Окно Иуды - Джон Диксон Карр

– Я так и сделаю… А теперь позвольте мне воспользоваться вашими глубокими познаниями. Поговорим о трех перьях на конце стрелы. Они приносят пользу во время стрельбы или служат исключительно для украшения?

– Разумеется, они весьма полезны, – удивился Флеминг. – Как видите, они находятся на равном расстоянии друг от друга, параллельно к линии полета. Естественный изгиб перьев заставляет стрелу вращаться в воздухе – ззз! – вот так. В точности как пулю из винтовки.

– И одно перо, как правило, отличается по цвету?

– Да, ведущее перо; оно указывает, в каком месте нужно устанавливать стрелу на тетиву.

– Когда покупаешь такую стрелу, – продолжал Г. М. громким и несколько мечтательным тоном, не обращая внимания на удивленный взгляд свидетеля, – перья уже приделаны к ней или надо крепить их самому?

– Как правило, они идут вместе со стрелой. Разумеется. Но некоторые предпочитают использовать свой особый вид перьев.

– Прав ли я, предполагая, что покойный был одним из таких любителей особых перьев?

– Да. Не знаю, откуда вам это известно, но он всегда пользовался особыми перьями. На большинстве стрел установлены перья индейки. Хьюм отдавал предпочтение гусиным; полагаю, ему нравилась старая добрая традиция использовать в стрельбе перья серых гусей. Вот эти как раз гусиные. Обычно их прикреплял разнорабочий по имени Шенкс.

– Что касается вот этого джокера – ведущего пера, как вы его назвали. Верно ли мне сообщили, что Хьюм использовал особый вид краски, когда расцвечивал перья в разные цвета?

– Верно, в своей мастерской…

– В своей мастерской! – повторил Г. М., внезапно оживая. – В своей мастерской… Где располагалась эта мастерская? Возьмите план дома и покажите нам.

Присяжные заседатели зашелестели бумагами, отыскивая нужный чертеж. Некоторые из нас приподнялись со стульев, чтобы лучше разглядеть, какой козырь сейчас достанет Г. М. из рукава своей сомнительного вида мантии. Рэндольф Флеминг, указывая волосатым красным пальцем на чертеж, поднял глаза, нахмурился и произнес:

– Она здесь. Небольшое строение в задней части сада, примерно в двенадцати ярдах от дома. Кажется, раньше там была оранжерея, но Хьюма такие вещи не интересовали. Частично домик построен из стекла.

Г. М. покивал:

– Что покойный держал в мастерской?

– Снаряжение для стрельбы. Луки, тетиву, стрелы, специальные перчатки и прочее в том же духе. Старый Шенкс красил там перья специальной краской Хьюма.

– Что еще?

– Раз вы желаете получить весь каталог, – язвительно пробурчал свидетель, – я вам его предоставлю. Ручные фиксаторы, колчаны для стрел, шерстяные тряпки для очистки наконечников, несколько бочонков с маслом для перчаток, всякие инструменты, конечно. У Хьюма были золотые руки.

– Что-нибудь еще?

– Больше ничего не приходит в голову.

– Вы уверены? – (Свидетель издал фыркающий звук.) – Хорошо, теперь вот что. Вы сообщили о том, что стрелой нельзя было выстрелить. Мне кажется, вы сказали совсем не то, что имели в виду. Вы согласитесь со мной, что стрелу можно было запустить?

– Не понимаю, в чем разница.

– В чем разница? Посмотрите сюда. Видите эту штемпельную подушечку? Если я возьму ее и брошу в вас, это нельзя будет назвать выстрелом, однако подушечка все-таки будет запущена. Не так ли?

– Да.

– Да. И вы могли бы взять эту стрелу и запустить ее в меня?

– Да, мог бы! – ответил свидетель. Его тон явно говорил: «Боже, как бы мне хотелось это сделать!»

Они говорили все громче и громче. В этот момент сэр Уолтер Шторм, генеральный прокурор, поднялся с места и, прочистив горло, произнес тоном, насколько глубоким и спокойным, что посрамил бы самого епископа:

– Ваша честь, я не имею желания перебивать моего ученого коллегу, однако хотел бы уточнить, предполагает ли он, что стрелу весом около трех унций вероятно бросить таким образом, чтобы она вошла в человеческое тело на восемь дюймов? Возможно, мой ученый коллега перепутал стрелу с ассагаем[20] или гарпуном?

Парик Г. М., казалось, ощетинился на затылке.

Лоллипоп судорожно взмахнула рукой.

– Ваша честь, – процедил Г. М., – то, что я имел в виду, станет ясным из моего следующего вопроса.

– Продолжайте, сэр Генри.

Г. М. восстановил дыхание и обратился к Флемингу:

– Вот что я желал бы знать: можно ли было выпустить эту стрелу из арбалета?

В зале стало тихо. Судья аккуратно положил ручку на стол и с любопытством наклонил свою круглую, похожую на луну голову:

– Сэр Генри, что именно вы называете арбалетом.

– Я принес один с собой, – ответил Г. М.

Он вытащил из-под стола большую картонную коробку, в какие обычно упаковывают костюмы. В ней оказался тяжелый, блестящий полировкой механизм смертоносного вида из дерева и стали. Его ложе, на одном конце которого находился небольшой ружейный приклад, занимало не более шестнадцати дюймов в длину. На другом конце располагалось широкое полукружье из гибкой стали; от его краев была протянута тетива к зубчатой лебедке с костяной рукояткой; лебедка соединялась со спусковым рычагом. В центре плоского ствола проходил неглубокий желоб. Приклад был инкрустирован перламутром. Арбалет, оказавшись в центре всеобщего внимания, в руках Г. М. должен был выглядеть по меньшей мере несуразно. Однако он так не выглядел. Арбалет не казался устаревшим оружием прошлого, – напротив, он производил впечатление грозного оружия будущего.

– Этот короткий арбалет использовался французской конницей в шестнадцатом веке, – простодушно сказал Г. М., похожий на ребенка с любимой игрушкой. – Принцип работы таков: необходимо взвести… вот так. – Он начал поворачивать рукоятку. По залу разнеслись отвратительные щелчки – пришла в движение тетива, оттягивая назад углы полукружья. – В этот желоб кладется стальной болт. Вы нажимаете на спусковой рычаг, и срабатывает механизм, как у катапульты. Обычно болты делались из толедской стали, довольно тяжелой… Они короче, чем обычные стрелы. Но из арбалета можно выпустить и стрелу.

Он нажал на спусковой рычаг, и раздавшийся звук произвел изрядное впечатление. Поднялся сэр Уолтер Шторм, и его голос заставил умолкнуть взволнованный гул в зале.

– Ваша честь, – произнес он с серьезным видом, – все это весьма интересно, даже если не касается нашего дела. Верно ли я понимаю, что мой ученый коллега выдвигает новую теорию, согласно которой преступление было совершено с помощью уникального механизма, который он держит в руках?

Казалось, ситуация его немного забавляет. Судья, однако, этого чувства не разделял:

– Сэр Генри, я собирался задать вам тот же вопрос.

Г. М. положил арбалет на стол:

– Нет, ваша честь. Этот арбалет взят из Лондонского Тауэра. Я принес его исключительно для демонстрации. – Он снова повернулся к свидетелю. – У Эйвори Хьюма были арбалеты?

– По правде сказать, были, – ответил Флеминг.

В