Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

– Не раньше февраля, – сказала я.

Крейг изумленно вытаращил глаза.

– Мы договаривались пока никому не говорить, еще слишком маленький срок.

– Ну да, но я так взволнована, сам понимаешь!

Этого вроде бы хватило: он умолк, подошел ко мне и сжал так, что у меня аж кости захрустели.

– Ну тогда, я думаю, ничего страшного, – улыбнулся он и пошел дальше проверять перекладины и простукивать стены.

– Это идеальный дом для семьи – да вы и без меня знаете, – сказала Бронвен. – Ближайший детский сад – в пешей доступности, на этой же улице. А еще вы, кажется, говорили, что вы писательница?

– Время от времени, – сказала я.

– Наверху одну из спален недавно переоборудовали в кабинет. Хорошая разводка электрики. А еще сюда наконец-то провели высокоскоростной широкополосный интернет, так что работать будет одно удовольствие. Бывший жилец тоже был писателем, и кабинет – это чуть ли не единственная комната, которая практически полностью готова к эксплуатации.

– Здорово, – отозвалась я. – Да, я представляю, как стала бы здесь писать. И представляю, как чудесно здесь было бы на Рождество.

– О да, это идеальное место для празднования Рождества. В камине потрескивает огонь, за окном снег: гуляешь – хрустит под ногами.

– Блаженство, – сказала я.

На секунду перед камином возник гроб дедушки. Огромный, всю стену загородил. Кисти рук скрещены на груди. Черный костюм. На лацкане – пятно от грима. Зашитые веки. Но я моргнула, и гроб исчез. Передо мною снова был лишь холодный пустой очаг.

Чистый холст, на котором нам только предстоит начать писать свое будущее.

Крейг расплылся в улыбке – такой широкой, что в ней принимало участие все лицо без остатка.

– Вы не возражаете, если мы кое-что обсудим?

– Конечно-конечно, – засуетилась риелторша. – Я буду ждать во дворе.

Когда она ушла, он спросил:

– Ты что, с ума сошла?

– Да, чем могу быть полезна?

– Что ты делаешь?

– Крейг, я хочу, чтобы мы здесь жили. Цена недавно снизилась. Нам это совершенно по карману. Моя доля от дома мамы и папы плюс деньги от продажи твоей квартиры – и мы сможем сразу его купить. Без ипотеки, без всего.

– Да мы ведь вообще не обсуждали переезд, и уж тем более – в такое место.

– А что не так с этим местом?

Он покачал головой.

– Ну, во-первых, это глухая дыра. Во-вторых, это даже страна другая. И раз уж на то пошло, дом в аварийном состоянии.

– Ни в каком не в аварийном. Но ты только представь себе, какие тут возможности. Река с чистой водой, конюшни, чтобы кататься на лошадях, пляж буквально в двух шагах. А ты посмотри, какой огромный сад. Мы могли бы все овощи сами выращивать! И кур завести. И, может, еще козу. А по краям – клумбы с цветами. Я понимаю, что внутри тут многое нужно привести в порядок, но мы справимся вместе. Это мог бы быть наш общий проект.

Он опять покачал головой.

– Это просто безумие.

– Это моя мечта, – сказала я. – Я не хочу растить ребенка в дурацком закопченном городе, где ему предстоит дышать выхлопными газами и ходить в школу с детьми, у которых из каждой руки торчит по шприцу.

– Ри, вообще-то мы живем в районном центре Уэст-Кантри, а не в Бронксе.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я, – сказала я, прижимаясь к нему и потирая ему уши – это всегда работает. – Да, это безумие, нет, мы не обсуждали переезд, и да, покинуть всех, кого мы знаем, будет нелегко, но это только первое время, а потом мы заведем новых друзей.

– А, я понял. Это в тебе гормоны заговорили, да? Я читал об этом в приложении. У беременных с рациональностью полный трындец.

– Крейг, да пошла она в жопу, эта твоя рациональность. Мы вот уже четыре года ведем себя рационально и всё месим воду в ступе. Тебе скучно, мне скучно. Давай сделаем это. Давай просто плюнем на осторожность и переедем сюда. И создадим свою семью здесь. Я буду писать книги и выращивать овощи, а для тебя здесь найдется море строительной работы…

Он отстранился и посмотрел на меня.

– Я уже и не помню, когда видел тебя такой счастливой.

– Я думаю, тут мы оба могли бы быть счастливы. Просто счастливы – понимаешь?

Недалеко от дома был паб под названием «Цапля», и мы пошли туда спокойно поговорить по душам за креветками скампи с жареной картошкой. Ни до чего окончательного мы так и не договорились, и Крейг сказал, что, когда вернется из Голландии, мы подумаем над этим по-настоящему серьезно. Бронвен говорит, что будет держать нас в курсе и даст знать, если кто-нибудь еще в ближайшее время проявит интерес к дому, но у меня шевелится в груди ощущение, что он уже точно наш!

В пятницу мы возили Дзынь в город на стрижку когтей, и Крейг купил мне настоящее кольцо в честь помолвки – из белого золота и с алмазом в восемнадцать карат. На внутренней стороне выгравировано слово «Навсегда». Оно блестит и искрится. Дзынь мы тоже купили маленький ошейник со стразиками в зоомагазине, чтобы она не чувствовала себя обделенной.

А в субботу мы НАКОНЕЦ-ТО устроили гаражную распродажу! Заработали почти сто сорок фунтов на продаже хлама, которым был забит шкаф в запасной комнате. Купили на ужин «Нандос», чтобы отпраздновать.

Пока Крейг выносил мусор, проверила его телефон: три сообщения от Ланы Раунтри:

Если ты мне не позвонишь, я опять это сделаю.

Милый, пожалуйста, не молчи. Я больше ни о чем не могу думать – только о тебе.

Не думай, что я этого не сделаю. У меня вообще-то остались еще таблетки, так что очень даже сделаю, не сомневайся. Это нечестно – вот так меня бросать.

Ни на одно из сообщений он не ответил. А когда я посмотрела в следующий раз, все они исчезли – вместе с ее номером.

Крейг уехал на своем фургончике ни свет ни заря, потому что им надо было успеть на девятичасовой паром из Дувра. Перед уходом поцеловал меня, а потом задрал мне футболку и поцеловал живот. По дороге он должен был заехать за Эдди и Гари, а в Дувре они встречались еще с семерыми парнями, причем у них у всех даже нет билетов на матчи, на которые они едут: они собираются просто «сидеть снаружи и смотреть игру на больших экранах, пить пиво и веселиться». В любое другое время такое заявление меня бы выбесило до полусмерти, но не сегодня. Сегодня все как-то ярче. Как будто рухнула стена, и я наконец-то вижу, как там, за ней, восходит солнце.

Вот из-за чего я плакала только на этой неделе.

1. Реклама собачьего приюта.

2. Сумасшедший гений, который победил в «Обратном отсчете».

3. Детская передача «Книжка на ночь», где книжку читал Дэвид Теннант.

4. Новая ягода, появившаяся на моем кустике клубники.

5. Дзынь, которая дала мне лапу. Наконец-то. Впервые. В жизни.

В квартире без Крейга как-то пусто. Дзынь теперь спит с его носком. Я постоянно разговариваю с Маковым Зернышком. Сегодня утром спросила у него, чего ему больше хочется на завтрак – «Кранчи Нат» или «Шреддис». Ни того ни другого, сказало оно. Ему больше хотелось тост – четыре штуки – с арахисовым маслом и порезанным бананом.

Как у папы!

Твою ж мать. Похоже, я начинаю реально сходить с ума.

Понедельник, 17