Современный российский детектив - Анна Майская

— С мамой и папой.

— Которой мамой?

— Анной.

— Она тебе родная мама?

— Конечно.

— А Лилия?

— Она не взаправдашняя мама, в Москве я из-за нее в детдом сдалась, и меня оттуда привезли домой в село.

— Твоя мама Лиля очень хочет, чтобы ты вернулась к ней.

— Никогда. Я не люблю обманщиков. Они даже имена свои наврали.

— Ты окончательно все решила.

— Да. Мне немного жалко Лялю, ее надо воспитывать.

— Ты хочешь это сделать сама?

— Нет. У нее есть мама.

Исход суда стал ясен. Адвокат говорил Нонне Сергеевне о кассационной жалобе, но та, не слушая его, вместе с дочерью удалилась из суда.

Анна сияла от счастья. Да и Аленка прыгала как козленок вокруг нее.

Вечером дома было решено, что Анна увольняется и они через неделю уезжают жить в Москву.

Сидор Никитович передавал свое хозяйство Сане. Приставили к пчелам Степана, который тоже раньше занимался этим делом и теперь согласился с предложением стать пчеловодом на зарплате.

Саня пришел к Алексею и сказал:

— Прошу вас, Алексей Николаевич, помогите узаконить наши отношения с девушками. Мы с Денисом решили обзавестись семьями. Но ему в ЗАГС трудно поехать, если бы уговорить привезти сотрудника сюда.

— Конечно я постараюсь вам помочь. Решайте на какое число и дайте мне ваши паспорта, попробую сделать вас счастливыми.

Решили провести мероприятие бракосочетания в субботу днем. В Воскресенье Алексей с семьей должен был выехать в Москву.

Договорился он быстро и подумал о том, что на свете не перевелись добрые люди. Он рассказал всё про Дениса и сотрудники ЗАГСа пообещали привезти с собой депутата, чтобы поторжественнее прозвучало вступление в брак. Давно уже деревня не видела подряд столько праздников. Тут уже Григорий и Петрович, не говоря о своих миллионах, выдали молодежи по тысяче долларов. Это никак не могло быть подозрительным, сумма невеликая.

* * *

В назначенный час был совершен обряд бракосочетания. Две пары молодоженов пригласили всех на свадьбу. По заказу Григория Миша съездил в район и привез целую машину продуктов и подарков. Когда торжественная церемония была окончена, гости были под хмельком, Григорий с Петровичем тоже приложились, Алексей, Саня, Григорий, Сидор Никитович и Петрович вышли за пределы шумного свадебного двора и уселись на скамеечке у калитки, где буйствовали вечнозеленые кустарники, стеной стоящие вдоль забора.

— Тут нас собралось несколько человек, все, которым можно доверять. Я очень жалею, что раньше не знал тебя, полковник, всю бы правду давно выложил. Сейчас вот женится мой племяш, а я не могу отдать ему то, что причитается.

— Миллионы? — спросил шутя Сидор.

— Именно миллионы. Я получил наследство в четыреста миллионов долларов за границей. Брат отца оставил. У него больше никого не было. А так как я был дальнобойщиком, то вместе с Петровичем колесил по всей стране. Когда получил это огромное наследство, то подумал о старости, о не уютности жизни бобыля. И решил я поискать по свету своих могущих быть детей от любовных похождений в поездках.

— Вот это да. В жизни не слышал подобного, — рассмеялся Сидор Никитович. И нашел?

— Нашел несколько человек своих деточек. Их мамы все уже как и я прожили свою жизнь как могли. Но деньги я всем оставил. Налоги заплатил, так транжирил, но осталось у меня еще три сотни миллионов долларов на счетах в банке. Я хочу сказать, Алексей Николаевич, что из-за тех драгоценностей боюсь передать Сане эти деньги. Еще скажут, что я их присвоил, продал, а не наследство получил. Бандиты убить могут. На нас уже наезжали, ладно нотариус да Миша не оплошали. И начнут искать, куда груз спрятали? А что я скажу?

— О каком грузе идет речь? — вмешался Саня.

— Попали мы с Петровичем в переплет несколько лет назад на станции Пролетарской. Нам загрузили ящики с драгоценностями под пистолетом и приказали везти сюда в село, вернее за село и мы присутствовали там при их заточении в яму под хворостом, близ дороги. Там еще растет единственная группа больших деревьев.

— Бежали мы с того места с двумя трупами в машине, которые перестреляли друг друга.

— Долго боялись, что нас найдут, а кто воры или другие какие люди, мы не знали.

— Несколько сотен миллионов потеряло государство в этих украденных драгоценностях.

— А может их не украли, а перепрятали, чтобы при удобном случае передать государству? — вмешался Саня.

— Может быть, действительно очень страшно показывать, что кто-то знает о них. Тут по лесу целые банды шастали, Федосью убили, Прохватилов столько лет искал их с грабителями, конечно, любой человек испугается, — сказал Алексей.

— Тут главное найти человека, кому можно было бы их доверить, чтобы они именно в государеву казну попали, а не в лапы волков-преступников, — в раздумье проговорил Сидор Никитович.

— А я столько времени потерял, разыскивая сокровища по государственному заданию. Жаль, что не выполнил свой долг. Но что поделаешь?

— И вы были в командировках именно по этому вопросу? — переспросил его Саня.

— Да. И завтра всей семьей уезжаем навсегда отсюда.

— Тогда, господин полковник, милый Алексей Николаевич, товарищ Строганов, вы и есть человек, которому можно вручить сокровища, — с целой речью обратился к нему Саня.

— Как вручить, где же они?

— А вот тут рядом с вами под вечнозелеными кустарниками. Все десять ящиков в целости и сохранности.

— Здесь? — воскликнули все сразу.

— И как они попали сюда?

— Я пастухом был и там от нечего делать собирал хворост, помогал трем старикам немощным и каждый день на спине носил им по очереди вязанки.

Три дня им, четыре себе. Потом стало трудно и мало носить на горбу. Вот я и приспособил тележку, вроде тачки, но четырехугольную. Начал заранее хворост заготавливать, чтоб на зиму навозить.

Однажды перегнал стадо на новое место. Евсеич уже плохо ходил, и мы все топтались на старых пастбищах. А коровам нужна свежая травка, не вытоптанная. В старых деревьях на огромной поляне посредине я увидел яму, набитую доверху хворостом. Подумал, что мне на несколько дней хватит его вывозить. Начал растаскивать по земле, чтобы после дождей прошедших высушить как следует. А ниже лесенку обнаружил. Она была сбоку приставлена. Залез и под ней увидел прокопанный навес в стороне, досками зашитый. Топорик у меня завсегда был на пастбище, я его оставлял там, не