Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

в воду. Но думаю, он ее заблокировал, ведь вы не смогли ее открыть. Он вообще с нами не разговаривал. Беата сказала, что он выглядит так, как будто он под наркозом. Они очень хорошо знают друг друга по церкви, я тоже его знаю по церкви.

Рядом с Шарлоттой на землю поставили носилки.

– Ее в первую очередь? – спросил водитель скорой в светоотражающем жилете.

Лиам кивнул и отошел в сторону. Он и не заметил, как подъехали еще скорые. Он думал о Нассрин, когда Шарлотту осторожно поднимали на носилки.

– Идем, – сказала Дея, положив руку ему на плечо. – Там есть еще…

* * *

– Где мой муж? – пробился высокий голос, когда скорая, включив сирену, увезла Шарлотту. – Где Кент?

Лиам помогал спасателям вытащить Вернера. Луна и Беата сказали, что старик прожил всего день после того, как его сбросили в резервуар. Об этом они узнали от Каспера. А Кент был уже мертв, когда его сбросили вниз. По крайней мере, так они поняли. И Вернер, и Кент оказались в резервуаре раньше, чем они.

– Какого черта эта Мария тут делает? – недовольно произнесла Дея за спиной Лиама. – Разве они не в Хорбю живут?

Оставив Вернера спасателям, Лиам пошел за Деей. На углу дома Торбьорн с трудом удерживал Марию. Голос ее был полон гнева и страха, она пыталась вырваться, но Торбьорн терпеливо обнимал ее, пытаясь успокоить.

Лиам и Дея подошли к ним.

– Это жена Кента, – сказал им Торбьорн.

Они оба кивнули.

Мария протянула к ним руки.

– Она была в Эбберупе у сестры и забеспокоилась, узнав, что сюда едут машины спасательных служб, – продолжил Торбьорн.

– Кент ведь до сих пор не нашелся! – прокричала Мария. – Я несколько раз спрашивала, нет ли новостей, вот я и испугалась, вдруг это как-то связано с ним.

Она разрыдалась.

– Мы знаем Марию, – сказал Лиам Торбьорну.

Он не стал обнимать жену Красного Кента грязной рукой.

– Я хочу видеть мужа! – настойчиво сказала Мария, шагнув к Лиаму и Дее.

– Я же вам все объяснил, – сказал Торбьорн. – Это место преступления, поэтому вам сюда нельзя.

Он встал перед Марией.

– Преступления? Кент мертв?

Мария не обращала внимания на Торбьорна. Она посмотрела в глаза Лиаму через плечо Торбьорна. В ее глазах застыл страх.

Дея и Торбьорн выжидающе смотрели на своего шефа, а Мария сразу же ощутила внезапно образовавшуюся пустоту.

– Кент умер? – пронзительно крикнула она.

Лиам протянул руку, уже не думая про грязь, и притянул ее к себе.

– Да, – сказал он. – Ваш муж мертв. Его сейчас отвезут в морг, вы можете поехать в машине скорой помощи вместе с ним. Но сейчас я не могу разрешить вам подойти к нему ближе. Вот-вот подойдет наш сотрудник, он подождет здесь вместе с вами.

– Он правда мертв? – повторила она тихим, сдавленным голосом.

– Да, к сожалению.

Машина скорой помощи была уже почти готова. Кент лежал на носилках, тело укрывали. На лицо положили белую ткань.

На земле рядом с носилками Кента лежали Лоне и Вернер, оба мертвые. У Лоне на лице и руках видны были глубокие царапины и раны, тело было изъедено сильнее, чем у остальных. Беата объяснила, что Лоне впала в панику и совсем обезумела. Она поцарапала и себя, и Каспера, когда тот пытался помочь, привязывая ее к трубе. В конце концов они прекратили все попытки помочь ей, и она умерла в грязной воде. Она пролежала там шесть дней.

Мертвый Кент был привязан так, что его лицо, грудь и руки находились над поверхностью, но пять дней пребывания в гнилой воде сделали свое дело. Лиам не был уверен, что жене Кента надо его видеть.

Неподалеку от них спасатели укрывали тело Лоне.

* * *

Дея прислонилась к бетонной стене. Она рассеянно смотрела на Хайана, который, сгорбившись, сжимал холодную руку Нассрин. Все казалось нереальным.

Эрнст наконец вылез из трактора и встал позади Моны и Йоханнеса. Дея увидела, как старик снимает ветровку. Затем он неловко наклонился над своим взрослым внуком и осторожно укрыл его. Она видела, как он большой рукой нежно и с любовью гладит Йоханнеса по лбу, как заботливо заправляет куртку на его шее, словно это пуховое одеяло. Мона повернулась и подняла лицо к отцу. На мгновение Дее показалось, что она тронута редкой заботой и теплом Эрнста, что она хочет показать ему, как благодарна за это, но тут она встала и так сильно толкнула отца в грудь, что тот чуть не упал. Внезапно ее враждебность исчезла, она неуверенно посмотрела на Хайана, который сидел на земле рядом с Нассрин в нескольких метрах от них.

Мона замерла в оцепенении, затем ноги ее подкосились, и она опустилась на землю. Плотно прижала руку ко рту, словно пытаясь этим движением сдержать горе и отчаяние всей своей жизни. Нахмурила брови и почти незаметно покачала головой, потом, казалось, пришла в себя. Она все время переводила взгляд с Хайана на Йоханнеса, который лежал на земле рядом с ней.

– Мона? – Хайан встал и неуверенно шагнул к ней.

Казалось, Мона пытается что-то сказать. С отсутствующим видом она протянула руку и положила ее на грудь Йоханнеса, как бы ища опоры в своем сыне.

– Уходи, – сдавленно рявкнул Эрнст, выпрямившись и гневно повернувшись к Хайану. – Разве ты не видишь, что у нас горе?

– Замолчи, отец! – гневно ответила Мона незнакомым ему голосом, полным такого презрения, что Эрнст замолчал.

Хайан подошел поближе, и Мона не удостоила отца взглядом, когда Хайан опустился перед ней на колени.

Он протянул руку и коснулся ее щеки.

– Это ведь ты?

Мона схватила руку Хайана и крепко прижала его ладонь к своей щеке.

Йоханнес издал какой-то звук. Скоро его уже должна будет увезти скорая.

Хайан нахмурился и вопросительно посмотрел на Мону.

Она кивнула ему.

– Да, он твой сын, – сказала она, не поднимая глаз.

* * *

Дея прижала ладони к лицу, сильно надавив на закрытые глаза. Стиснула зубы. Дождь прекратился к тому времени, когда последняя машина скорой помощи выехала со двора. Повсюду стояли большие прожекторы. Добровольцы уже везли палатки, которые должны были установить вокруг резервуара, чтобы обеспечить сохранность следов чудовищного преступления, совершенного на этом месте. В данный момент криминалисты занимались конвейерной лентой и крышкой над резервуаром.

Лиам подошел и сел рядом с ней.

– Ты мне нужна в деле против Йоханнеса, – сказал он, не отрывая