Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

Он вздохнул – протяжно и глубоко.

– Несчастная курица. В ближайшие дни информация попадет в газеты, и мы никак не можем этому помешать. Что же будет с Элейн, а? Врач ей в этом году уже дважды увеличивал дозу.

– Может, все само собой разрешится и ей даже не придется ничего говорить?

– Просто не представляю, – сказал он и задумчиво потер щетинистый подбородок.

Дзынь ерзала на попе под дверью спальни и вопила как сумасшедшая.

– Дзынь? Ну что с тобой, моя маленькая? Соскучилась по маме?

– Не знаю, как оградить его маму от этого, – все говорил Джим. – Я вообще не знаю, как ей сказать об аресте, а уж о том, что он арестован за убийство…

Казалось, еще чуть-чуть – и Джим лопнет по швам, но каким-то образом ему удалось собраться и не развалиться.

– А ты как? Держишься?

– Да я нормально, – сказала я и тут же спохватилась. – Конечно, тоже глаз не сомкнула, но – послушайте, это ведь полная чушь, правда? Произошла чудовищная ошибка, это же очевидно.

– Вот именно, етить его за ногу! О, извини, пожалуйста, вырвалось. – Он протянул мне визитку адвокатши, которую Крейг хотел попросить представлять его интересы. – Я с ней в десять встречаюсь, узнаю, каковы наши шансы, если ему все-таки предъявят обвинения, боже избави. Ты же его поддержишь, правда? Я знаю, что он был тебе неверен, моя хорошая, но… ты ему сейчас очень нужна. Мы все ему очень нужны.

– Не беспокойтесь. Я никуда не денусь, – сказала я и ободряюще стиснула ему плечо, другой рукой отправляя визитку адвокатессы себе в карман джинсов. – Послушайте, я бы предложила вам кофе, но я только приехала и у меня ни молока, ни вообще…

– О, что ты, что ты, не беспокойся. Я просто заехал отдать малышку. – Он грустно посмотрел на Дзынь. – Вроде бы освоилась. Ты так рада снова видеть свою мамочку, да, солнышко?

Дзынь тявкнула на Джима, бросилась к нему и встала на задние лапы, пытаясь забраться вверх по его ноге.

– Ох ты моя маленькая, хочешь к дедушке, да? – Он подхватил ее на руки, а она лизнула его в щеку и, опираясь передними лапами о стариковскую обвисшую грудь, стала тянуться к уху, будто ей надо было сказать ему что-то очень важное. – Мне будет ее не хватать. Она так хорошо отвлекает от тревог.

Я смотрела, как Дзынь карабкается все выше по торсу Джима. Она ему рассказывала. Маленькая крыса сдавала меня с потрохами. Едва я встала со стула, как она тут же соскочила с Джима и помчалась через всю комнату – принялась опять бешено лаять и нюхать под дверью. Ясное дело, она знала. Она знала, что там за дверью, и не собиралась это так оставлять. Я положила руку ей на спину, но она в ответ залаяла на меня. Она орала на меня по-собачьи: Я. ЗНАЮ. ЧТО. ТЫ. СДЕЛАЛА. Я. ЗНАЮ. ЧТО. ТАМ. ВНУТРИ.

Джим откашлялся, как будто хотел что-то сказать, но не мог решиться.

– Послушай, детка, если хочешь, можешь пожить у нас несколько дней. Я знаю, что Элейн понадобится поддержка, когда я ей расскажу. И если вы с Дзынь будете там у нас, возможно, это как-то, ну я не знаю…

– Мне нужно работать. Я не могу.

– Тебе наверняка позволят взять отпуск по семейным обстоятельствам.

Я пожала плечами.

– Сомневаюсь.

Дзынь скребла и корябала пол у двери в спальню с таким отчаянием, как будто рыла туннель из газовой камеры. Она не отстанет. Скрепя сердце, я приняла единственное верное решение.

– Джим, а может, вы подержите Дзынь какое-то время у себя? Похоже, Элейн она сейчас будет нужнее, чем мне.

– А? Ну нет, детка, я так не могу. Это ведь твоя собака.

– Да, но она ужасно нервничает из-за того, что Крейга нет дома. К тому же ей придется больше времени оставаться одной, теперь, когда Крейг… Я же знаю, Элейн ее обожает.

Джим кивнул.

– Она утром плакала, когда я сказал, что должен отвезти Дзынь к тебе. Да я и сам, между нами говоря, немного всплакнул в машине. Это ведь, ну как бы, ненадолго? – уточнил он, постепенно снова обретая нормальный цвет лица. – Было бы просто чудесно.

– Да. Конечно, ненадолго. Так нам обеим будет лучше, ведь правда? Я скоро к вам заеду, мои дорогие. Погодите-ка, сейчас дам вам еще корма для нее и игрушки.

– Хорошо, но мое предложение по-прежнему в силе, детка. Если тебе захочется развеяться и уехать отсюда ненадолго, приезжай к нам. Кровать стоит застеленная, ты это знаешь. Приезжай в любое время. Даже звонить не надо.

– Спасибо, Джим.

Все время, пока Джим оттаскивал Дзынь от спальни и надевал на нее поводок, она орала на меня и нюхала воздух под дверью. Моя лучшая подруга – та, которая все это время была со мной, не оставляла в беде, прикрывала с тыла, готова была поддержать даже в такие минуты, когда мне больше не на кого было положиться, – наконец наелась по горло всего этого дерьма с убийствами. Она дрожала и выла, и ее маленькие острые зубки мерцали в страшном оскале. Я ее просто не узнавала. Я не хотела, чтобы она здесь оставалась.

Когда они ушли, я распахнула двери патио, и в квартиру ворвался пульсирующий полуденный зной, а вместе с ним – ароматы балкона. Базилик разросся буйным цветом, как и орегано. Я окунула руку в зелень тимьяна, кожа впитала его чудесный аромат.

Я вошла в спальню и отогнула край покрывала.

– Чуть не попались, – сказала я, подползая по кровати к Эй Джею, целуя его в щеку и утыкаясь носом ему в шею. – Тебе не интересно, почему я так рано вернулась? С ЛОКНО в хлам разругалась. Вернулась на такси. Назвала Мел контрол-фриком, и она мне дала по морде. Обозвала Люсиль тряпкой, она разрыдалась и убежала. Той, которую зовут не то Джемма, не то Дженна, сказала, что она жеманная дура. Про остальных не помню. Помню, что одна из них швырнула в меня бутылкой «Ламбрини». – Я поцеловала его в губы. – К нам тут намыливаются незваные гости. Наверное, захотят со мной поговорить. А тебя заберут. Я не хочу, чтобы тебя забирали. От меня все уходят. Я хочу, чтобы ты остался.

Я коснулась губами его губ, потом отстранилась и забралась на него верхом, глядя вниз на его закрытые веки и длинные ресницы; на его идеальное обнаженное тело с ледяным торсом, который я обхватила своими теплыми ляжками. И вот тут-то, в самый первый раз, я наконец сказала – причем совершенно искренне:

– Я тебя люблю.

Я стянула с себя рубашку и распласталась по нему целиком, наш ребенок был между нами, и тепла во мне с каждой секундой становилось все меньше.

– Как бы мне хотелось остаться здесь навсегда, – проговорила я и закрыла глаза. – Может, я так и сделаю. Может, именно так все это и закончится.

Охренеть, ты что творишь?!

– Что? – я огляделась по сторонам.

В комнате что-то изменилось, как будто в нее вошла Дзынь. Но нет, здесь никого не было. А я опять услышала этот голос.

Я говорю, ты не охренела случайно? Что ты делаешь? Ведь полиция явится с минуты на минуту.

Я посмотрела на безжизненное лицо Эй Джея на подушке. Говорил не он.

Да это я говорю. Ты нарочно приехала пораньше, чтобы избавиться от тела. Так давай, избавляйся!

Я обвела глазами кровать. Посмотрела