Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

– Да. Первый концерт Сестры Бесси в Минго.

– Я могу отдать их Джерому. Он возьмёт Джорджию. Мы же – гости Сестры Бесси. Правда, её настоящее имя – Бетти Брэди.

После этого Барбара рассказывает всё с самого начала – неожиданный звонок от Сестры Бесси, поездка в «Самс Клаб», людей, с которыми она познакомилась (некоторые имена помнит, большинство – нет), и особенно пение, это – самое главное.

– Было уже за час ночи, когда они наконец закончили… или, по крайней мере, попытались. Тонс Келли, её тур-менеджер, взглянул на часы и сказал: «Время заканчивать, ребята», – и большинство группы… они называют себя Bam Band, я тебе это уже говорила?

– Да, Барбара.

– Они начали убирать инструменты, но потом клавишник заиграл на органе такую крутую риффу, что невозможно было остановиться. В следующие восемь минут они пели «What’d I Say», а «Дикси Кристалс» исполняли бэк-вокал. Они реально кайфовали. Другими словами не скажешь. Не знаю, знаешь ли ты эту песню?

– Да, хорошо знаю, – говорит Холли. Она знала её задолго до рождения Барбары Робинсон.

– Это было потрясающе! Она танцевала твист вместе с Рэдом Джонсом, саксофонистом. А потом Бетти начала махать мне рукой! Кричать в своим мощным голосом: «Поднимайся сюда, девочка!» Я поднялась… казалось, что это сон… и «Кристалс» втянули меня, и я пела с ними! Ты можешь в это поверить?

– Конечно, могу, – ответила Холли. Она была искренне счастлива за подругу. Прекрасное начало дня. Несравнимо лучше, чем искать беглецов из-под залога.

– Потом мы пошли в «Вафельный дом», потому что там круглосуточно. Все там были! Холли, ты бы видела Сестру – то есть Бетти, – как она ела! Яичницу, бекон, колбаски, хашбрауны, политые соусом… и вафлю тоже! Она большая, но если бы я столько съела, взорвалась бы! Думаю, пение сжигает кучу калорий. Я сидела с ней, Холли! Ела омлет с Сестрой Бесси и её агентом!

Холли улыбнулась самой широкой улыбкой – в основном потому, что именно Холли, Барбара выбрала чтобы рассказать всё это чудо.

– А книгу ты ей подписала?

– Подписала, но это не главное. В моей книге есть два стихотворения с рифмой – это в основном из-за Оливии Кингсбери. Как наставник, она могла быть строгой. Она настаивала, чтобы я написала хотя бы пару рифмованных стихов. Сказала, что это хорошая дисциплина для молодой поэтессы. Когда мы только познакомились, то читали стихотворение Вачела Линдсея под названием «Конго». Оно ужасно расистское, но с зажигательным ритмом.

Барбара топает ногой, чтобы показать ритм.

– Так что я написала стихотворение «Lowtown Jazz», чтобы, как бы, рассказать другую сторону истории. Это не рэп, но почти. Рифмы повсюду.

Холли кивает:

– Мне оно очень нравится.

– Бетти тоже говорила, что хочет. Холли… она хочет положить это на музыку и записать!

Холли некоторое время просто смотрит на неё, рот приоткрыт. Потом начинает смеяться и хлопать в ладоши.

– Вот почему она и хотела встретиться с тобой!

Барбара выглядит немного расстроенной.

– Ты правда так думаешь?

– Нет, я имею в виду, потому что ты – это ты, Барбара. Твои стихи – часть тебя, и они такие классные.

– В общем, мы идём на шоу в Минго как гости Бетти, и я могу приходить на репетиции в любое время. Она сказала, что моя подруга может пойти со мной, и это – ты.

– Здорово, я бы с радостью, – отвечает Холли, даже не подозревая, что в ближайшее время её не будет в Бакай-Сити и даже в штате. – Так расскажи, что ты написала в её книге?

Барбара выглядит поражённой.

– Не помню. Я была так взволнована.

И тут Барбара расплакалась.

2

На следующее утро Иззи сидит на скамейке под мягким утренним солнцем возле Кортхаус-сквер. Она пьёт латте из Старбаксa в полуквартале от Фёрст-стрит. Рядом с ней на скамейке – ещё один латте. На стаканчике написано Роксанн, без буквы «а», но бариста ведь не обязаны знать все имена, правда?

Солнце приятно греет ей лицо. Иззи кажется, что она могла бы сидеть тут и пить кофе весь день. Но вот подходит её цель – хорошо одетая женщина в сером костюме. Она идёт к скамейке с сумочкой на плече, её взгляд твёрдо устремлён туда, куда надо – в Старбакс. Иззи следила за кофейным ритуалом Роксанны два утра подряд, но не подходила. Сегодня, пока начальник дамы надолго уехал в Цинциннати, она решается.

Ну, может, не так хищно. Просто поднимает стакан и говорит:

– Кажется, это ваш кофе, Роксанна.

Роксанна Мейсон останавливается и с настороженностью смотрит на Иззи. Потом – на стакан.

– Это не мой, – отвечает она.

– Да, это так. Я купила его для вас. Меня зовут Изабель Джейнс, я детектив из полиции округа Бакай. Мне хотелось бы с вами поговорить.

– О чём?

– О некоторых непристойных журналах. Типа «Малыши», «Гордость и радость дяди Билла», «Сказка на ночь». Вот такие журналы.

Лицо Роксанны, изначально холодное, теперь совсем застыло.

– Это судебное дело. Старое дело. Пей кофе сама. – Она делает шаг в сторону Старбакса.

Иззи говорит более жёстко:

– Вы можете поговорить со мной здесь, на солнышке, или в душном допросном кабинете в участке, мисс Мэйсон. Ваш выбор.

Отчасти она уже знает всё, что нужно – по тому, как застыло лицо Роксанны.

Роксанна останавливается, словно играя в «Статуи», затем медленно возвращается к скамейке и садится. Иззи протягивает кофе. Роксанна отмахивается, как будто чашка отравлена, и Иззи ставит её между ними.

– Откуда мне знать, что вы не журналистка, прикидывающаяся полицейским?

Иззи достаёт удостоверение из заднего кармана и швыряет его на колени Роксанны. Та смотрит на фото, затем отворачивается с детским надувшимся выражением: «Если я не вижу тебя, значит тебя нет».

– Вы работаете на Дугласа Аллена, верно?

– Я работаю на всех помощников окружного прокурора, – отвечает Роксанна. Потом, всё ещё не глядя на Иззи, резко заявляет: – Я не понимаю, почему вы всё время копаетесь в