Окно Иуды - Джон Диксон Карр

этот момент двое мужчин, сидевшие ниже скамьи присяжных на местах для прессы, поднялись и на цыпочках покинули зал, спеша доставить материал для изданий, которые должны были выйти ранним вечером. Свидетель по-прежнему имел сердитый вид, но теперь был явно заинтересован.

– Много лет назад, – добавил он, – Кентские лесничие в течение года пытались ввести в обиход арбалеты, но те никуда не годились: слишком громоздкие и по дальнобойности сильно проигрывают обычному луку.

– Ага. Сколько арбалетов было у покойного?

– Мне кажется, два или три.

– Они были такими же, как этот?

– Кажется, да. Я видел их года три назад…

– Где он держал свои арбалеты?

– В той мастерской в задней части сада.

– Однако минуту назад вы забыли об этом упомянуть?

– Да, как-то вылетело из головы.

Они вновь заговорили на повышенных тонах. Массивный нос Флеминга, казалось, вот-вот достанет до подбородка, как у куклы Панча.

– Теперь прошу вас поделиться с нами своим мнением специалиста: могла ли эта стрела быть выпущена из арбалета?

– Точный выстрел вряд ли получился бы. Стрела слишком длинная и плохо подходит к желобку. Вы не попали бы в цель и с двадцати ярдов.

– Однако я спрашиваю вас, могла ли эта стрела быть выпущена из арбалета?

– Полагаю, что да.

– Полагаете? Вы чертовски точно знаете, что могла! Дайте мне стрелу, и я вам покажу.

Сэр Уолтер Шторм поднялся и учтиво произнес:

– Ваша честь, в демонстрации нет нужды. Мы принимаем утверждение нашего ученого коллеги. Мы также ценим, что свидетель осмеливается высказывать свое мнение в столь напряженных условиях.

– Я же тебе говорила, – прошептала мне Эвелин. – Видишь? Они будут травить старого медведя, пока он не ослепнет от крови.

В самом деле, казалось, что Г. М. ведет дело из рук вон плохо и до сих пор, по сути, не смог доказать ровным счетом ничего. Последние два вопроса были заданы им чуть ли не печальным голосом.

– Не важно, какая у него точность с двадцати ярдов. Возможно ли метко выстрелить из арбалета этой стрелой с короткой дистанции, скажем в несколько футов?

– Пожалуй.

– На самом деле с такого расстояния промахнуться невозможно?

– Да, если стрелять с двух или трех футов.

– У меня все.

Во время повторного допроса генеральный прокурор разнес предположения Г. М. в пух и прах:

– Для того чтобы убить покойного тем способом, который предложил мой ученый коллега, человек с арбалетом должен был находиться в двух или трех футах от жертвы?

– Да, – ответил Флеминг, заметно успокоившись.

– Другими словами, в комнате?

– Да.

– Совершенно очевидно. Мистер Флеминг, когда вы вошли в эту закрытую и запечатанную комнату…

– Возражаю! – Г. М. вскочил со своего места с внезапным грохотом и шелестом бумаг.

В первый раз сэр Уолтер был сбит с толку. Он повернулся к Г. М., и мы увидели его суровое, волевое, мрачное лицо, покрытое легким румянцем. На протяжении всего процесса генеральный прокурор и Г. М. обращались исключительно к судье, будто он выступал между ними в роли переводчика.

– Ваша честь, против чего именно возражает мой ученый коллега?

– Против слова «запечатанная».

Судья смотрел на Г. М. прямым, исполненным любопытства взглядом, однако голос его был сух:

– Пожалуй, эпитет был слегка экстравагантен, сэр Уолтер.

– Охотно его снимаю, ваша честь. Мистер Флеминг, когда вы вошли в эту распечатанную комнату, в которой все возможные входы и выходы были заперты на засов…

– Снова возражаю! – вскричал Г. М.

– Скажу по-другому. – В голосе прокурора невольно зазвучали громовые раскаты. – Когда вы вошли в комнату, дверь которой была надежно заперта на засов изнутри, а окна забраны ставнями, закрытыми на щеколды, вы заметили в ней нечто похожее на этот уникальный аппарат? – Он указал пальцем на арбалет.

– Нет.

– Такой предмет сложно не заметить, не так ли?

– Это уж точно, – ответил свидетель с легким смешком.

– Спасибо. Вызываю доктора Спенсера Хьюма.

Глава седьмая

Возле потолка

Пять минут спустя, когда доктор Спенсер Хьюм так и не появился, всем стало ясно – что-то пошло не так. Я заметил, как Г. М. сжал свои большие кулаки. Поднялся Хантли Лоутон:

– Ваша честь, похоже, что свидетель… э-э-э… отсутствует.

– Я это вижу, мистер Лоутон. Вы собираетесь отложить заседание до тех пор, пока свидетель не будет найден?

Между прокурорами последовало короткое совещание, при этом их взгляды неоднократно устремлялись в сторону Г. М. Наконец поднялся сэр Уолтер Шторм:

– Ваша честь, суть дела такова, что мы можем сэкономить время и пренебречь показаниями этого свидетеля, продолжая дознание в обычном порядке.

– Решение остается на вашей совести, сэр Уолтер. Однако, если свидетель получил повестку, он обязан был явиться. Прошу расследовать этот вопрос.

– Конечно, ваша честь. Я вызываю Фредерика Джона Хардкасла.

Полицейский констебль Фредерик Джон Хардкасл дал показания о том, как обнаружил тело. Он дежурил на Гросвенор-стрит, когда человек по имени Дайер (знакомый констеблю) вышел из дома и сказал: «Идите за мной, случилось нечто ужасное». Когда они поднимались по лестнице к входной двери, подъехала машина, в ней находились доктор Спенсер Хьюм и женщина (мисс Джордан), которая, похоже, потеряла сознание. В кабинете они нашли обвиняемого и человека, который представился как мистер Флеминг. Констебль Хардкасл спросил у обвиняемого: «Что здесь случилось?» Тот ответил: «Я ничего не знаю» – и не сказал больше ни слова. Тогда констебль позвонил в свой полицейский участок и оставался на месте, пока не прибыл инспектор.

Перекрестного допроса не последовало. Обвинение вызвало доктора Филипа Маклейна Стокинга.

Доктор Стокинг, худощавый мужчина с высокой копной волос, имел на удивление сентиментальный вид, несмотря на твердую линию рта и узкие губы. Он ухватился руками за бортик кабинки и не разжимал их на протяжении всего допроса. На нем был надет черный костюм, не вполне подходящий ему по размеру, и неопрятная бабочка; однако руки доктора блестели чистотой и казались отполированными.

– Ваше имя Филип Маклейн Стокинг и вы профессор судебной медицины в Лондонском университете, а также судмедэксперт центрального отделения полиции Лондона?

– Да.

– Четвертого января этого года вы приехали по вызову в дом номер двенадцать на Гросвенор-стрит примерно в семь сорок пять?

– Верно.

– Что вы там обнаружили?

– Мертвое тело человека, лежащее между окном и столом лицом кверху, очень близко к столу. – У свидетеля оказался весьма хриплый голос – ему приходилось делать усилия, чтобы говорить разборчиво. – В комнате находились доктор Хьюм, мистер Флеминг и обвиняемый. Я спросил, прикасались ли они к телу. Обвиняемый ответил: «Я повернул его на спину. Он лежал на левом боку лицом к столу». Ладони покойного были