Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 2 - Татьяна Юрьевна Степанова

вцепился… отчаянный, неадекватный, агрессивный до крайности – и вновь ударил горлышком бутылки в лицо, метил в глаза, пытаясь ослепить его… лишить зрения! Я, слушая Ишхана, не мог даже поверить, что наш ангелок Серафим, обожавший задачки по математике, способен на подобное. Но он ведь защищал своего отца от убийцы с пистолетом! И потом, он же цыган, полукровка… Цыганская кровь… цыганская горячка… Они в таборах жестко решают свои дела. Или же он просто был абсолютно не в себе в тот момент, но причины его безумия для меня темны…

Тигран умолк. Сказанное давалось ему нелегко. Он весь взмок. Массировал ладонью сердце сквозь одежду.

– Ишхан тогда вырвался от Серафима, перемазав его в своей крови, и в ужасе бросился наутек в лес. А Серафим ринулся следом за ним. Он гнал его, словно волчонок оленя по чаще – все дальше, дальше… Они кружили по лесу долго. Ишхан признался мне: ему порой казалось, его маленький враг с острыми стеклами-кинжалами отстал, но нет, он вновь и вновь видел его мстительный пугающий силуэт в кустах… Серафим преследовал его безжалостно. Он жаждал Ишхана зарезать, прикончить в чаще… Ишхан пытался и в лесу его подстрелить, но ствол заклинило. Лишь через несколько часов Серафим отстал, видно, заблудился сам в дебрях. А Ишхану повезло: он, чужой в здешних местах, внезапно выбрался на картофельное поле, на проселок. И полями добрался до Птичьего мыса, до моего дома. Окровавленный, напуганный до икоты, сгорающий от стыда за не доведенное до конца убийство Гены и трусливое бегство от младшего Серафима. Как бы вы поступили на моем месте? – Тигран обратился к Гектору. – Обратились бы в полицию? Я – нет. Я его выслушал, наложил ему повязки. И начал названивать друзьям и родственникам из армянской и карабахской диаспор, и на фабрику, партнерам – поставщикам, заказчикам: мне срочно потребовался краткосрочный отпуск для устройства наших с Ишханом дел. А на следующий день в Кукуеве грянула весть: почти одновременно местная шпана наткнулась на Серафима на лесной просеке, он по-прежнему находился в невменяемом состоянии. А старая прощелыга Улита в доме ведьмы нашла полуобгорелый труп Гены с косой, вонзенной ему в челюсть. Но я клянусь вам теперь сам: ни я, ни Ишхан не имеем отношения к его убийству! Когда Ишхан умчался с Кручи, спасаясь от Серафима, Гена был жив и здоров, но мертвецки пьян. Он даже не пришел сыну на помощь! Не разнял их, дерущихся у калитки!

– Ребенок-солдат со стволом с глушителем. – Гектор глядел на Тиграна в упор. – Они всегда на востоке убивают по указке взрослых.

– Но я не посылал Ишхана с его самопалом заваливать моего школьного друга! – воскликнул Тигран. – Он помчался на Кручу тогда по своей воле. Это был целиком его выбор. Он желал мне добра, представляете? Хотел освободить меня от компаньона, разоряющего мой бизнес… устранить моего врага с пути!

– Дальше, – вновь жестко приказал Гектор.

– После обнаружения трупа Гены я с трепетом ждал развития событий. Ждал, когда Серафим заговорит и выложит все и полицейские постучатся в мой дом, требуя допроса Ишхана, и меня потащат на лобное место. Но ничего не происходило. В Кукуеве болтали – у Серафима шок. А опер Буланов всерьез подозревает его самого в убийстве отца. Якобы Серафим ему признался, даже сочинил явку с повинной… И тогда я принял, как мне казалось, единственно правильное на тот момент решение: вернуть Ишхана в Нагорный Карабах. Мало ли что болтал бы Серафим потом про него – мальчик мой, родич мой стал бы здешней полиции недоступен. Но я не мог надолго отлучаться из Кукуева, не навлекая на собственную голову подозрений в убийстве, а они уже плодились в умах здешних обывателей. Поэтому я ночью по-тихому увез Ишхана в Тулу и передал надежным землякам из карабахской диаспоры. А они уже переправили мальчика домой. Обращение к врачам здесь с его ранами означало бы немедленную огласку. А в Карабахе тогда тоже было не до пластических операций… Рана на его лице оказалась запущенной. И он остался изуродованным навсегда. А Серафим словно воды в рот набрал про выстрелы в отца и себя, про их с Ишханом поединок и погоню по лесу. Позже я убедился: он все забыл! А если он и в момент нападения на Ишхана уже находился в некоем пограничном состоянии психоза? Поведение-то его просто невероятное! Но долгие годы я все равно испытывал страх: вдруг он вспомнит? Хотя мы с Ишханом не имели отношения к убийству Гены, но кто бы нам в полиции поверил?

– Поэтому вы настойчиво уговаривали Аксинью поместить Серафима в частный коррекционный закрытый интернат и даже хотели оплатить его содержание? – спросила Катя. – Вам казалось, в интернате… фактически в психушке Серафим уже не представит для вас с Ишханом угрозы?

– Кому есть дело до бреда сумасшедших детей в интернате? Их лепет, их болтовня? Их галлюцинации — тщета. – Тигран опустил голову. – Не трусость меня заставляла, поверьте. Более сложные чувства… Ишхан все же наполовину наш, одной со мной крови. Но вмешались органы соцзащиты, Серафима Аксинье не отдали, видимо, до них дошла информация про ее алкоголизм. Бабка, Раиса Фабрикантша, полностью самоустранилась. И Серафим отправился в Москву к Свете Жемчужной. К цыганской дальней родне. – Тигран помолчал и назвал свою бывшую любовь именем, лишь им обоим памятным. – Мой Светлячок меня бы никогда не подставил, даже заговори Серафим про те ужасные времена. Мой Светлячок нас бы с Ишханом ментам не заложил.

– Сплавляя воспитанника назад в Карабах, вы не опасались за его судьбу, жизнь? – Катя желала выяснить все до конца. – Он же убил на родине человека, вы сами нам говорили о законах гор и своем опасении мести. Полное противоречие налицо.

– От родни убитого я откупился. Заплатил немалые деньги, – ответил Тигран. – Они оставили Ишхана в покое.

По губам Гектора скользнула кривая усмешка и пропала. Блистательный Кавказ!

– Где ствол? – бросил он Тиграну.

– Я его сам тогда сразу утопил в реке. Неужто бы я его хранил у себя?! – воскликнул Тигран.

Катя глянула на мужа. Словно в старой песне: «Пуля пролетела – и ага…» – найденная Геком пуля без оружия бесполезна. Нет пистолета, нет улики, нет доказательства.

– Но место полиции укажете, где утопили? – нашелся Гектор.

– Вы же поклялись не вмешивать полицию!

– Я слово сдержу, – спокойно ответил Гектор. – Но вдруг ваш воспитанник проболтается? Он же вас сейчас шантажирует, нет? Я не прав? Домишко ремонтируемый, откуда мы его выдернули… ваша собственность? Вы уже оформили дом на