Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

Форму я сожгла в мусорном баке в глубине парковки у аптеки «Бутс». Там камеры вечно разбиты – я писала об этом материал в прошлом декабре, но Лайнус тогда опять не нашел возможности поставить его в номер, – так что я точно знала: никто меня не увидит. А потом поехала домой, опустив окна и распевая во все горло. Мне долларов не надо, чтоб сегодня оторваться – у меня дешевый кайф! [774]

Суббота, 27 апреля

1. Это их кулинарное шоу, которое идет в субботу утром: почему ведущие никогда не моют руки после того, как порезали мясо?

2. Разговорные мошенники – люди, которые ПОСТОЯННО побеждают тебя в разговоре, например Мел. Если я сообщаю хоть какую-нибудь классную новость, у нее на это обязательно найдется что-то типа: «Джек везет нас в Диснейленд» или «Я только что купила лотерейный билет, такой, который нужно тереть монеткой, и выиграла десять тысяч». Когда я впервые встретилась с ЛОКНО после маминой смерти, Мел сказала: «Самое страшное – это потерять ребенка. От такого уже никогда не оправишься».

3. Все Кардашьяны, которых я еще не включала в списки.

Вчера спала без снов, все отлично. Но проснулась в ужасном настроении. Очень похоже на то чувство, которое бывает первого января, когда просыпаешься и понимаешь, что скоро Снова на Работу и надо потихоньку начинать снимать новогодние украшения. Пока Крейг курил на балконе косяк и написывал эсэмэски Лане, по радио включили песню Кирсти Макколл, и я заплакала. Но позаботилась о том, чтобы он этого не увидел: повела Дзынь на прогулку и проревелась за солнцезащитными очками.

Никак не могла понять, почему же мне так плохо, и решила спросить у Гугла. Оказалось, что у меня, возможно, одна из «фаз состояния серийного убийцы». Убивая, мы кое-как миримся с бессодержательностью повседневной жизни, но, когда с убийством покончено, наступает фаза депрессии. Причем наступить она может в любой момент. Некоторых серийных убийц накрывает немедленно. А у кого-то состояние эйфории после убийства может продолжаться дни или даже месяцы. Как выясняется, моя пустая обыденная жизнь – скучные друзья, незначительная роль на работе, гулящий бойфренд – это всего лишь тусклые временные перерывы на пути настоящего «кутежа». Мы, серийные убийцы, живем ради следующего раза. Теперь я лучше понимаю свое состояние, но это не помогает мне одолеть тоску.

Папа как-то сказал одну вещь, которую я запомнила на всю жизнь. Мы говорили о Джоне Ленноне – кажется, по радио передавали его песню, когда мы с папой ехали в его минивэне. Он сказал мне: «Оставить память о себе можно тремя способами. Сделать что-нибудь обыкновенное, сделать что-нибудь необыкновенное или убить что-нибудь необыкновенное. Ты можешь быть обычным Джоном, можешь быть Джоном Ленноном, а можешь быть тем парнем, который убил Джона Леннона».

С годами я все отчетливее понимала, что для меня интереснее всего был четвертый вариант: я хочу быть той девчонкой, которая убила Джона Леннона.

Я хочу убивать необыкновенно.

Прайори-Гарденз лишили меня возможности быть обыкновенной, а необыкновенное всегда казалось мне чем-то недосягаемым. Мне суждено было стать очередным Марком Дэвидом Чепменом [775], очередным Джоном Уилксом Бутом [776], очередным Ли Харви Освальдом [777]. Куда это годится, что все они – парни? И все серийные убийцы – тоже обязательно парни. Конечно, есть миллион причин, почему парни делают это чаще, но все-таки почему на свете так мало Эйлин? [778] Реально интересно. Может, они и есть, просто, как и я, скрывают это. Теперь предполагается, что у женщин должны быть равные права с мужчинами, но ни о каком равенстве не может быть и речи, пока сохраняется такая статистика. Благодаря мне баланс хоть немного восстанавливается.

Сегодня пришло сообщение от Серен:

«Не вижу нашего дома на сайте “Чарльз Барридж”. Объясни, что происходит? Серен»

Пришлось смириться. Пришлось отправить прошлое туда, куда ему и дорога. И вот, как только Крейг ушел на работу, я поехала в дом к родителям, чтобы еще раз все как следует отмыть моим проверенным «Силлит Бэнгом» и собрать в коробки последние папины вещи, которые мне хочется сохранить. Я сказала Генри, что дом снова выставляется на продажу. Он, похоже, огорчился. Ну еще бы, ведь теперь ему придется переставлять машину, забирать стручковую фасоль и веревочную лестницу, переброшенную через забор, которая напоминала ему о «внуках, которых у него никогда не было». Я дала ему пакетик травы, чтобы унять неминуемые слезы.

Дзынь была со мной. Я хотела, чтобы она еще разок как следует побегала по саду и леску за домом. Она пописала на то самое место, где мы с папой зарыли тело Пита. Жаль, что рядом с нашей квартирой у нее нет такого простора.

Потом мы с ней поехали в город и зашли в офис «Редмен & Финч» – нового агентства на углу Хай-стрит (мне не понравилось, как посмотрела на меня дама на ресепшен в «Чарльз Барридж» – точно так же на меня смотрит Клавдия). «Редмен & Финч» в городе появились совсем недавно, это семейная пара по имени Дин и Джейми. Цветовая палитра у них – успокаивающее сочетание нефритового с хромом, к тому же они предложили мне не только «Леди Грей», но еще и печенье с сердечками, и вдобавок ко всему под одним из столов у них обнаружилась маленькая длинношерстная чихуахуа, которую они называли Мэри-Кейт и к которой Дзынь тут же прониклась симпатией.

Так что, вернувшись, я сразу послала сообщение своей дорогой сестрице в фейсбуке, чтобы сообщить хорошие новости:

«Дом сейчас оценивают в „Редмен & Финч“. Появится у них на сайте завтра. Завтра, которое у меня, а не у тебя».

Она ответила в ту же секунду: «А что не так с Чарльзом Барриджем?»

Я набрала: «Он „случайно“ коснулся моей груди, когда пожимал мне руку. Мне было некомфортно одной заходить с ним в дом».

Она написала: «Фу, вот урод. Ну и правильно. ОК. Тогда завтра посмотрю на „Редмен & Как-там-его?“

«Посмотрю» означало «Я все равно тебе не доверяю и все равно тебя ненавижу».

Крейг уехал «к Эдди поиграть на новом бильярдном столе», так что я весь вечер возилась с Дзынь и с домом Сильванианов, параллельно нахватываясь всяких полезных штучек из «Отсчета до убийства».

Кайф.

Воскресенье, 28 апреля

1. Крейг: я у него спрашиваю, что ему нужно из супермаркета (чипсы с солью и уксусом, дешевый гель для душа, «Айрн-брю»), а в итоге он жрет МОИ чипсы «Кеттл» с морской солью, пользуется МОИМ органик-гелем с лаймом и пьет МОЙ лимонад из бузины. Каждый раз, когда мне кажется, что сильнее его ненавидеть уже невозможно, я обнаруживаю лесенку на все новые и новые уровни.

2. Мужчины, которые собирают волосы в пучок, а сами при этом некрасивые: они позорят славное имя мужского пучка. Подобное поведение следует расценивать как преступление на почве ненависти.

3. Джим и Элейн Уилкинс – за то, что вообще зачали Крейга.

Гаражная распродажа, которую мы планировали устроить в Каунти-граунд, отменилась, потому что наше место захватила группа путешественников, а это означало, что