Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 2 - Татьяна Юрьевна Степанова

и наша поездка сюда на катере, и чемоданчик-мини-лаборатория. Мы, законопослушные граждане, исполнили долг – вызвали их на место обнаружения тела. Но закон не обязывает нас делиться собственными версиями и догадками.

– Я легенду для полиции еще раньше придумал, на всякий пожарный, – сообщил Гектор. – А если мы явились к сильвиновому карьеру для…

Он изложил легенду. Они ее обсудили и запомнили. А затем Катя сообщила Полосатику-Блистанову про убийство опера Буланова. Известие произвело на него эффект грома и молнии. Блистанов вскочил с бревна.

– Улита – раз! Теперь Кроликовод-живодер – два! – прошипел он. – А прежде любовница и сам папаша! Неужели вы оба и теперь сомневаетесь в его причастности ко всему?! Да он же маньяк! Урод! Этот наш самурай Серафим! Мочила со школы! Еще неизвестно, кто убил Ариадну, может, они и на пару с папиком ее грохнули, а по мне – Серафимчик явно тогда сам постарался: прикончил папину любовницу, и отцу его пришлось срочно заметать следы!! А потом настала его очередь! Серафимчик и его пьяного убил!

– Сеня, не ори, – лаконично приказал Гектор. – Тебя капитан на катере услышит.

По прибытии в ночи на место происшествия зареченская опергруппа особого энтузиазма не проявила. Старший опергруппы честно признался: сначала решили, в заброшенный карьер пьяный загремел, а здесь тело черт знает какой давности. Возможно, еще со времен сильвиновых разработок покоится в земле, а их прикрыли четверть века назад. Тем не менее они дотошно опросили свидетелей. Катя, Гектор и Блистанов, придерживаясь легенды, пояснили: мы из Москвы, остановились в экоотеле на Оке, супружеская пара Борщовы-Петровские и наш давний знакомый – капитан полиции из Полосатово, в отпуске. Гектор развил свою легенду дальше: «Я арендовал мини-лабораторию аграрно-геологического анализа почв, хочу с компаньонами вложиться в частном порядке в добычу остатков калийной соли в старом карьере и окрестностях у оврага, для чего и ставил датчики. Один замигал, мы заинтересовались: вдруг старый клад в земле зарыт? Начали раскопки…»

Удивительно, но сельские полицейские из Заречья отнеслись к легенде с пониманием и доверием: мол, у нас по берегам Оки часто самовольно роют разные «черные археологи» – ищут разбойничьи клады «атамана Кудеяра и татаро-монгольского ига поганого»! Катя по прежней своей репортерской привычке деловито поинтересовалась: сколь долго продлится эпопея с судебно-медицинской экспертизой останков и где ее станут проводить? В Заречье или же в Калужском областном бюро судмедэкспертиз? Ждала вопроса: «Вам-то какое дело, собственно?» Но деревенские опера не лукавили и не огрызались: «Все затянется на долгий срок, труп-то большой давности. Работать по нему в Заречье некому, отправим в калужское бюро. Пусть они разбираются с неопознанным скелетом».

Взяв контакты, полицейские отпустили их с миром, и в коттедж на излучину они добрались уже в три часа ночи.

Насчет заселения по новой среди глухой ночи в экоотель Полосатика-Блистанова и речи не шло. Он остался в коттедже до утра. Катя, хотя и устала безмерно, сна ни в одном глазу не ощущала. Включила чайник на кухне, заварила опять всем черный растворимый кофе покрепче. Гектор зажег в спальне электрокамин. Выставил на кухонную стойку две бутылки припасенного красного вина.

– Сеня, разговор у нас с Катей к тебе. Насухую не получится, – объявил он, откупоривая обе бутылки, выливая содержимое одной в ковш и ставя его нагревать на плиту. – Глинтвейн без корицы.

Полосатик-Блистанов плюхнулся на кухонный диван, Катя притулилась рядом. Гектор разлил горячий «глинтвейн» по кружкам и сел боком на низкий подоконник.

– Неопределенность дольше затягивать невозможно, Сеня, – заявил он. – Пей вино. И колись насчет ваших общих дел с Серафимом. Откуда ты его вообще узнал? Почему он согласился с тобой и обратился к нам за помощью? Чем ты его… шантажировал?

– Гек! – сразу вмешалась Катя.

– Приколы и увертки кончились. Пошли дела серьезные. – Гектор смотрел на покрасневшего Полосатика-Блистанова. – Ну, Сеня, давай. Мы с Катей ждем.

– Именно сейчас надо вам меня дожать, Гектор Игоревич, когда я с ног валюсь после нашего сумасшедшего круиза? – тихо спросил Арсений Блистанов. – На потом нельзя отложить?

– Откладывать поздно. – Гектор подлил ему еще горячего вина. – Пей. Полегчает. И давай начистоту. У Серафима с теткой роман. А ты… тоже в интересе червовом к мадам Жемчужной?

Полосатик-Блистанов залпом осушил почти всю кружку. И… внезапно сипло расхохотался. Кате даже показалось: у него пьяная истерика. Сразу поплыл с кружки красного? Или у Сени сдали нервы?

– Смешно? – бросил Гектор.

– Просто умора! – Полосатик-Блистанов сам потянулся к другой бутылке и налил себе еще вина. – Подпаиваете вы меня, язык мне развязываете… Плавали – знаем… подколы ваши… И ладно, к черту! Напьюсь хотя бы раз в жизни до свинячьего визга.

– Арсений! – Катя теперь обратилась к нему. Почти умоляюще.

– Вам же тоже интересно узнать про меня и Серафимчика? – обернулся к ней Полосатик-Блистанов. – А вы, Катя… помните мой чат-бот и его предсказания?

– Конечно, – ответила Катя.

– Бот мой выдал тогда в Полосатово: он Скорпион по гороскопу. – Блистанов ткнул в сторону Гектора: – Скорпионы – чудовищные ревнивцы. Скорпиона бесит даже взгляд другого мужчины в вашу сторону. Умолчим о прочем.

– Арсений, нет поводов для нас верить измышлениям бота-прорицателя…

– Все впереди, – многозначительно пообещал Кате Полосатик-Блистанов и глянул уже с откровенным вызовом на Гектора: – Итак! Колите меня, Гектор Игоревич.

– Ты пытаешься всеми способами уверить нас с Катей в виновности Серафима во всех без исключения убийствах, – произнес Гектор. Он внешне никак не отреагировал на предупреждение о «чудовищной ревности Скорпиона». – Почему?

– Он натуральный маньяк. А вы словно ослепли оба!

– Но маньяка к нам привел ты, Сеня. – Гектор поставил кружку с «глинтвейном» на подоконник. – Ты первый начал разматывать клубок, даже сгонял в архив тайком ознакомиться с его делом, лично сначала пробив его по базе по некой, неизвестной нам пока причине.

– Мне без вашей помощи с ним не справиться. Не остановить мне его без вас. Но и с вами уже… А! – Арсений Блистанов безнадежно махнул рукой и вновь приложился к кружке.

– Способы заставить верить есть разные, Сеня, – спокойно продолжил Гектор. – Некоторые выбирают слова, убеждение. Другие – более умные, хитрые и… жестокие подкрепляют слова поступками.

Катя насторожилась. Надо удержать их беседу под контролем, а то их обоих сейчас занесет… И все потом горько пожалеют о сказанном. А если не пожалеют – то еще хуже, больнее в сто раз…

– О чем вы, Гектор Игоревич? – холодно осведомился Арсений Блистанов. Его слегка развезло от горячего «глинтвейна».

– Наиболее отвязные в пароксизме обвинений и доказывания чужих грехов сами становятся похожи… пусть не на маньяков, на голимых фанатиков. Я встречался с подобными типами,