Девушка из спасательной шлюпки - Эйлин Энрайт Ходжеттс

до массивных балок потолка и высоких арочных окон. Ребенок – девочка в украшенном мелкими оборками платьице – при его приближении бросился наутек, поднимая облачка пыли, которые плавали в лучах света, пробивавшегося сквозь окна. Шлепая босыми ногами, она побежала вглубь дома, без умолку крича:

– Там дядя!

Не успел Гарри решить, что ему делать, как одна из внутренних дверей открылась, и на пороге появилась девочка постарше в сопровождении угрюмой женщины в свободном домашнем платье. Малышка бросилась к ней, продолжая выкрикивать высоким взволнованным голосом.

– Там дядя, мама! Там дядя!

Затем она начала носиться вокруг женщины, громко вопя:

– Там дядя, там дядя, там какой-то дядя! Дядя, дядя…

Гарри не знал, долго ли сможет выдерживать эти крики без ущерба для барабанных перепонок, но, к счастью, с верха лестницы раздался громоподобный голос, при звуках которого девочка остановилась как вкопанная.

– Тихо! Хватит верещать, черт побери! Убирайтесь обе!

Девочки в ужасе бежали. Когда женщина повернулась, чтобы последовать за ними, голос с лестницы громыхнул снова:

– Тебя это не касается, Агнес. Ты останешься, пока мы не узнаем, что нужно этому субъекту.

Граф Риддлсдаун оказался высоким сутулым мужчиной. На вытянутом лице красовались висячие усы того же морковно-рыжего цвета, что и жидкие волосы на голове. Бледно-голубые глаза смотрели на гостя с недовольством.

Гарри быстро перебрал в уме информацию, полученную от епископа. Хмурая женщина, должно быть, леди Риддлсдаун, третья жена графа. Гарри отметил, как она задрожала в тревоге, когда муж начал спускаться по лестнице.

– Кто вы такой, черт побери? – властно спросил граф.

– Сэмюэл Ллойд, – представился Гарри.

Хотя человек на лестнице выглядел далеко не таким опасным, как даже самый плохо вооруженный пешаварский повстанец, Гарри позволил себе немного заискивающий тон.

– Я весьма надеюсь стать вашим соседом, – добавил он.

– Соседом… – буркнул граф. – Нам соседи не нужны.

– Я хотел бы найти дом, чтобы уйти на покой. Может быть, купить небольшой клочок земли…

Гарри позволил голосу Сэмюэла Ллойда неловко дрогнуть. Граф нахмурился, но угрюмое выражение лица было не в силах скрыть появившуюся заинтересованность.

– Я не продам ни квадратного дюйма своей земли.

Может, и так, подумал Гарри. Но деньги тебе явно нужны. Краем глаза он заметил, как на усталом лице леди Риддлсдаун промелькнуло что-то похожее на отчаяние.

– Понимаю, – ответил Гарри. – Наверняка ваша семья владеет этими землями уже много лет.

– Пять столетий! – фыркнул граф.

Гарри чуть подался вперед, тяжело опершись на трость.

– Пятьсот лет… – произнес он еле дыша. – Уму непостижимо. Тогда понятно, что мне будет трудно убедить вас расстаться даже с самым крошечным участком…

– И не надейтесь!

Гарри изобразил вкрадчивую улыбку.

– Может быть, я смогу арендовать один из фермерских домиков? – предложил он. – Конечно, весь необходимый ремонт будет произведен за мой счет.

– Только за ваш собственный счет, – подтвердил граф.

Гарри затрепетал – рыба заглотила наживку.

– Разумеется.

Граф спустился на нижнюю ступеньку и протянул руку.

– Лорд Риддлсдаун, – представился он и, указав на жену, добавил: – Леди Агнес Риддлсдаун.

Гарри пожал руку графу и склонил голову перед леди Риддлсдаун, отметив про себя, что под оборками платья леди Риддлсдаун скрывается основательный живот. На мгновение он забыл, где находится и каковы тут правила приличия. Джентльмену не подобает даже замечать положение леди Риддлсдаун, и уж точно ему не следует пялиться или размышлять, не родит ли женщина двойню. Но он слишком долго не был в Англии. Гарри вспомнил о временах Бурской войны. Женщины из племен Южной Африки почти не носили одежды, и беременность невозможно было скрыть. Да и бурские женщины, которых его полк захватывал и отправлял в концентрационные лагеря, любили выставлять свое положение напоказ: они гордились, что вынашивают новых граждан на благо своей родины. Что же до Индии… К горлу подступил ком. Нет, об этом он думать не станет.

Леди Риддлсдаун, чье желтоватое лицо казалось таким же огромным, как и живот, осторожно посмотрела на мужа.

– Шефердсфолд-коттедж? – неуверенно предложила она.

Граф энергично почесал лысеющую голову.

– Хм, полагаю, этот вариант можно рассмотреть. – Он посмотрел на Гарри. – Я не расстанусь ни с пядью своей собственности, которую намерен целиком передать сыну, но пожизненная аренда и оплата ремонта с вашей стороны…

– Так у вас есть сын?! – воскликнул Гарри, прекрасно зная, что это не так. Он спонтанно решил придумать Сэмюэлю Ллойду нескольких сыновей. – А у меня двое! Сколько вашему мальчику?

– Он еще не родился, – сквозь зубы процедил граф. – Но жена говорит, что ждать уже недолго. Пока же у меня только целая орава девчонок.

Гарри поспешил пополнить свое семейство еще и девочкой.

– У меня есть дочь, – сказал он. – Ей недавно исполнилось двадцать один. Уверен, она была бы рада компании, если кто-то из ваших дочерей близок по возрасту.

– Две мои дочери примерно того же возраста, – проворчал граф. – Кстати, я их что-то сегодня не видел. Где они шляются? Агнес, позови их сюда.

– Они уехали в Лондон, – произнесла леди Риддлсдаун.

Граф хмуро посмотрел на нее.

– Я знаю. Они поехали покупать одежду для брата. Помнится, Пенелопа еще клянчила у меня денег. Но это было несколько дней назад. Хочешь сказать, они не вернулись?

– Еще нет, – ответила леди Риддлсдаун, уставившись в пол.

Граф снова почесал голову.

– А почему? Где их черти носят?

– Полагаю, они задержались, – уклончиво ответила леди Риддлсдаун.

– Ладно, не будем сейчас об этом, – лорд Риддлсдаун махнул рукой и снова обернулся к Гарри. – Я переговорю со своим управляющим по поводу дома, и мы все обсудим. Где я могу вас найти?

Гарри задумался. Поскольку у него не было времени дополнить легенду отпечатанной визитной карточкой, он решил дать графу номер телефона тетушки Синтии, надеясь, что успеет связаться с ней вовремя и предупредить, что теперь она стала родственницей пожилого валлийца.

– Леди Риддлсдаун проводит вас, – бросил граф, затем отвернулся, зашагал вверх по лестнице и вскоре исчез где-то в пыльных просторах верхних этажей.

Гарри понимал: задача выполнена лишь отчасти. Он убедился, что племянниц епископа нет дома и что их отец и мачеха не знают и знать не хотят, где они. Теперь нужно было поговорить с нянюшкой Кэтчпоул.

Он посмотрел на леди Риддлсдаун, неловко стоявшую перед ним, сложив ладони на животе.

– Не могу ли я присесть на пару минут? – спросил он, слегка постучав по ноге тростью. – Память о Бурской войне не дает покоя. Получил этот подарок под Ледисмитом, и он теперь временами побаливает. Позвольте мне немного перевести дыхание, а потом я пущусь в обратный путь.

– Да, разумеется, – ответила леди Риддлсдаун. – Проходите в гостиную, я попрошу принести вам чай.

Гарри проследовал