Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 1 - Татьяна Юрьевна Степанова

– Я только ссужал деньги. И это было давно.

– Да, но…

– Где же связь? Что хочет узнать глубокоуважаемый мной профессор Геворкян?

– Я пока не знаю, какая тут связь. Но мы хотим собрать все факты, все данные. Это очень сложный случай, я бы сказала даже, странный случай… Пациент профессора Геворкяна совершил тяжкое преступление.

– Я читал в газете, сразу увидел знакомый адрес.

Перед Катей поставили чашку кофе. Она поблагодарила.

– Никакой связи. Магазин, под который я давал деньги, закрылся одиннадцать лет назад. В том доме мерзость и запустение.

– Да, мерзость и запустение… И ни я, ни профессор Геворкян не видим связи, однако…

– Что? – глаза Петросяна по-прежнему были колючими, но в них вспыхивали искорки интереса. – Так что?

– Нам просто необходимо собрать все факты, – ответила Катя.

СЕЙЧАС ОПЯТЬ СПРОСИТ «ЗАЧЕМ?», И Я НЕ СМОГУ ЕМУ ОТВЕТИТЬ, И НАША БЕСЕДА УМРЕТ САМА СОБОЙ…

– Да, в связи с тем, что было в газете, я тоже этот адрес вспоминал. – Петросян откинулся на спинку деревянного самурайского кресла. – Ну тогда, одиннадцать лет назад, перед дефолтом, все как-то хотели заработать, куда-то вложиться со смыслом… Этот магазинчик… Почему бы и нет, думал я тогда – тайские штучки, разная восточная дребедень, это тогда продавалось, это покупали. В общем, ко мне поступило предложение, и я согласился. Я рисковал только деньгами, нельзя сказать, что это были большие деньги, но по тем меркам, одиннадцать лет назад, это был бизнес. Этот парень, который все затеял… Я не сразу понял, что он это все не всерьез. Так дела не делают, когда хотят вернуть то, что вложено в дело, и еще какую-то прибыль получить… Но у него были свои взгляды, свой интерес, и поначалу я мало на все это обращал внимания… Знаете, тайские штучки – мебель из ротанга, керамика и прочее… для любителей – азиатское порно пополам с пакетиками благовоний, шоу трансвеститов из Бангкока… Это не мой стиль, мы не секс-шоп открывали… И меня это как-то стало напрягать, а потом я узнал, что этот парень, мой номинальный компаньон, вообще…

– Что вообще?

– Он стал где-то пропадать, уволил почти весь персонал, сказал, что сам будет смотреть за магазином, что по выходным там будет работать его девушка… Все оказалось враньем. Потом я узнал, что он работает в банке охранником.

– Работает в банке охранником?!

– Я не поверил сначала, у меня в голове не укладывалось. Но это было так, я навел справки. Дела в магазине шли все хуже и хуже, там все было заброшено, пущено на самотек. И я понял… в общем, понял, что тут что-то нечисто. Что это не для меня. И я вышел из этого предприятия. А потом был дефолт, и все покатилось к чертям. Магазин закрыли. И затем там случился пожар – это все, что я знаю.

– Как звали вашего компаньона?

– Разве этого нет в документах?

– Нет. Там только ваша фамилия и ваша подпись.

– Странно. Я бы даже сказал, ловко… Его звали Женя, симпатичный такой был, молодой. Евгений Цветухин.

– Как? Как вы сказали? – Катя едва не уронила чашку.

– Судя по вашему вопросу, я поразил какую-то цель… важную цель, да?

– Не могу вам даже пока сказать… честное слово, я… Цветухин работал в банке охранником…

– Я имел дело только с ним, но там был еще один. Второй. Не знаю его имени, я с ним дел не вел. Видел, может быть, пару раз. Тоже молодой, гораздо моложе… Немного вычурный, эксцентричный, с хорошими манерами. Уж не знаю, кем он доводился Цветухину, но, кажется, они были очень близкими друзьями, насколько я мог заметить. Больше мы не встречались – с тех пор, как я вышел из дела. Спустя какое-то время я ехал мимо на машине и решил посмотреть, как там и что. И увидел заброшенное здание и следы пожара. Вы хотите еще что-то спросить?

– Все эти годы дом пустовал. Все, кто пытался его арендовать, очень быстро отказывались от аренды.

– Ничем не могу помочь. – Петросян усмехнулся, обнажая мелкие зубы. – Мои наилучшие пожелания профессору Геворкяну.

Глава 39

ОСТРЫЕ ГРАНИ

Как добралась до Главка, Катя не помнила – все выветрилось, выветрилось… Острые грани точили свое жало, они угрожали. Катя почти физически ощущала: в ЭТОМ ДЕЛЕ с самого начала были лишь одни острые грани, как они все до сих пор ухитрились не пораниться о них насмерть?

БЫЛО ДВА РАЗНЫХ ДЕЛА… АБСОЛЮТНО РАЗНЫХ… И ВОТ ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ЭТО ОДНО ЦЕЛОЕ… ОДНО В РАЗНЫХ СВОИХ ВРЕМЕННЫХ ИПОСТАСЯХ…

Все выветрилось, кроме этого ЦЕЛОГО, ЕДИНОГО. Но ждать снова пришлось долго, очень долго. Катя сидела в кабинете пресс-центра с включенным ноутбуком и пыталась… Нет, она ничего не записывала, она ждала полковника Гущина, который, по словам дежурного розыска, «задерживался в Дзержинске».

Гущин вернулся около десяти вечера. Катя встретила его внизу у КПП. Она уже готова была выстрелить в него своей новостью, но…

Вот странное дело: если бы у полковника Гущина на его глянцевой лысине рос хотя бы один волосок, то Катя… она бы сказала: он какой-то встрепанный, наш старина. Встрепанный в этот летний июньский вечер. ИЗМОЧАЛЕННЫЙ…

– Федор Матвеевич, да что с вами?

– А что со мной? Ничего. Порядок в танковых войсках.

Однако заявлено это было таким тоном, что Катя не поверила. Но некогда, некогда, некогда было разбираться, анализировать. Катя шла за Гущиным по коридору розыска по пятам и бомбардировала его, паля из всех своих орудий.

НОВОСТЬ… ВСЕМ НОВОСТЯМ НОВОСТЬ… БЫЛО ДВА РАЗНЫХ ДЕЛА, АБСОЛЮТНО РАЗНЫХ, А СЕЙЧАС…

ЧТО ЖЕ СЕЙЧАС?

И опять пришлось долго ждать. Но теперь пауза была просто необходима. Пусть и затянувшаяся пауза.

– Итак, – изрек наконец полковник Гущин, – что же мы теперь имеем в остатке…

И он в свою очередь выдал свою новость: о показаниях Григория Дьякова, данных им после задержания там, в доме, где они все ощущали себя как в логове хищника.

– Не может быть. Федор Матвеевич, что же…

– Может. Как ты говоришь? Было два разных дела… даже три, а теперь…

– А в убийстве Мазина Григорий Дьяков тоже признался?

– Об этом я его допросить не успел.

– Почему? Как же так? Ведь этот труп найден тоже в Куприянове, а они там были…

– Не успел допросить. Не знаю, что там с ним случилось, с этим парнем… Как будто с катушек сорвался. То ли истерика, то ли косить начал… Нет, не похоже, что притворялся, нет. Знаешь, когда на твоих глазах с катушек