Госпожа следователь, или Мария Сергеевна снова в деле - Хелен Гуда

— Какую? — настороженно спросила я.

— Между нами ничего не изменится, — произнес мужчина. — Ты по-прежнему моя подчиненная.

— Хорошо, — тут же согласилась я. — Все же надо узнать, кто убил Натали.

— А когда мы раскроем это убийство, то вернемся к моему предложению руки и сердца, — закончил разговор Дюбуа, словно поставил точку. Я, конечно, попыталась возразить, но встретилась с колючим взглядом и замолчала. — А сейчас, если вы пришли в себя, то горничная моей матушки поправит вам прическу, и мы спустимся к гостям. Вы не забыли? У нас еще планы были на этот званый вечер.

Преображение в подобающий вид заняло не меньше двадцати мучительных минут. И вот я, ощущая легкое головокружение от туго затянутого корсета и волнения, под руку с Жофреем спускаюсь по мраморной лестнице в блистающий зал, где уже толпится пестрая масса гостей. Аромат дорогих духов смешивается с запахом свечей и приглушенными звуками оркестра, создавая атмосферу напускной роскоши и таинственности.

— Я проверил алиби Ришелье, — еле слышно произнес Дюбуа, склонившись ко мне. Его голос тонул в общем гуле голосов.

— И что же? — я с любопытством вскинула бровь, ожидая услышать подробности.

— Он три дня куражился в доме удовольствий у Жози, — усмехнулся мужчина, в его глазах промелькнул лукавый огонек. На мгновение мне показалось, что он намеренно пытается смутить меня этим пикантным откровением. Но он меня явно недооценивает, если считает, что подобная ерунда способна вызвать у меня краску стыда. В свое время я расследовала дела, где фигурировали и проститутки, и сутенеры, и прочая сомнительная публика. Так что темную и мерзкую сторону преступного мира я изучила досконально.

— Кто это может подтвердить? — Жофрея, стоявшего рядом, аж передернуло от моего вопроса, прозвучавшего слишком обыденно для светского раута. Не такой реакции он ожидал, ох, совсем не такой.

— Да хоть сама Жози, — Дюбуа пожал плечами. — Там полгорода его видели, Ришелье даже не пытался прятаться. Так что эта кандидатура в качестве главного подозреваемого отпадает. Хотя, зная его изворотливый ум, он вполне мог нанять кого-то для грязной работы.

— Вы забыли, что у него долги? — напомнила я. — Так что скорее его самого наняли, чтобы он выполнил какую-то работёнку. Вот только кто его наниматель? Ладно, выясним это чуть позже, а сейчас у нас на очереди проверка возлюбленного Натали. Нужно найти его в этом зале, если он вообще здесь присутствует. Где же ты, Александр Эвергрин?

Я задумчиво прикусила губу, осматривая окружающую меня толпу. Яркий свет сотен свечей, отражающийся в драгоценных камнях на шеях дам, вычурные наряды и припудренные парики, чопорные лица кавалеров — все это казалось театральной декорацией, за которой, как за пышным занавесом, скрывались темные тайны и грязные секреты. За каждым приветливым взглядом могла скрываться злоба, за каждой улыбкой — зависть.

Жофрей молча кивнул. Его лицо оставалось непроницаемым, словно высечено из камня. Он, как всегда, мастерски умел скрывать свои истинные эмоции, но я чувствовала, что его тоже гложут сомнения и тревога. Этот вечер обещал быть долгим и утомительным. Нам предстояло выудить из этой светской толпы хоть какую-то ценную информацию, которая помогла бы нам распутать этот сложный клубок интриг, сплетен и лжи.

— Вот он, — тихо произнес Жофрей мне на ухо, и я проследила за направлением его взгляда. Он смотрел на молодого мужчину, облаченного во все черное. Неужели он носит траур по Натали? Или это просто тщательно продуманный образ, призванный вызвать сочувствие?

Мужчина стоял немного в стороне от основной группы гостей, словно намеренно подчеркивая свою отстраненность и одиночество. Его темные волосы были аккуратно зачесаны назад, открывая высокий лоб и волевой подбородок. В его взгляде читалась печаль, возможно, даже скорбь, но не было ни намека на раскаяние или вину. Интересно, что он скрывает за этой маской аристократической грусти? Какие тайны похоронены в глубине его души?

Мы с Жофреем медленно направились в его сторону, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. В зале было шумно. Гости переговаривались, громко смеялись, обменивались колкими сплетнями и двусмысленными шутками. Эта светская суета, эта показная радость казались мне еще более лицемерными и отвратительными после истории с похищенным колье и убийством несчастной Натали.

Подойдя ближе, Жофрей деликатно кашлянул, привлекая внимание Эвергрина. Тот обернулся, и в его глазах на мгновение мелькнуло удивление, которое он, однако, быстро постарался скрыть за учтивой маской.

— Александр Эвергрин? — учтиво спросил Жофрей, излучая фальшивое дружелюбие. — Меня зовут Жофрей Дюбуа, я королевский следователь, а это моя… коллега. Мы занимаемся расследованием смерти Натали.

Я заметила, что Дюбуа не представляется начальником следственного отдела, а лишь рядовым следователем. Интересно почему?

Александр слегка поклонился, сохраняя невозмутимое выражение лица, словно мы не прервали его глубокие размышления, а всего лишь помешали ему разглядывать картину на стене.

— Мне искренне жаль, что так случилось, — произнес он тихим, слегка дрожащим голосом. — Натали была прекрасной девушкой.

— И вы, конечно, были очень близки, — добавила я, стараясь заглянуть ему прямо в глаза и увидеть хоть какой-то намек на ложь. — Говорят, вы были помолвлены.

— Кто говорит? — напрягся молодой человек, его взгляд стал более настороженным.

— Можете не отпираться, мы читали письма, — я скривилась, демонстрируя свое отвращение к этой лживой игре. Ненавижу, когда люди, попавшие в щекотливое положение, продолжают упорно корчить из себя невинных овечек.

Александр заметно побледнел, но тут же взял себя в руки, стараясь сохранить видимость спокойствия. В его глазах мелькнула тень досады, как будто его поймали на чем-то неприглядном, но он быстро ее подавил.

— Хорошо, вы знаете, — произнес он, немного помолчав, словно собираясь с мыслями. — Да, мы планировали пожениться. Это было наше общее обоюдное решение, мы любили друг друга.

Его голос звучал искренне. Но я уже давно научилась не верить на слово, особенно в подобных ситуациях. Слишком часто люди говорят одно, а думают совершенно другое, скрывая свои истинные намерения за маской благопристойности.

Жофрей, не теряя времени, задал следующий вопрос, не давая Александру времени на передышку и возможность придумать правдоподобную ложь.

— Где вы были в момент смерти Натали? — Жофрей внимательно, почти гипнотически смотрел на мужчину, пытаясь разгадать его мысли.

Эвергрин на мгновение замялся, словно взвешивая каждое слово, прежде чем произнести его вслух.

— Я был дома, — ответил он, наконец, стараясь говорить ровным тоном. — Читал. Не мог уснуть после ссоры с Натали. Мы виделись с ней в тот день. Я приезжай к ней.

— Из-за чего вы поссорились? — поинтересовалась я, стараясь не упустить ни одной детали в его