Когда мы были непобедимы - Мария Орунья

– Но ведь есть феномены, которые наука уже пыталась, но так и не смогла объяснить, – упорствовал Кристиан. – Самовозгорание, биолокация, радиэстезия, резкие изменения температуры при появлении призраков и прочих проявлений потустороннего мира, как бы они ни назывались, психофонии… – Кристиан оборвал себя на полуслове, ему вдруг пришел в голову решающий аргумент: – Вот вы, скептик, как можете научно объяснить опыт людей, побывавших на том свете и вернувшихся оттуда?

– На том свете? – Профессор на пару секунд задумался. – Вы имеете в виду опыт клинической смерти, когда пациента удается спасти, я правильно понял?

– Да.

– Речь идет о так называемых околосмертных переживаниях, – пояснил профессор для остальных. – Насколько мне известно, большинство пациентов, переживших клиническую смерть, описывают одни и те же ощущения: умиротворение, свет, а некоторые даже видят со стороны свое собственное тело, парящее в воздухе, словно призрак. Вероятно, в этих случаях мы имеем дело с играми разума, сеньор Валье. Человек просто грезит. Ведь когда мы спим, мы видим сны, которые порой трудно отличить от реальности, но тем не менее это сны.

– Нет, это невозможно. Есть свидетельства незрячих пациентов, которые точно описывали операционную или другое помещение, где находились в момент смерти. Еще это случается с людьми под общим наркозом, о каких снах тут можно говорить?

– Сеньор Валье, давайте вернемся к тому, с чего мы вчера начали. Вспомните прошлую лекцию. Что, как мы выяснили, нужно сделать первым делом, когда пациент рассказывает о своем паранормальном опыте?

– Убедиться, что он здоров, но…

– И если мы в этом убедиться не можем, то и на серьезное изучение проблемы претендовать тоже не можем. Знаете, что такое кетамин?

– Кетамин? Нет, не знаю.

– Это препарат, который используют для анестезии, обладающий наркотическим воздействием. Его вводили пациентам, которых вы приводите в пример? Есть у вас эта информация?

– Я не привожу в пример конкретных людей, это просто обобщенные данные…

– Ага, – перебил его профессор. – Что ж, тогда я вам скажу, что для общего наркоза применяют кетамин, а один из его основных побочных эффектов – галлюцинации. Ощущение, будто ты покинул собственное тело и паришь в воздухе, нередко возникает у людей под воздействием ЛСД. Каждый случай надо рассматривать отдельно, и для каждого найдется свое рациональное объяснение, даже если мы еще не до конца понимаем все тонкости физики и нюансы работы человеческого мозга. Знаете, что такое криптомнезия?

– Нет, – признал Кристиан, которого буквально придавило таким количеством новой информации.

– Скрытая память. Наше бессознательное ведет учет всего, что мы видим, слышим, делаем или ощущаем. Например, вы выйдете после лекции и ощутите непреодолимое желание съесть гамбургер. Откуда взялось это желание? Может, вы испытываете чувство голода, а может, вам мимоходом попалась на глаза реклама “Макдоналдса”, которую наклеили около дома, кто знает? Так и пациент, переживший клиническую смерть, может, действительно сам видел свое тело, а может, просто пересказывает то, что с детства видел в фильмах. Ведь эти истории стары как мир. Вам не кажется, что мы их запоминаем, а потом воспроизводим? То же самое происходит, если случайно встретить знакомого, с которым давно не виделись, а в тот день вдруг ни с того ни с сего о нем подумали. Но кто проверит, не думали ли вы о нем и раньше? А может быть, вам просто давно кто-то рассказал, что этот ваш знакомый работает как раз на этой самой улице или в этом городе, вы про это забыли или подсознательно отмахнулись как от несущественной информации. А теперь она из вашего подсознания всплыла и создала контекст. Неопровержимых истин для вас у меня нет. Но зато я могу вложить вам в руки ключ к познанию, подарить вам мотивацию, чтобы вы продолжали искать, проверять, делать открытия. Завтра мы поговорим о том, как много места в нашей жизни занимают сказки, привидения и предрассудки. Специально для сеньора Валье я постараюсь привести рациональные научные объяснения некоторых явлений, которые сегодня упоминал. Впрочем, вы и сами сможете убедиться, что по большей части все они вызваны невероятным и мощнейшим феноменом под названием ДДД.

Закончив говорить, профессор подмигнул аудитории и выключил проектор, давая понять, что на сегодня лекция завершена. В кармане Кристиана снова завибрировал мобильный телефон.

Перед Кларой Мухикой на прозекторском столе лежало тело Лео Диаса. Ее ассистентка Альмудена Кардона изо всех сил старалась не зевать от скуки.

– Это у него не первый инфаркт, тут все как по учебнику, – объявила Кардона, изучая грудную полость, на которой был сделан Y-образный разрез. – Явные признаки фиброза миокарда.

– Ты же знаешь, что внешнего осмотра недостаточно, – возразила Клара. Она привыкла, что Кардона всегда торопится с заключениями. – А результаты судебно-гистологического исследования будут не раньше чем через месяц, а то и два.

Мухика вздохнула, извлекла из трупа сердце, чтобы отправить его патологоанатомам в лабораторию в Вальдесилье.

– Отек легких… Надо их взвесить.

– Четыреста девяносто три грамма левое, шестьсот семнадцать правое, – сообщила Кардона.

– Отек однозначно, хотя на курильщика он не похож.

– Небось налегал на жирное и соленое.

– Да, но ты кровь видела? Цвет нормальный, не загустевшая. Посмотрим, что покажет токсикология. Я не понимаю, что за трупные пятна вишневого цвета у него на теле, может, как раз интоксикация.

– Цианид? – предположила Кардона.

– Может быть. Но вообще, если б не эти пятна, соглашусь – был бы хрестоматийный инфаркт. Давай черепно-мозговую полость посмотрим.

Они взвесили мозг (кило двести) и мозжечок (сто шестьдесят три грамма).

– Видишь? – указала Клара на мозг.

– Застой сосудов? – отозвалась Альмудена. – Почему, по-твоему…

– Пока не знаю, не вижу патогномоничных признаков, так что на данный момент имеем инфаркт, но не исключаем и что-нибудь другое. Вот получим данные химико-токсикологического анализа, тогда посмотрим.

– Когда наши друзья в гражданской гвардии узнают, сколько придется ждать этих анализов, их самих инфаркт хватит. Странно, что они не стали тебя торопить.

– Предполагается, что у нас тут ненасильственная смерть. С чего бы им меня торопить?

Карлос Грин нервничал. Что за идиотская затея? Зачем он поддался на уговоры Серредело? Подумаешь, хипстер-адвокат возомнил себя всезнайкой. Удивительно, что бабушка доверила свои дела в Испании этому персонажу. И вот результат: знаменитый писатель Карлос Грин сидит в очаровательной кофейной комнате в своем дворце Кинта-дель-Амо и ждет исследователя паранормальных явлений. Договорились на пять вечера. Не опоздает ли? Интересно, он тоже хипстер? Или богемный тип? Или псих? По телефону голос вроде нормальный.

Мысли Карлоса прервал звук шагов.

– Хорошие новости! – объявил Оскар Серредело, заходя в