Абсолютный дрейф - Роман Николаевич Зимьянин

Агатин высвободил из узкого спальника руку и посмотрел на часы: начало десятого.

«Однако, горазды вы Генрих Романович поспать, – продолжил утренний моно-диалог Агатин. – Надо вставать, товарищ сыщик. Надо идти и работать…».

«Надо? А, может, не надо? Может правильнее все обдумать не спеша? Ведь от вчерашней суеты и метаний от одной версии к другой пока никакого проку…» – запротестовало второе «я».

Выбравшись из спальника по пояс, Гарри поднял спинку раскладушки, удобно подмял под поясницу казенную подушку и вновь закрутил центрифугу логических доводов и исключений, безжалостно очерчивая круг подозреваемых, а затем великодушно выводя за его границы сначала парашютисток, потом водолазов, затем повариху… И так далее, и так далее. Пока на роль потенциальных злодеев вообще никого не осталось.

«Ну, не я же его ограбил?» – вконец отчаявшись чертыхнулся Гарри.

Агатин ясно понимал, кто не мог обокрасть Петерсона. Но, как ни старался, никак не мог подобраться к тому, кто однозначно мог быть в роковые часы рядом с местом гибели Пэра.

Не считая кольского собакозаводчика Ольгерда Буткуса и его радиста Родиона Пожарского, убывших в Мобильный лагерь еще до прилета Агатина, в трагическую ночь на Ледовой базе находилось 24 человека. Исключив себя с Алей, погибшего Пэра и пьяных трактористов, в списке потенциальных «злодеев» оставалось еще 19 имен.

Гипотетически, каждый из этих девятнадцати человек, мог после праздничного застолья отправиться навстречу Петерсону и подкараулить его на подходе к Ледовой базе. Но практически все члены экспедиции уходили из столовой группами. Чтобы остаться одному, да еще на достаточно продолжительное время, преступнику надо было бы придумать хороший повод.

Немалым усилием воли Гарри поборол приступ апатии и выбрался из спального мешка. Подумал было начать привычный утренний моцион, но, вдруг повернул к походному рюкзаку, достал оттуда шахматы, цветные маркеры, и нырнул обратно в еще не остывший спальник.

«Итак, что же мы имеем в активе?», – улики, домыслы, первые рабочие версии – все это с новой силой завертелось в голове Агатина, будто камешки в детском калейдоскопе. Чтобы двигаться дальше, требовалось как-то упорядочить эту многоцветную пестроту – систематизировать факты и выстроить четкий алгоритм дальнейших поисков.

Устроившись поудобней, Гарри поставил на колени клетчатую доску и аккуратно выстроил в центре 16 фигур и еще 10 пешек, которые числено обозначали всех, кто прилетел в эту навигацию на Полюс.

– Что ж, начнем, – уже вслух дал старт новому мозговому штурму Агатин. – Всего в Ледовый лагерь прибыло 26 человек. Исключаем погибших Пэра и Артура, – начал математические прикидки Агатин и убрал с доски две белые пешки.

Теперь на клетчатом поле остались 16 черных и белых фигур, а также 8 белых и черных пешек.

– Кого можно отнести к «светлым», имеющим более-менее крепкое алиби? Собакозаводчик Буткус, стажер Пожарский и два тракториста? Согласен… Плюс я с Алей, – Гарри взял белые фигуры, нарисовал на них маркером жирные литеры: ладьи – «Б» (Буткус) и «П» (Пожарский); кони – «Т1» и «Т2» (трактористы Алексис Фасулаки и Герман Канев); король и королева – «Я» и «А» (Аля Роговцева).

Маркированную шестерку «белых» он переставил ближе к себе, на первую линию шахматной доски.

– Идем дальше… Парашютистки? Водолазы? Нет – не факт. Это как раз тот случай, когда из солидарности или по сговору одни могут покрывать других. Из этой пятерки, пожалуй, можно «высветлить» только Ингу – племянницу погибшего Артура Буткуса, – он взял белую пешку, также аккуратно вывел на ней буквы – теперь «И.Б.» (Инга Буткус) – и приставил к группе белых фигур. А на черных конях и ладьях поочередно вывел белым маркером четыре литеры: «П1», «П2» (парашютистки Инна и Ира) и «В1», «В2» (водолазы Сергей и Станислав).

Оценив контрастные группы, Агатин интуитивно разместил на первой «не криминальной» линии еще две фигуры и три пешки: белые слоны – «Ф1» (Федорчук), «Ф2» (Филиппов) и белые пешки «Ч» (пилот вертолета Иосиф Чавадзе), «Д» (доктор Александр Деев) и «С» (повариха Галина Семутенко).

К четверке «черных» по тому же принципу добавились два черных слона – «Х» (радист Корней Ходкевич), и «К» (биолог Алексей Кривонос), а также ферзь и король – «Ш» (штурман Игорь Шторм) и «БМ» (бортмеханик первого экипажа Иван Петренко).

Еще раз прикинув скупой набор аргументов в пользу «за» и «против», Агатин промаркировал оставшиеся четыре черные пешки: «В3», «В4», «В5» (экипаж второго Ми–8) и «ЯФ» (японский геофизик). Эту «четверку он приставил к группе «подозрительных».

– 12 «белых» против 12 «черных». В дебюте силы почти равны, но с наскоку мат не поставишь… – Генрих машинально, как обычно делал во время игры в шахматы, сильно сдавил кончик носа и, наконец, вернул ясность мысли из закоулков сонной неги.

После того, как все полярники были разбиты на две группы, Агатин решил более досконально разобраться с каждым промаркированным «фигурантом». Он вновь вылез из спальника, подошел к рюкзаку и достал оттуда общую тетрадь, куда обычно записывал интересные шахматные партии.

На свободном от записей развороте «гроссмейстер» расчертил большую таблицу. Первые вертикальные столбики заполнили «именные» литеры «Б», «П», «Т1» …, а в верхних горизонталях Агатин вписал слова «Время», «Место», «Свидетели».

Теперь требовалось скрупулезно вычленить из вчерашних показаний данные о месте и времени каждого жителя лагеря и внести их в нужные графы.

… На заполнение таблицы у Гарри ушло больше часа. Но он нисколько не жалел о потраченном времени: ему наконец удалось структурировать вчерашние свидетельства. Теперь четко вырисовывались не состыковки фактов, а главное – группы или отдельные члены Ледовой базы, которые имели потенциальную возможность подкараулить Петерсона во время его возвращения в лагерь.

Измерение «в клеточку»

Если выражаться образно, своей таблицей Агатин разлинеил трагические сутки, как параллели и меридианы делят материки на правильные, строго привязанные к координатам фигуры.

Все собранные данные сосредоточились на квадратах «Камбуз», «Палатка «Ш» (штабная), «Палатка «Т» (техническая, трактористы), «Палатка «О» (общая, самая большая), «Палатка «Ж» (женская) и «Медпункт».

Временная привязка «островков» колеровалась зелеными и красными цветами.

В первых Гарри «расселил» тех, кто с 22.00 до 02.00 ночи находился на виду у трех и более человек. Эти четыре часа, по прикидкам Агатина, составляли временной отрезок от самого скорого времени возвращения Петерсона в Ледовый лагерь до максимально позднего часа его гибели.

К жителям «красных островов» относились те, кто хоть на какое-то время оставались одни или в группе с другими