Синдром пустоты - Эдуард Сероусов

отложил папку и задумался. Если Вера права, и «Меркурий Групп» действительно замешан в схемах с поддельными лекарствами, то эта новая линейка могла быть частью той же схемы. И моя задача – создать информационный фон, который позволит беспрепятственно вывести на рынок потенциально опасные препараты.

Мог ли я участвовать в этом? После всего, что узнал? После того, как осознал, к чему привела моя работа в случае с Соколовым?

Дверь кабинета открылась, и вошел Денис.

– Как прошло с Роговым? – спросил он, садясь напротив.

– Нормально, – я пожал плечами. – Новый проект – PR-кампания для линейки онкопрепаратов.

– А, этот, – Денис кивнул. – Слышал о нем. Большие деньги, большие ожидания.

– Ты знаешь что-нибудь о самих препаратах? – осторожно спросил я. – Насколько они действительно эффективны?

Денис удивленно посмотрел на меня.

– А какая разница? Наша задача – создать имидж, а не проверять эффективность.

– Просто интересно, – я постарался придать голосу безразличие. – Всегда легче продвигать то, что действительно работает.

– С каких пор тебя это волнует? – он прищурился. – Кирилл, что с тобой происходит? Сначала этот срыв после истории с Соколовым, теперь вопросы об эффективности препаратов… Ты меняешься, и меня это беспокоит.

Я понял, что нужно быть осторожнее. Денис был моим другом, но также он был частью системы. И если бы ему пришлось выбирать между дружбой и лояльностью компании, я не был уверен, какой выбор он сделал бы.

– Ничего особенного, – я улыбнулся. – Просто после болезни немного по-другому смотришь на вещи. Ценишь здоровье, понимаешь?

Денис, казалось, расслабился.

– Понимаю. Но не забывай, кто мы и что делаем. Мы не врачи и не ученые. Мы продаем образы, создаем восприятие. Реальность – не наша забота.

– Ты прав, – я кивнул, хотя внутри все протестовало против этих слов. – Старые привычки трудно изменить.

– Вот и хорошо, – он встал. – Тогда за работу? Команда ждет твоих указаний по новому проекту.

Весь день я проработал с командой, разрабатывая предварительную стратегию PR-кампании для новой линейки препаратов. Мы обсуждали ключевые сообщения, каналы коммуникации, потенциальных лидеров мнений, бюджеты и сроки. Я действовал на автопилоте, делая вид, что полностью вовлечен в процесс, в то время как мысли крутились вокруг другого.

Вечером, когда все разошлись, я остался в офисе один. Открыл папку с материалами о препаратах и начал более внимательное изучение. Теперь, без посторонних глаз, я мог детально проанализировать информацию, искать несоответствия, странности, подозрительные моменты.

И я нашел их. Клинические испытания проводились в малоизвестных медицинских центрах, экспертные заключения подписаны специалистами, имена которых не фигурировали в авторитетных научных публикациях. Данные об эффективности препаратов выглядели слишком оптимистичными, без упоминания о побочных эффектах, которые неизбежны для любого серьезного лекарства.

Все указывало на то, что новая линейка препаратов могла быть частью той самой схемы, о которой говорила Вера Соколова. Схемы, которая, по ее словам, уже привела к страданиям тысяч пациентов.

Я достал телефон и долго смотрел на визитку Веры. Решение, которое предстояло принять, могло изменить всю мою жизнь. Если я позвоню ей, если начну помогать в расследовании против «Меркурий Групп», пути назад уже не будет.

Но альтернатива – продолжать быть частью этой системы, зная, что она делает, – казалась еще более невыносимой.

Я набрал номер. После нескольких гудков Вера ответила.

– Да? – её голос звучал настороженно.

– Это Кирилл Белов, – сказал я. – Мы можем встретиться? Есть информация, которая может вас заинтересовать.

Пауза.

– Когда и где? – наконец спросила она.

– Завтра, в 19:00. Кафе «Март» на Патриарших. Это…

– Я знаю, где это, – перебила она. – Буду.

Она повесила трубку, не дожидаясь ответа. Я положил телефон на стол и глубоко вздохнул. Первый шаг сделан. Пути назад больше нет.

Вернувшись домой, я впервые за много дней почувствовал желание выпить. Не для того, чтобы заглушить чувство вины или пустоту внутри, а чтобы успокоить нервы, притупить страх перед тем, что я собирался сделать.

Я налил себе виски, но, поднеся стакан к губам, остановился. Нет, сейчас мне нужна ясная голова. Никакого алкоголя, никаких наркотиков. Если я действительно хочу изменить свою жизнь, изменить себя, нужно начинать с малого.

Я вылил виски в раковину и пошел спать. Сон не шел – я ворочался, думая о встрече с Верой, о Рогове, о возможных последствиях моего решения. Что, если это ловушка? Что, если Вера работает на конкурентов? Что, если о нашей встрече узнает Рогов?

В какой-то момент я не выдержал, встал и пошел на кухню. Заварил чай и сел у окна, глядя на ночную Москву. Город никогда не спал – огни, машины, люди, спешащие куда-то даже глубокой ночью. Каждый со своими проблемами, страхами, надеждами.

Я думал о том, как оказался здесь, в этой точке своей жизни. Как из идеалистичного журналиста превратился в циничного манипулятора. Как шаг за шагом предавал свои принципы ради карьеры, денег, статуса. И к чему это привело? К пустоте внутри, к зависимости, к соучастию в преступлениях.

Мой телефон завибрировал, вырывая из размышлений. Сообщение от Дениса: «Ты в порядке? Звонил несколько раз, ты не отвечал».

Я посмотрел на часы – почти три ночи. Зачем Денис звонил в такое время?

«Все нормально, ложился спать», – ответил я. – «Что-то срочное?»

«Нет, просто хотел убедиться, что ты в порядке. После всего, что было».

«Спасибо за заботу. Увидимся завтра в офисе».

Я отложил телефон, но странное чувство беспокойства не отпускало. Зачем Денису проверять меня посреди ночи? Действительно ли он беспокоился или это была проверка? Может быть, Рогов что-то заподозрил и поручил Денису следить за мной?

Паранойя, сказал я себе. Просто паранойя. Денис мой друг, он действительно переживает. После моего срыва это естественно.

Но червячок сомнения уже поселился в голове. С этого момента я должен быть предельно осторожным. Не доверять никому полностью. Даже Денису.

С этими мыслями я наконец уснул, сидя в кресле у окна. Проснулся от звонка будильника – пора было собираться на работу. Еще один день притворства, еще один день двойной игры.

В офисе я действовал как обычно – проводил совещания, давал указания команде, встречался с клиентами. Никто не заподозрил бы, что внутри меня идет напряженная борьба, что я готовлюсь предать компанию, на которую работал столько лет.

Денис зашел ко мне после обеда.

– Как продвигается работа над стратегией для новых препаратов? – спросил он, садясь напротив.

– Нормально, – я показал ему черновик презентации на экране компьютера. – Основная концепция готова, сейчас прорабатываем детали.

Он просмотрел слайды, одобрительно кивая.

– Выглядит хорошо. Рогов будет доволен. Кстати, он спрашивал о тебе сегодня.

Я напрягся.

– Что именно?

– Ничего