Белая ложь - Данил Харченко

— Оставляла, — выдохнула Джинни. — Когда лезла подключать гирлянду. Она лежала на скамье у входа.

Вероника остановилась, обернулась и плотнее запахнула своё меховое пальто с блестящей пуговицей.

— Девочки, ну правда, вы перегибаете. — Она закатила глаза. — Это просто дурацкий розыгрыш. Сейчас все смотрят на Джинни как на новую Клэр — она на виду, она организовывает вечера памяти, говорит со сцены… логично, что кто-то решил пошутить над ней.

Джиневра ничего не ответила, только сжала руки в карманах пальто. Её круглые очки запотели от дыхания, она сняла их, протёрла краешком шарфа и снова надела.

Слева от дорожки раскинулся еловый лес. Над верхушками деревьев поднималась полная луна — бледная, как молоко, с лёгкой дымкой. Где-то внизу, в подлеске, пробежал заяц или белка — был слышен быстрый шорох. Из общежития вдалеке доносился далёкий рёв — кто-то, видимо, включил на полную кассетник. Резкий голос Стиви Никс вспыхнул в тишине и тут же исчез.

— Может, откроем дневник? — предложила Одри, на ходу поправляя перчатку. — Пока всё в голове не растворилось. Мы же хотим понять, что на самом деле случилось.

— Вы вообще задумывались, с кем Клэр могла встречаться? — спросила Вероника, не оборачиваясь. — Всё-таки она скрывала это, а в дневнике явно боялась, что кто-то из нас узнает.

— Думаю, с тем, кто нравился нам, — ответила Джинни, приглушённо. — Только это объясняет её страх.

— Господи, да перестаньте, — фыркнула Одри, дёргая ручку двери общежития. — Она умерла не из-за какой-то любви. Тут что-то другое. Серьёзнее.

Джиневра резко остановилась у самого входа. Она переступила с ноги на ногу, словно волновалась. Джинни подняла голову вверх, смотря на потолок, и закрыла глаза.

— Послушайте… — она выдохнула. — Помните, я говорила, что был ещё один секрет? Я не хотела его раскрывать, но… возможно, он и правда связан со всем этим. Со смертью.

Вероника замерла у порога, распахнув дверцу. Внутри холл был полутёмным. Из-за лестницы слышались шаги и глухой смех — кто-то из студентов торопился в комнату, неся в руках пакет с дисками.

— Говори, — произнесла она.

Джиневра обернулась. В её взгляде больше не было колебаний.

— Это случилось в уборной, после английской литературы. Я зашла, и услышала плач. Сначала подумала — кто-то из младших, но потом узнала голос. Это была Клэр.

Одри и Вероника молча ждали. Даже дыхание будто замерло.

— Она сидела в кабинке и держала что-то в руках. Когда я подошла ближе, увидела — тест на беременность. Положительный.

Молчание упало на них, как сугроб снега, медленно, но тяжело.

— Вот почему мы с ней пошли ночью в ванную. Она хотела сделать второй тест, — продолжала Джинни. — Он тоже оказался положительным. Она была в панике, в ужасе. Когда потом выскочила из общежития — я подумала, она пошла к отцу ребёнка. Я хотела узнать, кто это. Я даже бежала за ней… но…

Голос её дрогнул. Она сжала губы, покачала головой.

— Но так и не увидела ни Клэр, ни машину. Только звук шин по снегу. И тишина.

Вероника и Одри переглянулись. Впереди было слишком много вопросов и слишком мало ответов.

Они поднимались по лестнице в свою комнату медленно, почти молча, — каждая погружённая в свои мысли. Сапоги тихо шлёпали по вытертому ковролину, на перилах висели выцветшие ленты после прошлогоднего бала.

Вероника шла первой. Красный шарф был закручен вокруг шеи так туго, что казалось, будто он сдерживает её горло, не давая проглотить ком. В голове крутилось одно: беременность Клэр. Она не могла поверить, что та вела такую двойную жизнь — улыбалась, строила планы, рассказывала про будущее, и всё это с таким секретом внутри. Как? Когда? И с кем? Мысль о том, что отец ребёнка — кто-то из их круга, заставляла сердце стучать с удвоенной силой. Что, если он знал… и не хотел, чтобы это продолжалось? Или, может быть, они поссорились на этой почве… а Клэр просто больше не выдержала?

На площадке третьего этажа горела тусклая лампа. Кто-то из младших девочек внизу в холле громко смеялся — кто-то пытался петь «Time After Time» в караоке, перебивая нотами тишину вечера.

Когда дверь в комнату отворилась, в воздухе запахло ванилью и мятным лаком для волос. На кровати Клэр кто-то лежал, спиной к двери. Светлые волнистые волосы разметались по подушке, почти касаясь дощатого изголовья. На минуту показалось, что это сон. Будто их подруга снова здесь, вернулась, целая и невредимая, а та повязка в лесу ничего не значила!

— Клэр?.. — выдохнула Вероника, и в голосе её прозвучало что-то детское, наивное, будто в глубине души она надеялась.

Фигура на кровати зашевелилась и обернулась. Это была не Клэр. Перед ними — совершенно незнакомая девушка с ярко-голубыми глазами, аккуратным макияжем и острыми скулами. Она была в розовом пеньюаре, на шее болталась тонкая золотая цепочка. На кровати рядом — раскиданы кассеты: Duran Duran, Madonna, Visage. У изножья — чемоданы, коробки… и в них — аккуратно сложенные вещи Клэр: свитера, духи, платки с монограммой.

— Привет, — сказала она, сев и сбросив ноги на пол. — Я Лора Санчес.

У Одри помутилось в голове. Девушка села на постель Клэр. Сложила её вещи. Сняла все фотографии. Заняла её место. Всё это было не просто неожиданно — это было дико.

— Я… — начала было Джиневра, но девушка её перебила.

— Джиневра Мор, — отрывисто произнесла Лора, будто в отчёте. — А вы… Вероника Слоан и Одри Блейк. Вижу, вы не слишком рады.

— Откуда… — прошептала Рони, подняв бровь.

Лора чуть наклонилась, её взгляд стал лениво-добродушным:

— Клэр рассказала. Я из Швейцарии, перевелась сюда ещё в декабре, но из-за визы и всех этих формальностей приехала только сейчас. Мы познакомились на летней программе в Женеве. Жили вместе пару месяцев. Писали друг другу письма. Она рассказывала про вас, конечно. Хотя, судя по всему… о мне — ни слова?

— Нет, — тихо произнесла Одри.

Лора вздохнула, встала, поправляя лямку пеньюара.

— Странно. — она усмехнулась. — Ну ладно. Я сложила её вещи — простите, если это кажется грубым. Просто… больно всё это видеть. Я не смогу спать, пока её дух витает по комнате.

Джиневра молча подошла к коробке и взяла её в руки. Крышка была приоткрыта, из-под неё торчал край футболки с надписью “Hillcrest Debate Team Queen”. Но одного она не увидела. Того, что волновало больше всего.

— Слушай, а ты не… — начала она, нервно поднимая глаза на Лору.

— Дневник? — Лора протянула руку за спину и, небрежно улыбаясь, извлекла розовую книжечку с буквой «К» на обложке. — Почитала пару страниц.