыханию Уилла, гадая, спит муж или нет, но не решаясь потревожить его вопросом.

Раз за разом она прокручивает в уме сегодняшний разговор с Райаном и новый смысл, который он придал событиям, предшествовавшим смерти Эйприл. А также вспоминает свою ссору с Уиллом перед ужином.

Она прекрасно понимает точку зрения мужа, желание оставить прошлое позади. Ханна и сама этого хотела – до настоящего момента. Но если ее показания отправили в тюрьму невиновного, а убийца разгуливает на свободе… На это она не может махнуть рукой. Нельзя провести остаток жизни, терзаясь сомнениями, не совершила ли ты роковую ошибку. Ей нужна полная ясность.

Поэтому она лежит, мысленно возвращаясь к дням в Пелэме. Ах, если бы она запомнила конец вечера так же хорошо, как его начало! Шок, похоже, сыграл с ее сознанием злую шутку, заставив мозг отключиться, стереть из памяти увиденное.

И тут ее осеняет. Хью!

Хью тоже там был и видел, пожалуй, не меньше, чем она. Он мог запомнить события вечера лучше.

Она первой вошла в квартиру, упала на колени рядом с телом Эйприл и закричала так, что стало больно горлу. Хью вошел вторым. Он попытался сделать искусственное дыхание и еще долго в отчаянии массировал бездыханную грудь Эйприл.

Может, Хью запомнил то, что не смогла запомнить Ханна?

С этой мыслью она поворачивается на бок и наконец закрывает глаза.

Что бы ни говорил Уилл, завтра она позвонит Хью и назначит встречу.

* * *

– Я собираюсь увидеться с Хью, – с непринужденным видом объявляет Ханна, нарезая багет.

Уилл, разумеется, понимает серьезность сказанного. Это не просто дружеская встреча.

– Хочешь поехать со мной?

– Нет.

– Уилл…

– Ты спросила. – Он опускает чашку на стол. – Я ответил. Не хочу, чтобы ты в этом копалась. Нет никакого смысла, только всех расстроишь. Я не буду тебе мешать, однако и на мою помощь не рассчитывай.

– Что мне сказать Хью, если он спросит, почему я приехала одна?

– Что хочешь. – Уилл берет портфель. – Твоя затея.

– Хорошо, – Ханна тщетно пытается подавить упрямство в голосе. – И все-таки я с ним встречусь.

– Валяй.

Уилл поворачивается и уходит. Входная дверь хлопает с таким грохотом, что ребенок в животе Ханны вздрагивает.

Она терпеть не может ссориться с мужем. Потом она обязательно отправит ему эсэмэску с извинениями, постарается все загладить. Тем не менее, достав телефон,