Цезарь: Крещение кровью - Владислав Викторович Морозов

воскресают. Это всегда так — утром видишь человека, смотришь в его глаза, потом говоришь: «До встречи». А через несколько часов его нет. Как это — нет? Ведь только что был, только что смеялся, только что ты целовалась с ним, и сразу — пустота. Будто и не было его вовсе. Утром сидел на лекциях, забавно царапал что-то левой рукой в тетрадке, поддразнивая, показывал язык Васину, а вечером

Уже лежал на лестничной площадке. Утром строил грандиозные планы на жизнь, которая оборвалась этим же вечером. Как нелепо...

Таня вспоминала, как он смеялся... Он вечно все делал на ходу, вечно был страшно занят, вечно разрывался на части между своими проблемами. Сколько раз бывало, что она уговорит его сходить куда-нибудь вечером, а когда они спускаются из аудитории в раздевалку, то там их уже ждет Сашкин приятель Валера, глядит на него невинно-вопро - шающим взглядом. «Извини, Танюша, сегодня ничего не получится», — говорит Матвеев... Дело превыше всего — это было основное правило его жизни.

Он ничего не боялся; Таня много раз видела, как он и Васин устраивали турниры в спортзале, это было очень красиво и совсем не похоже на бой — диковинный танец, и только. А потом к ней недалеко от его дома прицепилась компания придурков, хотели куда-то затащить, и Таня увидела его другим — таким, каким он был в деле. Он, и с ним еще трое его ребят, заметили ее издали, подбежали, и на их; лицах ясно было написано желание не разогнать, а убить тех подонков. И танец стал поединком; Таня помнила, как она удивилась, — Сашка выбросил руку вперед, кулак едва коснулся груди парня, державшего ее за волосы, и парень рухнул на колени. Кто-то выстрелил, а у Валеры в руке блеснула финка. Таня впервые увидела, как человек получает удар ножом. Валера сделал движение плечом, парень шагнул к нему... Блеск ледяных прищуренных глаз, неприятный хлюпающий звук, будто хлопнули ладонью по поверхности вязкой жидкости, и нож по рукоятку ушел под ребра... Валера с усилием выдернул лезвие, кровь была не красная, как у раненых в фильмах, а черная, густая, как сироп. Парень упал, а Сашка сквозь зубы процедил: «8еЬг §иЬ... Таня только потом узнала что приставшие к ней идиоты были бандитами и наркоманами. Настолько страшными, что брали их менты вместе с мафией.

Мафия. Красивое слово. И Сашка тоже был очень красивым. Красивым до жути, жестоким и ласковым, фанатично преданным делу и нежным... Как такие немыслимые противоположности уживались в кем, непонятно. Будто не один это был человек, а два. Два в одном, он совмещал в себе все достоинства и все пороки людские. «Они еще на

Хлебаются горя с ним, — сказал о нем один человек. — Они еще наплачутся. Когда-то они измывались над ним, он еще поломает им хребты». Кто были эти «они», Таня так никогда и не узнала. Может быть, это те, кто подослал к нему убийц. Может, «они» — это был весь мир. Сказать точно мог только Сашка.

Она старалась представить его таким, каким он бывал в лучшие моменты жизни, но помимо воли перед глазами вставала другая картина, которой она не видела, но которая прочно завладела ее воображением. Вот приезжает лифт, Сашка выходит, звеня ключами. А по лестнице медленно поднимается убийца — бесшумно, пистолет на изготовку, палец на спусковом крючке... Сашка открывает замок на внешней двери, и в этот момент — грохот, боль, кровь. Он сползает по стене вниз, судорожно вцепившись длинными пальцами в косяк двери, будто пытаясь устоять, и уже понимает — это смерть... Распростертое тело, черные волосы, слипшиеся от крови, и уходит по капле жизнь. Равнодушные руки переворачивают мертвое тело, чей-то голос говорит: «Готов», а скрывшийся бесследно киллер шепчет «Ше11 допе» и мысленно прикидывает, как он рас-порядится деньгами, полученными за убийство. Чьи-то руки выворачивают наизнанку карманы убитого в поисках документов...

Телефонный звонок. Сначала Таня подумала — показалось. Оторвала голову от подушки, прислушалась. Второй звонок в тишине спящей квартиры прозвучал требовательно и нахально. Таня подскочила к аппарату, сняла трубку: - Да?

Молчание.

— Я слушаю вас.

Тишина. Слова тонут, как в тумане.

— Я внимательно вас слушаю, — зло повторила Таня.

Ноль внимания. Будто там ее не слышали.

— Не надо хулиганить по ночам, — сказала Таня и повесила трубку.

Наверное, ничего более глупого сказать было нельзя, мимоходом подумала она. На всякий случай постояла у телефона — может, шутники не угомонились, еще разок по-звонят? Звонков не было; поежившись — в коридоре сквозило, — Таня отправилась в постель. Посмотрела на часы — без десяти два ночи. И замерла — «немой» звонок в то же время, что и прошлой ночью. Ей стало немного не по себе, в голову почему-то полезли нехорошие мысли. А что, если убийцы считают ее опасной свидетельницей и начали охоту за ней?

Уснула она только под утро. И проснулась от мутного кошмара: ей снилось, что они в тот момент были вместе, Сашка упал, а она обернулась. Там стоял Витька и, хохоча, целился в нее из большого пластмассового пугача. Тане стало жутко, она метнулась в сторону, но мертвый Сашка крепко схватил ее за ноги, закричал: «Мы умрем вместе —, ты же хотела быть со мной». Она вырывалась, Витька приближался, а она никак не могла проснуться... В ужасе, в ледяном поту, со слезами на глазах она села на кровати, отчаянно мотая головой — чтобы быстрее сбросить с себя остатки липкого сна. Все понятно — одеяло намоталось на ноги, поэтому она и не могла вырваться из Сашкиных рук во сне.

Спать ей больше не хотелось. Она поднялась, с неохотой начала собираться в институт. Может, не ходить? Как это, наверное, тяжело — молчать и делать вид, что все нормально. Лгун Васин с идиотским весельем опять начнет убеждать ее, что Сашка в больнице, и ей будет очень хотеться ему верить, но через правду не перешагнешь... Нет, надо ехать - он должен передать записку Соколова. Да, хорошо бы с ними встретиться — с Мишкой, с Валерой. От них не надо таиться, с ними не надо притворяться, они испытывают те же чувства, что и Таня, — ведь они потеряли самого близкого друга.

На первой паре Васина не было. Таня решила, что если он не появится и на второй, то с третьей она сбежит. Но вот и вторая пара прошла, а Толика