Синдром пустоты - Эдуард Сероусов

– Мы найдем, – уверенно сказал я. – Сегодня я попытаюсь выяснить, что знает Левин.

Мы договорились о следующей встрече и мерах предосторожности. Вера уходила первой, я – через десять минут после нее. Разные маршруты, разные такси. Никаких звонков с личных телефонов, только защищенный мессенджер. Мы вели себя как шпионы из романов Ле Карре, но после смерти Соколова это казалось необходимым.

Выйдя из кафе, я направился прямиком в офис доктора Левина. Наша встреча была назначена на 14:00, но я пришел на час раньше, надеясь застать его одного, без других пациентов.

Секретарь Левина, пожилая женщина с проницательными глазами, удивленно посмотрела на меня.

– Вы рано, Кирилл Андреевич, – заметила она. – Доктор Левин освободится только через час.

– Я знаю, – я улыбнулся. – Но у меня выдалась свободная минутка, решил заглянуть раньше. Может быть, он сможет принять меня, если нет других пациентов?

Она заглянула в журнал записи.

– У него сейчас никого нет, но он просил не беспокоить. Работает с бумагами.

– Это важно, – я наклонился к ней, понижая голос. – Личное дело. Вопрос жизни и смерти, можно сказать.

Она колебалась, но что-то в моем взгляде, видимо, убедило ее.

– Хорошо, – она поднялась. – Я спрошу, сможет ли он вас принять. Подождите здесь.

Она вышла, а я остался в приемной, нервно постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Через минуту дверь кабинета открылась, и появился Левин.

– Кирилл Андреевич, – он выглядел удивленным, но не раздраженным. – Что-то случилось?

– Мне нужно с вами поговорить, – я встал. – Наедине.

Он кивнул, пропуская меня в кабинет. Закрыл дверь, предложил сесть в кресло, сам устроился напротив.

– Я вас слушаю, – сказал он, снимая очки и протирая их, как делал всегда, когда готовился к серьезному разговору.

Я глубоко вздохнул. То, что я собирался сделать, было рискованно. Если Левин работает на Рогова, если он предаст меня, мои шансы выжить стремятся к нулю. Но если он действительно хранит материалы Соколова, если он на нашей стороне…

– Я знаю, что вы были преподавателем Алексея Соколова, – прямо сказал я. – И я знаю, что он передал вам материалы о коррупционных схемах «Меркурий Групп» перед смертью.

Лицо Левина осталось непроницаемым, но я заметил, как напряглись его плечи.

– Это очень серьезное заявление, Кирилл, – спокойно ответил он. – Откуда у вас такая информация?

– Из дневника Соколова, – я решил быть откровенным. – Его сестра нашла последние записи. Там упоминается «М.Л.», который согласился хранить копию материалов. И ирония, что «враг у них под носом».

Левин долго смотрел на меня, словно оценивая, можно ли мне доверять. Наконец он тяжело вздохнул.

– Зачем вы пришли с этим ко мне? – спросил он. – Чего вы хотите?

– Правды, – честно ответил я. – Я хочу знать, кто убил Соколова. Хочу знать, что на самом деле происходит в «Меркурий Групп». И хочу помочь остановить их, прежде чем они выпустят на рынок новые препараты, которые могут убить тысячи людей.

– И почему я должен вам верить? – в голосе Левина не было агрессии, только искреннее любопытство. – Вы PR-директор холдинга, правая рука Рогова. Человек, который руководил кампанией против Алексея. Почему я должен поверить, что вы вдруг перешли на другую сторону?

– Потому что я не могу продолжать быть частью этого, – тихо сказал я. – Не могу спать по ночам, зная, что делает компания, на которую я работаю. Не могу смотреть в зеркало, не испытывая отвращения к человеку, которым стал.

Левин внимательно изучал меня, словно видел насквозь.

– У вас был срыв вчера, – не спросил, а констатировал он. – Вернулись к кокаину?

– Да, – я не стал отрицать. – Но я ушел с вечеринки раньше, чем планировал. Не взял с собой ничего. Это был… последний раз.

– Многие говорят «последний раз», – заметил Левин. – Но мало кто действительно останавливается.

– Я остановлюсь, – твердо сказал я. – Потому что знаю: либо я полностью меняю свою жизнь, либо заканчиваю как Соколов. Третьего не дано.

Наступила тишина. Левин смотрел на меня, я – на него. Два человека, пытающихся понять, можно ли доверять друг другу в мире, где доверие – роскошь, а честность – слабость.

– Я был преподавателем Алексея, – наконец сказал Левин. – Талантливый был студент. Идеалист, верящий в силу правды. Мы поддерживали связь все эти годы. Когда он начал расследование деятельности «Меркурий Групп», я посоветовал ему быть осторожнее. Но он был упрям.

Он помолчал, словно вспоминая.

– За день до смерти он связался со мной. Сказал, что собрал все необходимые доказательства и хочет, чтобы копия была у меня. На случай, если с ним что-то случится. Ирония в том, что к тому моменту я уже несколько лет работал с руководством холдинга как психотерапевт. Враг под носом, как он выразился.

– Он передал вам флешку? – прямо спросил я.

– Нет, – покачал головой Левин. – Мы должны были встретиться в тот вечер, когда его убили. Он не дожил до встречи.

– Значит, материалы пропали? – у меня упало сердце.

– Не обязательно, – задумчиво сказал Левин. – Алексей был предусмотрительным. Он мог оставить копию в надежном месте. Нужно только понять, где именно.

– Его сестра ищет. Мы оба ищем, – сказал я. – Но времени мало. Рогов готовит запуск новой линейки препаратов. Масштабная PR-кампания, огромные бюджеты. Если мы не остановим их до выхода препаратов на рынок…

– Я понимаю серьезность ситуации, – кивнул Левин. – Но мы должны быть предельно осторожны. После смерти Алексея за мной тоже могут следить. За вами – наверняка следят. Один неверный шаг, и мы оба окажемся в опасности.

– Я готов рискнуть, – твердо сказал я. – У меня нет выбора. Я не могу продолжать жить как прежде, зная, что происходит.

Левин долго смотрел на меня, словно принимая какое-то решение.

– Я помогу вам, – наконец сказал он. – Но мы должны действовать очень осторожно. Никаких резких движений, никаких подозрительных действий. Продолжайте работать как обычно, не показывайте Рогову, что что-то изменилось. А я попытаюсь найти зацепки, которые могут привести к материалам Алексея.

– Спасибо, – искренне сказал я. – Вы рискуете так же, как и я.

– Возможно, даже больше, – он слабо улыбнулся. – Я знал, на что иду, когда согласился помочь Алексею. И я продолжу помогать, чего бы это ни стоило.

Мы договорились о способах безопасной связи и следующей встрече. Официально – психотерапевтическая сессия, на деле – возможность обменяться информацией без риска быть замеченными.

Когда я уже собирался уходить, Левин остановил меня.

– И еще, Кирилл. Если вы действительно хотите измениться, нужно начать с малого. Никаких наркотиков. Никакого алкоголя. Чистая голова – ваш главный актив в этой игре.

– Я знаю, – кивнул я. – Вчерашний срыв был последним. Обещаю.

– Не мне