Исчезновение в седых холмах - Полина Сутягина

— Вы пишете здесь, — он бросил еще один взгляд на собеседницу, — «Дорогая моя Фанни, ни о чем не беспокойся, я помогу тебе справиться с этим. Почему ты не говорила мне раньше, что Элизабет рассказала тебе всю правду? Ты знаешь, что всегда можешь доверять мне. И если ты просишь моего совета, то вот он. Не говори никому о наследстве, особенно твоему отцу. Это бремя и проклятие нашей семьи, и нести его нам. Я приеду как можно скорее. Дождись меня…» — Джон опустил бумагу и снова вопрошающе посмотрел на бывшую мисс Блэквуд. — Так что вы на это скажете? Что еще за семейные проклятия? И о каком все-таки наследстве идет речь, что вы так заторопились в столь нелюбимый вами Ланибро?

— Семейные тайны на то и называются семейными, мистер Картвей, — нежно произнесла миссис Кардис, — что они не касаются посторонних.

— Миссис Кардис, мне кажется, вы не понимаете: дело идет об исчезновении человека, и я имею все основания поставить в известность местную полицию, и все, что касается этого дела, сразу перестанет быть «семейным», как вы говорите.

— Ах вот как, мистер Картвей. — Она приподняла подбородок. — Тогда запомните: никто, в ком течет кровь Блэквудов, никогда не обращал внимания на угрозы. — Ее голос был тих и холоден, она поднялась, одаривая его надменным взглядом. — Доброй ночи. — И величаво удалилась.

В этот момент Джон не мог скрыть восхищения во взгляде, несмотря на то что ему вновь отказали в объяснениях. За его спиной скрипнул стул, и, выйдя из-за своего столика, к Джону приблизился мистер Иверс, все это время тихо просидевший в углу. Он положил ладонь на спинку только что покинутого дамой стула и поинтересовался:

— Позволите?

Джон кивнул. Тогда ученый занял место напротив, где только что сидела, сверкая гневным взглядом, обворожительная собеседница.

— Что за дама! — усмехнулся Иверс. — А вам везет. Со мной она и парой слов не перекинулась за все это время. А ведь несколько дней мы с ней были единственными гостями здесь.

— Не знал, что вы ею интересуетесь, — заметил в ответ Джон и добавил с легкой улыбкой: — Полагал, что вам больше по вкусу членистоногие.

Это замечание вызвало у Иверса смешок.

— О да. Лестного же вы мнения о нашем брате. А между тем палеонтология пользуется популярностью у прекрасного пола. А вот вы, кажется, сегодня перегнули палку. Какие взгляды она в вас метала — молнии! Превосходное было зрелище, должен заметить.

— К сожалению, если я и вывел ее из себя, то недостаточно… — задумчиво произнес Джон и тяжело вздохнул. Он был крайне раздосадован, что с миссис Кардис его прием не сработал.

— Вот как? Любопытно. Вы полагаете, что даму следует довести до бешенства? А что, возможно, это и неплохая стратегия. — Глаза мистера Иверса светились насмешливой улыбкой.

— Некоторых стоит. А по-вашему, какая стратегия хороша?

— Я в этом деле, конечно, не советчик, — покачал головой собеседник, — но, как по мне, даму лучше заинтересовать чем-нибудь. Сводить на прогулку, показать, например, стратификацию на склоне, рассказать о древних формах жизни… В красках, конечно же.

— Что же вы-то время теряли?.. — смотря сквозь него, отстраненно поинтересовался Джон. Его мысли были далеки сейчас от обсуждения стратегий флирта. Он был крайне недоволен собой. Раскрыв карты, он так и не добился желаемого результата, хотя поначалу все шло весьма удачно.

Мистер Иверс нашел его замечание забавным.

— А вы знаете, почему я предпочитаю окаменелых членистоногих современным? — вопросом ответил ученый. Джон вопросительно поднял брови, и тот продолжил с легкой усмешкой: — Они больше не опасны.

Он также пожелал Джону доброй ночи и покинул гостиную. Мисс Слоу заглянула и сразу принялась хлопотать, убирая со столов. Джон поблагодарил ее за ужин и, поднявшись, подумал, что если бы не проливной дождь, он с удовольствием бы прогулялся — слегка проветрить голову. К себе идти не хотелось.

— Мисс Слоу, а в Ланибро, случайно, нет мест, где можно было бы скоротать вечер? Послушать музыку, выпить чего-нибудь… хм… веселящего душу.

— Боюсь, что нет… — пожала плечами мисс Слоу, — но я могу принести вам домашнего сидра.

Джон поблагодарил ее и отправился к себе, в очередной раз вспоминая добрым словом начальника, сославшего его заниматься расследованием в эдакую глухомань.

Глава 5

Плетение кружев

Мисс Слоу не возвращалась, и Майклом снова овладела тревога. Он тщательно подмел все коридоры. Проверил комнаты, но те оказались уже прибраны хозяйкой дома и полностью утратили какие-либо следы живших в них постояльцев. Только вчера днем он провожал мистера Иверса, помогая паковать коробки с камнями, и вся комната была завалена обрывками оберточной бумаги, осколками породы и глиняной пылью. Теперь же помещение чисто вымели, а постель и немного пострадавшее от деятельности ученого покрывало, на которое он иногда сваливал коробки с образцами, сменили. Точно так же дела обстояли и в бывших комнатах городского хлыща и пугающей тетушки Фанни.

Эта женщина вызывала у Майкла стойкую неприязнь еще с их первого знакомства, когда он мальчишкой помогал в «Маргаритке». Тогда это чувство граничило со страхом. Таинственная женщина в черном практически не замечала слугу-мальчика, но это не мешало ему наблюдать за ней. С возрастом страх ушел, осталась лишь неприязнь, о которой он старался никому не говорить. Только с пониманием кивал, если мистер Гаррет между делом упоминал о своем отношении к сестре покойной супруги. Даже теперь, зная, что миссис Кардис уже день как уехала, Майклу на какое-то мгновение показалось, что ее омертвляющее присутствие все еще витает в опустевшей комнате. И он поспешно вышел, возвращаясь к обязанностям.

Пытаясь заглушить тревогу делом, Майкл выскреб металлическим совочком золу из кухонной печи и ссыпал ее в специальное ведерко. Мисс Слоу старалась находить всему применение. Золу она использовала в огороде и в качестве чистящего средства, кухонные отходы шли либо на корм курам, либо в компостную яму, из костей она варила холодец, а мелкие обрезки тканей добавляла в набивку для подушек. В этом доме всему и всем находилось место, но сейчас он был пуст и, казалось, даже чуть накренился от досады, ведь много лет по его коридорам семенили, ступали, ковыляли и выхаживали столько ног, а сейчас лишь ветер вновь выскуливал свою старую песню в печной трубе.

Вернувшись проверить камин, Майкл еще раз оглядел гостиную: большие окна в обрамлении занавесок с кружевными оборками по краю наполняли ее серым