Между добром и злом. 7 том - Кирико Кири

Что могло свести ведьму и принца, практически прямых врагов, одному из которых за подобное грозила казнь? Ответ был проще, чем кто-либо мог подумать. Ведьмы не хотели войны, потому что боялись, что она приведёт не просто к новому витку насилия, а к открытию тех самых дверей, что приведут к гибели мира. Принц, скорее всего, просто хотел наконец занять престол. Цель была понятна и ясна даже без озвучивания.

Оставался последний вопрос — зачем ему сам Кондрат?

Здесь конкретного ответа у Кондрата не было. Были догадки, одна громче другой: может он искал идейных исполнителей, может хотел поставить Кондрата во главу специальной службы, чтобы иметь своего человека, может ему требовались люди, которые знали что-то из другого мира. Но всё это его догадки, а не точный ответ.

— Вы помните наш разговор, мистер Брилль? — поинтересовался принц.

— Что важнее, империя или император?

— Именно. Можете не отвечать. Тогда я сказал, что вы очень похожи с Путерсшмайтом, помните? Вы действительно похожи. Вы идейные люди. Те, кто способен идти наперекор всему, даже собственной выгоде, если считают это правильным. На таких людях строятся империи, благодаря таким империи растут и становятся сильнее. А есть люди, которые всё это губят ради собственных прихотей, амбиций и комплексов. Вы понимаете, о чём я?

Кондрат кивнул.

— Наша империя — это то, что создавалось веками. Кровью и потом выстраивалось из разрозненных деревушек, крепостей и городков. Мы процветали, мы побеждали, мы росли и наконец добились того, о чём многие странны могут только мечтать. Каждый император оставлял после себя больше, чем получал. Одни присоединяли богатые территории, при других процветала экономика и наука. Но всегда найдутся те, кто будет считать, что империя — это их собственность, их игрушка, которую они могут сломать. Что они могут начать бессмысленную войну, нажить десятки врагов и загубить абсолютно всё. А потом, обиженные, что им сопротивлялись, рискнуть абсолютно всем в непонятной авантюре ради удовлетворения собственных амбиций.

— Разве не всегда так было, Ваше Высочество? — спросил Кондрат скептически.

— Времена меняются, мистер Брилль. Люди меняются. Ничего не вечно. То, что раньше приносило пользу, теперь приносит больше проблем.

— Если я правильно вас понимаю, то речь идёт…

— О системе сдержек и противовесов, — кивнул он. — О ней рассказал мне наш общий знакомый. Хотя идея не нова, ею пользуются другие империи, что опасно увеличивают своё влияние. То, что раньше было слабостью в наше время становится силой. Но некоторые этого не понимают, и готовы всё разрушить.

— Уверен, что с такой идеей у вас будет очень много сторонников, Ваше Высочество.

— Как и много тех, кто захочет сохранить старый расклад сил, — возразил он. — Но я хочу надеяться, что сторонников нового уклада будет больше, и другим не останется ничего, как согласиться. Но если эти две стороны столкнутся… Скажем так, враги будут рады новым территориям, а их хватает.

— Опасные слова. Не боитесь доверять человеку, которого почти не знаете?

— Вы не расскажете, — покачал принц головой, продолжая улыбаться. — Вы не из тех, кто будет болтать о подобном. А потом, даже если расскажете, думаете кто-то поверит человеку с непонятным прошлым, больше смахивающим на шпиона, а не принцу?

— Справедливо.

— Да и чего греха таить, жить становится опасно. И если так продолжится, и жить-то некому будет, мистер Брилль, — усмехнулся принц. — Можете считать, что я преследую сугубо корыстные цели, но нельзя отрицать того, что альтернатива ещё хуже. И умные люди, за кем пойдут остальные, уверен, поддержат меня в этом вопросе. Люди, которых окажется больше тех стариков, что цепляются за прошлое, чтобы заставить их принять неизбежное.

— И тем не менее, при чём тут я?

* * *

Зей растеряно оглядывалась по сторонам.

Кондрат. Её Кондрат, его нигде не было. Вот он вроде просто отошёл с другими мужчинами покурить, а сейчас она не может найти его взглядом, и оттого ей очень неспокойно. Зей, конечно, мечтала оказаться на подобном балу, но оставшись одна, почувствовала, что такое оказаться без человека, который, казалось, мог защитить её от целого мира. И теперь растерянно, даже слегка испуганно, как котёнок, оглядывалась по сторонам, чувствуя на себе пристальные взгляды.

Казалось, каждый насмехался над ней, смотрел как-то враждебно, ехидно. На мгновение Зей будто осталась совсем одна среди всех этих враждебных людей, не в силах найти какое-то укромное место. Никогда бы она не подумала, что у неё будет боязнь толпы, но…

— Всё хорошо?

Зей вздрогнула и слишком резко обернулась, крутанувшись на каблучках и почувствовала, как теряет равновесие. И в этот момент крепкая рука беззастенчиво схватила её за локоть, дёрнув и вернув устойчивость.

Зей испуганно уставилась на девушку в совсем непышном платье, которая, если она не ошибалась, была напарником и другом Кондрата. Та внимательно смотрела на неё, будто видела насквозь. От такого взгляда становилось как-то не по себе.

— Д-да, всё хорошо, госпожа…

— Можешь звать меня Дайлин. Просто Дайлин. А ты Зей, верно? Супруга Кондрата? — и дождавшись кивка, спросила. — А где он сам?

— Да, он был рядом, а сейчас… где-то… — пробормотала она.

Дайлин внимательно огляделась по сторонам.

— Да, он у нас такой, может просто взять и исчезнуть, — кивнула она, и не понятно, шутила она или нет. — Что ж, не против моей компании?

— Н-нет, нет-нет, не против, — быстро согласилась Зей.

И ей было даже немного завидно. Дайлин, в отличие от неё, совсем не выглядела как та, которую что-то смущает или пугает. Довольно вызывающее платье для такого события, какая-то непостижимая уверенность, которая могла смутить даже мужчину, и, как выразился однажды Кондрат, стержень. Рядом с ней было куда спокойнее, чем одной.

— А вы работаете с моим мужем? — робко спросил Зей.

— Да, мы напарники, — кивнула Дайлин. — Могу сказать, что он хороший человек, хотя характер, конечно, не самый простой. Но зато с ним как за каменной стеной.

— Это да…— протянула Зей улыбнувшись.

— Идём, незачем стоять посреди зала, собирать взгляды, — и подхватив Зей за локоть, словно старшая сестра повела её прочь. И не куда-то, а прямиком к новоиспечённым