Нежданная смерть и любопытная леди - Генри Бриджерс

– Уходите. Я вам не рада. Уходите.

Он колеблется, отводит глаза. Затевать со мной драку явно не в его интересах, он боится Доггера. Почему-то.

– Ты что-то про такси говорила.

– Предложение больше не действует, вы меня разочаровали. До свидания, мистер Фергюсон.

– Сколько тебе? Лет двадцать?

– Двадцать три.

– Далеко пойдешь, если дойдешь.

– И вам всего хорошего. Спасибо за визит.

Выметайся, черт бы тебя подрал, выметайся немедленно. Он еще раз оборачивается в дверях, хочет что-то сказать, открывает рот, но потом натыкается на мой взгляд и просто разворачивается и уходит. О, я умею делать правильное выражение лица. Оно передается по наследству вместе с титулом, шантажом, домом, чиппендейлом и самомнением. Умею смотреть на собеседника так спокойно, что у того не остается ни капли сомнения – он низший класс и должен немедленно закрыть свой поганый рот. Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные. Глубокая оторванность, тотальное непонимание. Весь мир создан, чтобы Британия и я могли править над ним. Правь, Агата! Агата, правь волнами: Ласселсы никогда не станут рабами.[22]

Дверь за Фергюсоном захлопывается сама по себе, будто от сильного сквозняка. Спасибо, старичок.

У меня дрожат руки, сцепляю их в замок и пытаюсь дойти до кресла. Получается. Хорошо. Смотрю на медведя в наморднике. Выглядит довольным. Он меня одобряет.

Я сижу, и у меня совершенно нет сил положить ногу на ногу, наваливаюсь левой стороной на ручку кресла и замираю. Время останавливается.

– Леди Агата, все в порядке?

Слышу голос Милли, но не могу поднять головы.

– Да. Прекрасно. Спасибо.

Желудок режет. Сгибаюсь, пытаюсь вдохнуть. Нет. Не выходит. Тошнота, лоб покрывается испариной, еле сдерживаюсь. Едкая слюна. Желчь.

– Ванессу. Позови.

Смотрю в мраморные плитки пола, пытаюсь заставить себя сосредоточиться на узоре, мышцы как размягчаются, только в желудке… Шомполом… Нет, только не при прислуге. Пожалуйста.

* * *

То, что происходило в ванной, думаю, стоит вычеркнуть из памяти. Ванесса около получаса сидела по ту сторону двери и иногда испуганным голосом справлялась, все ли со мной нормально и не надо ли позвонить доктору Краучу. Естественно, никакого доктора Крауча я видеть не желала и не желаю. Особенно в своей ванной.

Чищу зубы уже второй раз. Смываю пену под струей воды – так плохо течет, несчастные трубы, что там с вами происходит. Отвратительный кислый привкус зубная паста перебить не в силах. Правильно ли, что выставила Фергюсона? Может, он и профессионал, и Доггер ему доверяет, и он работал с отцом, и действительно мог бы помочь, но манера поведения… что-то американское. Беспардонность. Нет, это не то дело, в котором нужны такие помощники. Тут нужен мой отец. До болезни. Уверена, разобрался бы с ситуацией в два счета, одним правильным телефонным звонком. Наверное, поэтому ему, когда был в силах, и не присылали никаких криптограмм. Агастус Ласселс был сверхчеловеком, но не по Ницше – его свехлюди кажутся скорее мечтой извращенца, а сверхчеловек в моем понимании готов принять любой вызов, несмотря ни на что. Его бы уж точно не мучали приступы тошноты от нервов. Будь у него сын… Ладно.

Смотрю на себя в зеркало. Наверное, если бы меня выдернули из ледяной воды после крушения «Титаника», и то выглядела бы лучше. Главное, не надевать сегодня зеленое, цвет лица сольется с цветом ткани. Что-то светлое?.. Так правильно, что я выставила Фергюсона? Доггер будет недоволен. Ну и черт с ним, с Доггером, надеюсь, он прекрасно проводит время в полицейском участке, упрямый…

Я резко распахиваю дверь, Ванесса вскакивает со стула и испуганно смотрит на меня.

– Я бы съела галету. У нас есть галеты?

– Конечно, леди Агата.

– И чай. Без молока. Милли что-то говорила про беспорядок в комнате. Что случилось? Сажа?

Один раз забыли прочистить камин в музыкальном салоне, потом пришлось отчищать весь музыкальный салон, включая потолки. Неужели опять…

– Я… Мы подумали, что вы что-то искали у себя в комнате и в комнате мистера Доггера.

– Что за вздор. Что я могла искать в комнате мистера Доггера?

– Мистера Доггера. – Она шепчет так тихо, что скорее угадываю по движению губ, чем слышу. Что ж, я пока еще в силах убийственно на нее посмотреть.

* * *

Моя прекрасная комната перевернута, китайские крестьяне скрылись внутри домиков, нарисованных на обоях. Кровать разворошена, из гардеробной выкинуты вещи. Каждый из ящиков трюмо выдран и перевернут. Браслеты разбросаны по комнате, вижу один, светлого янтаря, зацепившийся за ручку кресла. Два овальных зеркала отражают разгром, завитки листьев на рамках огорченно сникли. В центре комнаты, на самом видном месте, свободном от разбросанных вещей, стоит зеленая китайская ваза. Она из гостевой спальни. Из спальни Доггера.

Я поднимаю с пола свою расческу работы Фаберже. Прижимаю ее к груди, как младенца. Думаю, так просто и легко думаю, как никогда раньше не думала: я убью его, кто бы он ни был. Я возьму из несгораемого шкафа револьвер и пристрелю его как бешеную собаку. За то, что посмел дотронуться до моего прекрасного дома.

Глава 7

Бейквеллский пудинг

– Позовите мне мистера Эндрюса. И, Ванесса, найди на свалке, которой стала моя комната, красный лак. Мне надо срочно перекрасить ногти, я собираюсь нанести визит.

– Визит, леди Агата? Вы же только…

– Я же только что все сказала.

Смотрю на нее, с трудом пропихивая в горло крошево галеты. Ванесса мудро решает свое удивление держать при себе, кивает и уходит с кухни.

– Миссис Тернер, какие десерты предпочитает мистер Тернер?

– Артур-то? Послаще, чтобы аж зубы ныли. А чего вы, леди Агата, вспомнили-то его?

– Вы не могли бы испечь мистеру Тернеру от моего лица угощение, которое он предпочитает?

– Так и знала! – Бросает половник в раковину с оглушительным звоном. Я вздрагиваю от неожиданности, чуть не поперхиваюсь. В неподдельной ярости миссис Тернер вцепляется в свой фартук, дергает его влево-вправо. Будь сейчас здесь мистер Тернер, уверена – ему несдобровать. – Так и знала, старый дурак вас на какую-то чушь подговорил. Во что он вас втянул?! Господи боже, ни стыда ни совести, он и за соседями с биноклем следит! Это ж где это видано! Еще и мне ничего не рассказывает!

– Никто никого не подговаривал, миссис Тернер. – Я оставляю недоеденную галету на блюдечке вместе с недопитой чашкой чая и встаю. – Если вы не готовы выполнить просьбу, я придумаю что-нибудь еще.

– Да на все я готова, леди Агата. – Миссис Тернер наконец отпускает свой фартук, но губы все так же поджаты в