Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 1 - Татьяна Юрьевна Степанова

все же было новое, наверняка купленное Пепеляевым, то этот шкаф… Ничего особенного – старый, поеденный жучком… Он что же, тут всегда стоял у стены? А как же пожар?

– Следы копоти на дверцах и на стенках, – точно угадав Катины мысли, сообщил эксперт. – В какой-нибудь из бывших соцстран еще сделан – польский или румынский… Дуб, массив, – он постучал по створке. – Во делали, на века, в огне не сгорел, сверху только слегка обуглен.

Шкаф освободили, слегка наклонили, проверяя стену сзади, простукали – ничего.

– Убирайте из этого угла коробки на середину, – командовал полковник Елистратов.

Сдвинули тахту и начали квадрат за квадратом простукивать пол, постепенно освобождая пространство от коробок и снова загромождая. Снятые разноцветные крышки, и там внутри в бумаге обувь различных фирм – ботильоны, сапоги, замшевые туфли, босоножки, балетки, кожаные голенища, бархат, позолота, стразы, круглые и острые носы, шпильки… У Кати зарябило в глазах. Каблуки, похожие на стилеты, алые подошвы…

И эта вонь – еле уловимая, но тошнотворная…

– Тут какой-то шов, – один из экспертов – он работал на коленях на полу перед шкафом – сдвинул мешающую пеструю груду, – шов… Бетоном заделывали…

Все сразу сгрудились, начали лихорадочно убирать коробки.

– Это не шов, в полу лаз. И все замазкой заделано, не бетоном, а замазкой на основе бетонной смеси, причем… Так, погодите, тут вот прибор показывает следы сажи… Причем еще до пожара… наглухо задраивали, пытались замаскировать, да неудачно.

– Подвал? Ну конечно, в таком доме, как я сразу-то не подумал, – Елистратов хлопнул себя по бедрам. – Дом, рухлядь купеческая, в таких всегда либо лабаз, либо подпол был. Шкаф, к черту, двигаем отсюда!

Дубовый шкаф со скрежетом заскользил под напором дюжих плеч.

– Тяжеленный какой, а ведь пустой. И такой вес, чудно€, – Гущин сам двигал вместе со всеми. – Ну-ка, сынки, погодите… давайте еще раз проверим, что-то подозрительно мне, больно тяжел.

Снова простукали двери, стенки, полки – ничего, глухо.

ОНИ ИЩУТ ТАЙНИК С ДЕНЬГАМИ ИЗ БАНКА…

Катя смотрела не на шкаф, а на пол. Когда шкаф отодвинули, стал заметен глубокий четырехугольный шов в толще пола, действительно тщательно замазанный, задраенный наглухо, спекшийся в пламени пожара.

– Что там внизу? Ну-ка, – Гущин сам, опять-таки лично «простучал», отбирая хлеб у экспертов.

Гулкий звук.

Внизу что-то было.

– Вскрываем!

– Дрель сюда, самое крепкое сверло – Гущина потеснили эксперты.

Визгливый, бьющий по нервам звук дрели. Но Катя терпела все, затаив дыхание, стараясь ничего не упустить.

ВОТ ОНО. ВОТ… ТО, РАДИ ЧЕГО МЫ ВСЕ ЗДЕСЬ…

Спекшийся бетон отваливался кусками. И через несколько минут работы стала видна плита… нет, крышка… Остатки спиленной ручки, когда-то крышку за эту ручку поднимали… Лаз, вход в подвал.

Скрежет…

– Взяли!

Крышка с грохотом отвалилась набок. Это действительно был вход в подвал. И там было темно.

– Все, тишина, фонарь сюда. Спускаемся первыми я, Гущин и эксперт, – скомандовал полковник Елистратов.

Катя смотрела, как они спускаются. Вниз, в темноту вела узкая каменная лестница.

Шаги… Эхо… Желтое пятно фонаря… Возглас Елистратова хриплый…

– Вот черт!

Вниз спустились еще двое экспертов.

Было очень тихо в помещении склада. Все понимали, что-то найдено.

– Здесь внизу тело… Мертвец!

Катя увидела, как на висках профессора Геворкяна выступили капельки пота. Она стояла у самого края лаза.

ЭТОГО ОН ЖДАЛ ОТ ДОМА УБИЙЦЫ ПЕПЕЛЯЕВА? ВОТ ЭТОГО? ЕЩЕ ОДИН ТРУП?

– Видимо, пролежал тут в подвале несколько лет. И черт… в каком же он состоянии…

Слова доходили из подвала наверх словно сквозь вату. Катя увидела, как Геворкян, неловко согнувшись, взялся за бетонные края и начал осторожно спускаться вниз.

Катя ринулась за ним.

– Какая страшная смерть.

Это сказал один из экспертов. Катя еще ничего не видела – только бетонные ступени, только спину Геворкяна, который спускался, потом желтое пятно электрического фонаря, остановившееся на…

Мертвец лежал ничком у подножия лестницы, будто в последнем своем усилии пытался выбраться, вскарабкаться наверх. Полуистлевшее тело со сгнившей плотью. Темные волосы.

– Брюнет, примерно, тридцати лет, давность смерти… лет восемь-десять, может, чуть больше. Нет, это не Пепеляев его тут бросил еще живого.

– Живого? – это спросил профессор Геворкян.

– Смотрите, какие борозды на полу – здесь, здесь, а вот тут следы крови и… смотрите… его кисть отрубленная, правая кисть… Множественные рубленые раны на теле. Видимо, он боролся с убийцей до последнего, но потом стал слабеть от потери крови… Раны на темени, но не глубокие, скорей всего, он пытался закрыться от ударов руками.

Катя похолодела: эксперт был другой, и место было другим, а вот детали, которые он описывал, механизм нанесения ран почти слово в слово повторял… Где она слышала все ЭТО? Там, в лесу, в Куприяновском лесничестве, где тоже был пожар?

– Брюнет, – Гущин наклонился над трупом. – Давайте-ка его перевернем осторожно. Все сняли на пленку в этом положении трупа?

– Да, – один из экспертов держал камеру. – Тело долго находилось почти в идеальной среде, поэтому неплохо сохранилось. Большое количество рубленых ран, но умер, скорее всего, не сразу, через какое-то время от потери крови и от недостатка воздуха. Страшная была смерть, смотрите, как он пол царапал…

Катя отвернулась, когда труп перевернули.

– Брюнет, значит, – повторил Гущин. – Опознать можно будет, если фото дополнительные еще найти, если родственников его отыскать кровных… экспертизу генетическую назначим, но… И потом у нас свидетель Гришка Дьяков есть и второй его братец Петр, тот, что в бегах, и третий – армянин, который ему деньги ссужал на магазин… Должны опознать и без экспертизы…

Катя не смотрела, не могла. Гущин не назвал фамилию мертвеца, но…

ОНИ, ДЬЯКОВЫ, ИСКАЛИ ЕГО СТОЛЬКО ЛЕТ, А ОН ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ БЫЛ ЗДЕСЬ, В ПОДВАЛЕ СВОЕГО БЫВШЕГО МАГАЗИНА… ЗАМУРОВАННЫЙ ЗАЖИВО…

– Осторожно с отчлененной конечностью! – предупредил эксперт.

И от этого замечания Кате совсем стало нехорошо. «Кисть вон отсек, как сухой сук»… И это она уже слышала…

– Там что-то есть, внутри! Хватка какая, зажал намертво. Поэтому и руку отрубили ему, а достать все равно не смогли. Очень осторожно кладите конечность сюда, сейчас я попытаюсь извлечь это. Вот. Что это такое?

– Золото вроде. Ну-ка, ну-ка, – голос Гущина внезапно сел. – Ах ты… А ведь я такую вещицу уже видел. Екатерина, посмотри, ведь и ты ее видела тоже!

Катя, растерявшая все свое любопытство, теперь мечтавшая лишь об одном – выбраться скорее наверх, обернулась. В свете фонаря на бетонном полу что-то блестело. Надо было спуститься и подойти. Надо было сделать великое усилие – снова сойти в этот подвал, столько лет служивший могилой.

Это была золотая булавка для галстука в форме