Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

– Прямо как пёс, – соглашается Барбара.

Они покупают мороженое и идут к самому концу пирса. Солнце греет, но с озера дует прохладный ветер. Это удивительным образом создаёт идеальный баланс.

– В следующую субботу ты поёшь с «Кристалс», – говорит Бетти, глядя на воду. – Спой со мной. Услышь, как публика сходит с ума… а она сойдёт. А потом решай. Но как бы ты ни решила, ты и я – останемся друзьями. Устраивает?

– Да, – говорит Барбара и уже знает, что однажды, возможно, скоро, она расскажет Бетти, что произошло в лифте, когда Чет Ондовски показал своё настоящее лицо. Под ним не было ничего человеческого. Даже близко. Об этом знают только Холли и Джером, но Барбара почти уверена: Бетти – которая понимает, как это, когда псы воют на то, что могут видеть только они – поймёт.

– Отлично.

– Можно я спрошу у тебя кое-что, Бетти?

– Спрашивай.

– Что рифмуется со словом джаз?

Бетти думает, потом поднимает недоеденное мороженое.

– Хааген-Даз, – говорит она, и обе взрываются хохотом.

9

Произошла какая-то путаница с бронированием номеров в «Дабл-Три» в Мэдисоне, поэтому после завтрака троим женщинам приходится подождать в вестибюле, пока номера будут готовы. Кейт этим недовольна, но ничего не говорит. По крайней мере, пока.

Днём Корри замечает свою начальницу в бассейне и делает несколько звонков, пока Кейт наматывает круг за кругом. Холли возвращается к себе в номер и просматривает угрозы, которые присылал преследователь Кейт. Там есть записка, которую Корри подобрала на стойке отеля в Спокане – с фотографией, где Кейт и Корри смеются, – и фотографии открытки с сибирской язвой, снаружи и внутри.

Спокан:

«Ты получаешь только одно предупреждение, так что прими его всерьёз. В следующий раз это будешь ты, и это будет по-настоящему. Та, что говорит ложь, погибнет.»

Омаха:

На лицевой стороне: «ПРОСТАЯ ОТКРЫТКА ДЛЯ ПРОСТЫХ СУЧЕК».

Внутри: «АД ЖДЁТ ОБМАНЩИЦУ».

Напечатано аккуратным почерком. Холли всё больше уверена, что преследователь – религиозный фанатик. В случае убийцы из дела Иззи, возможно, дело не в религии (если не считать АА или АН разновидностью веры), но безумия не меньше.

Ах да, ещё есть фото с подписью «Лесбиянки». Оно заставляет Холли вспомнить Аль Пачино в «Лице со шрамом».

Холли снова открывает письмо, которое отправила Иззи перед тем, как присоединиться к Магическому Турне Кейт Маккей.

Хорошо сформулировано. Идеальная пунктуация. Юрист? Или даже… судья? Как, например, судья Уиттерсон, который отправил Даффри за решётку?

Однажды она уже допустила ошибку, предположив, что Рассел Гринстед может быть Тригом. Второй раз на те же грабли она не наступит.

Заходит на сайт окружного суда округа Бакай и находит фотографию судьи Ирвинга Уиттерсона. На вид ему под шестьдесят или даже за семьдесят – вряд ли он Триг. Тем не менее, она отправляет снимок Джону Акерли с коротким сообщением, спрашивая, не встречал ли он этого человека на собраниях под именем Ирв… или Ирвинг… или Триг.

«Хватит. Это не твоё дело. Выйди из номера и подыши свежим воздухом. Прогуляйся, проветри голову».

Хорошая мысль. Ни на секунду ей не приходит в голову поплавать в бассейне отеля. Она умеет плавать брассом и на спине – отец научил её в детстве – но, помимо страха подхватить молочницу, у неё нет и капли уверенности в себе, как у Кейт. Оказаться на публике в купальнике для Холли – почти физически болезненно.

Холли даже не доходит до парковки. Корри сидит на солнце у своего номера и плачет. Увидев Холли, она натягивает улыбку:

– Привет, Холли! – она старается звучать бодро.

Холли стаскивает стул от соседнего номера и садится рядом.

– Что случилось?

Корри пытается улыбнуться шире, но выходит только болезненная гримаса.

– Ничего. Правда.

– Не похоже на «ничего».

Корри быстро проводит ладонью по щеке, как бы стирая слёзы – жест, который Холли слишком хорошо знает. Она ведь тоже когда-то была в возрасте Корри. И не очень-то была готова к жизни. А если быть честной – совсем не готова.

– Просто Кейт устроила мне взбучку, как только мы остались вдвоём. Не в первый раз, не в последний. Она бывает щедрой, но может быть и жёсткой.

– За что?

– За то, что пришлось ждать в лобби. Потому что я забыла заранее позвонить и договориться о раннем заселении. А забыла потому, что номера были оформлены на тебя. А ещё снаружи были люди с автографами. Она терпеть не может, когда на неё пялятся.

«А ещё она терпеть не может, когда с ней обращаются как с обычной смертной, – думает Холли. Когда не получает обслуживания класса А».

Холли говорит:

– Я должна была это сделать.

Корри качает головой:

– У тебя своя работа, у меня своя. Просто… всего так много, за всем нужно уследить.

Холли удивлена тем, насколько сильно её злит такое поведение Кейт, хотя она уважает её за смелость и прямоту. Отчасти потому, что сама бывала на месте Корри – как сказал бы Джон, она это чувствует – но больше всего злит просто несправедливость. Этой молодой женщине плеснули в лицо отбеливателем, и только благодаря собственной смекалке она не вдохнула споры сибирской язвы. Всё, что пришлось пережить Кейт, – это кровь и внутренности на чемоданах. Она даже одежду не заменила. А Корри всё это время была рядом. И за всё это – получить выговор за забытое раннее заселение.

Холли говорит:

– Это несправедливо.

Корри бросает на неё взгляд, и выражение лица Холли её явно пугает.

– Не говори ей ничего! Только не это! Не подставляй меня! Я понимаю, как тяжело сейчас Кейт. Правда понимаю.

Чего Корри не понимает – так это того, что Холли в принципе не способна пойти к Кейт Маккей и сказать ей в лицо: «Вы плохо обошлись со своей ассистенткой, и это недопустимо».

Холли смотрела в лицо заряженному пистолету; по меньшей мере дважды сталкивалась с существами, существование которых не объясняет ни одна наука. Дело не в том, что ей не хватает храбрости. Ей не хватает элементарного чувства собственного