Не верь призраку - Юлия Владиславовна Евдокимова

– Погоди, что ты говоришь? Как не убийца? Там же была вторая заметка, и мы с тобой долго гадали, как старуха узнала выросшего ребенка, а ведь там в тексте заметки указана фамилия.

– Я прощаю тебе только потому, что Вениамина есть за что арестовать.

– Я ничего не понимаю!

– Он брачный аферист!

– Что???

– Он обирает доверчивых женщин. Они отдают все деньги, продают квартиры, берут кредиты на огромные суммы, а он говорит «пока» и исчезает не прощаясь.

– Почему же он до сих пор на свободе?

– Посадили бы. Но… женщины все делали добровольно, их не обманывали, не заставляли силой… он молодец! Ни одна из женщин не обратилась в полицию, так он промыл им мозги.

– Боже, какие женщины дуры!

– Самое интересно, что он ловил на крючок совсем не дур. И следующей должна быть Моника. И боюсь, если б ты не записала его в маньяки, она бы попалась. О, прости, – съехидничал следователь. – Ты же винила совсем другого, а наряд за Вениамином отправил твой подозреваемый… как ты его там обозвала – бульдог?

Саша лишь вздохнула.

– У красавца была легенда. Он бизнесмен, романтичен, одна его страсть к необычному образу путешествий чего стоит! Еще и благотворитель, книжные клубы, детьми занимается. В общем, приличный и очень успешный человек. Мил, обходителен, вежлив, щедр на комплименты, вызывает доверие, очаровывает, красиво ухаживает. Дальше разводит женщину на деньги разными способами.

Ну, вот например: говорит, давай обновим машину, купим дом, ведь я теперь останусь здесь и вообще мы же практически семья. Но на свое имя взять не может, ведь деловые партнеры не должны сомневаться, что он не располагает сейчас средствами. И конечно, он все будет оплачивать. Женщина берет кредит, отдает деньги и… больше никогда не видит своего жениха. Надо ли говорить, что делает он это в последний момент, когда магазин продан, а его пассия об этом и не знает. А потом… женщине звонит некое официальное лицо, выражает соболезнования, рассказывает о смерти ее жениха. Вот и все!

– Неужели эти дурам некому было открыть глаза?

– Ты его видела. Какая женщина откажется от такого подарка судьбы! А все. кто предупреждает, просто завидуют, у них такого богатого красавца нет. Как я понял, Моника Сергеевна уважаемая женщина, да еще и очень красивая. И что? И попалась. Сколько он ее обхаживал, год?

– Да… Буль… Всеволод предупреждал. И я… чуть-чуть. Но почему вы его задержали?

– Нашлась одна женщина, поумнее остальных теток. Но ей было хуже всего, этот гад оставил ее на улице. Нашла, приехала, даже пожила с ним какое-то время. Наплел с три короба, а она поверила. Но когда он сбежал второй раз, она, не добившись ничего от полиции, стала сама искать его в интернете, заодно и несколько обманутых женщин нашла. Они объединились, и полиция завела наконец дело, объявили красавчика в розыск, но кто бы его искал. Кто будет брачными аферистами всерьез заниматься! Но тут я запросил информацию, все завертелось, так и попался он нам в руки. Финита ла комедия, как говорится.

– Ты делал запросы о Вениамине?

– Представь себе. А ты думала я только тебя слушаю?

– Какая странная история… – Саша постаралась пропустить мимо ушей последние слова следователя, но ей было очень грустно. Поделом тебе, самоуверенная сыщица. Обломали.

– Действительно странная. И оба ухажера прекрасной Моники в итоге не те, кем казались. Рафинированный элегантный Вениамин – брачный аферист, туповатый на вид и хамоватый Всеволод – не только бизнесмен высокого уровня, но и доктор наук. Бульдог, говоришь?

– И сколько ему светит?

– Учитывая, что облапошил он женщин на сумму гораздо большую, чем 20 миллионов рублей, светит ему лет 10.

– Попался, красавчик! – Саша даже обрадовалась. Не зря ей так не понравился Вениамин. Хотя… ладно, все не так, понравился, да и кому он мог не понравиться? Даже она попала под его обаяние. Но про это Саша никому ничего не расскажет.

И тут до нее наконец дошло: если убийца не он, то…

– А что же с убийствами?

– Ну, я теперь заниматься делом не могу, лишь узнаю новости от коллег. Прокурор выдал ордер на эксгумацию тела Алины, девушки, убитой в прошлом году. Возобновляется расследование, возможно, найдутся какие-то улики, упущенные раньше. Тогда все казалось простым и ясным, убил Роман, ее парень, вот особо и не занимались. Знаешь, отправляйся-ка ты домой. Глупую историю с поимкой убийцы с поличным еле замяли, лучше на глаза полиции здесь не попадайся. Я еще не знаю, чем для меня это самоуправство закончится…

Саша понуро побрела к выходу из палаты, уже открыла дверь, но тут вспомнила:

– А фотографии? Фотографии из старого дома, которые мальчишки нашли, ты забрал?

– Не успел. Да кому они сейчас нужны…

Выходя из больницы, Саша столкнулась с Ириной, та приходила навестить Монику и, конечно, не нашла. Ирина винила себя, что занималась эти дни семьей, может, будь они все вместе, Моника бы не поехала на свидание и не оказалась в больнице с нервным срывом.

– Ну, во-первых, фиг бы она нас послушала. А во-вторых, пусть немного полежит, ей на пользу.

– В смысле? – Удивилась Ирина.

– Ты ж не нашла ее в палате?

– Не нашла.

– Вот и не ищи. Сама позвонит. Пусть пока устраивает личную жизнь.

Глаза у Ирины стали размерами с два блюдца, и пришлось Саше рассказывать все, что пропустила за два дня их приятельница. Ирина ахала, открывала рот и не могла поверить, что такие события могут происходить на самом деле, а не в кино.

– Ты знаешь продавщицу из хлебного ларька у колокольни? На площади Свободы.

– На Базарной? Конечно, да все ее знают, тетя Альфия, а что?

– Мне надо найти женщину, с которой она говорила, когда я хлеб покупала.

– Ну, ты загнула. Она что, должна помнить всех женщин, с которыми разговаривала?

– У вас народу в городе столько, что все друг друга знают, пошли. Поговорим с вашей тетей Альфией.

Продавщица скучала в одиночестве, свежий хлеб с утра расхватали теперь придут после работы, когда привезут новую партию. Оживившись, попыталась сбагрить посетительницам пирожки: ну и что, что вчерашние, они свежие, и цену скинули!

А вот вспоминать женщину, с которой говорила, пока Саша ждала своей очереди, никак не хотела.

– Да у меня весь город тут за день проходит! А ты хочешь, чтоб я вспомнила через