Смерть в изумрудных глазах - Анна и Сергей Литвиновы

наблюдала в Болгарии. Один — дочки его не видно. Сейчас, впрочем, извергом или людоедом не казался. Когда перехватил Танин взгляд, мило улыбнулся, поздоровался.

Она сухо кивнула.

Обливать презрением — даже без единого слова — умела, поэтому удивилась, когда в столовой мужчина снова к ним подошел. Присел без спроса за стол, обратился к Татьяне:

— Простите, вы не знаете, где здесь поблизости аптека?

— Понятия не имею. Я не местная.

— Теть Тань, так вроде в соседнем доме. Я видела, — вмешалась Лиза.

— Спасибо. А то дочка расхворалась, надо ее до матча в чувство привести. Не посоветуете, что от больного горла лучше всего?

— Сняться с турнира, — хмыкнул Митя.

— Мы сюда из Мурманска прилетели, — вздохнул мужчина. — Да и температуры у нее нет.

— У меня есть спрей американский. Очень крутой. Хотите? — предложила Лиза.

— Спасибо, — благодарно улыбнулся, — не откажусь. А то отечественный производитель что-то не помогает. У тебя с собой он?

— Нет. Дома.

— Здесь, в академии? В номере?

— Мы на квартире живем. А пойдем туда… — вопросительно обернулась к Тане.

— Как Митя сыграет, сразу. После второго запуска у мальчиков, — неохотно ответила Садовникова. — Здесь будем к началу четвертого у девочек.

Просиял:

— Принесешь тогда? Ну прямо очень, очень буду благодарен!

Лиза пообещала.

Когда мужчина отошел, Митя хихикнул:

— На самом деле спрей с кайенским перцем?

— Зачем мне подобные методы — против нее-то? — спросила слегка надменно. — И так справлюсь. Тем более у человека горло болит.

— А может, здесь тонкий расчет? — предположила Татьяна. — Специально печальную историю про болезнь рассказал, чтобы ты расслабилась?

— Может, и специально. — Пожала плечами. — Но это ей не поможет. Я посмотрела историю турниров этой Оли. Она дальше третьего круга нигде не проходит.

Дальше про Лизин матч и забыли: Митю позвали на корт. В теннис он начал играть недавно, высокого рейтинга заработать не успел, поэтому на турнирах чаще всего попадал на сеянных. В этот раз почти повезло: всего-то с восьмым предстояло сразиться. Но все равно разрыв в очках — втрое, и обычно это действительно означало разницу в классе, а особенно в турнирном опыте.

Зарубу Митя устроил знатную — три сета, два с половиной часа на корте. У девочек за это время три матча успели сыграть и начали четвертый. Лизе бы пора разминаться, но турнирная форма на квартире: Таня была уверена, что после игры сына успеют все вместе заскочить.

Сама девчушка глаз не сводила с корта, где бился брат, на каждом победном розыгрыше радостно вскрикивала, если терялся — подбадривала. Татьяне тоже хотелось увидеть развязку, однако ничего не поделаешь, она несет ответственность за обоих детей. Поэтому велела Лизе никуда с трибун не уходить, а сама поспешила на квартиру за теннисной сумкой. Про спрей от больного горла, конечно, забыла.

Когда вернулась — на корте уже следующие по очереди мальчики играют. А Лиза — теперь вместе с Митей, — как обещала, ждет ее на трибуне. По довольным мордахам Татьяна сразу поняла: матч сложился в пользу сына. А еще приметила — что-то сладкое жевали. У Лизы руки липкие, у Мити лицо испачкано.

— Так, — сказала с притворной строгостью, — режим нарушаем?!

— Не, теть Тань! Это протеиновый батончик! Исключительно полезный! — с честным лицом отрапортовал Митя.

Сразу поняла: обманывает. Но устраивать разборки в преддверии игры не стала. Проводила Лизу в раздевалку, убедилась: форма на месте, полотенце, вода, пара бананов на перекус в сумке имеются. Митя — хотя имел полное право отдыхать — примчался в зал ОФП, присоединился к ее разминке. Она хохотала:

— Да справлюсь я без тебя, иди отдыхай!

Но Митя уверял: для него пробежаться с «девчачьей скоростью» — совсем не труд.

Таня, в отличие от многих родителей, не вмешивалась, советов не давала. У нее дети ответственные, сами справятся. Хотя сегодня показалось, оба настроены несерьезно. Много хихикают и бегают ну слишком неспешно. А когда начали мячиком футбольным перебрасываться (еще одно разминочное упражнение), постоянно его роняли. Даже прикрикнула на Митю:

— Ну-ка, соберись! Ты что мне Лизу расслабляешь?

Сын браво ответил:

— Смотри. Кидаю точно ей в руки.

И запулил в метре от сестры — та не поймала.

Снова хохот.

Лиза (а с ней и Митя), похоже, уверена: первый круг и так пройдет.

Зато Оля — та самая девочка из Мурманска — разминается ответственно, в полную силу.

Татьяна решила взбодрить своих несерьезных подопечных, присоединилась к игре в мяч. И снова странно: вроде обоим удобно кидает, а поймать никак не могут.

— Да что с вами такое? — рассердилась.

— Теть Тань, у меня что-то в глазах двоится, — виновато отозвалась Лиза.

Митя подхватил:

— А у меня троится! Четверится даже.

И опять рассмеялись.

В этот момент Лизу с Олей позвали на корт. Таня с Митей отправились на трибуну — болеть. Сын отчаянно зевал. Сестра его тоже выглядела слегка заторможенной. Вроде все правильно, по технике делает, — но медленно, очень медленно. На разминке мячи летели совсем не сильные — к ним, конечно, успевала. Только на матче скорости-то другие пойдут.

Начался первый сет. Оля заметно нервничала, Лиза, наоборот, играла спокойно, почти флегматично (хотя этот стиль совсем не ее). Обычно сразу начинала атаковать, а сейчас отбрасывает мячик сопернице в руки, будто они на тренировке. Но и та увеличить темп не пыталась — тоже отвечала удобно.

— Вот тоску развели! Я сейчас усну, — пожаловался Митя.

Олин отец — сидел на трибуне рядом ниже — сердито выкрикнул:

— Обостряй!

Дочка сразу втянула голову в плечи, но приказ исполнила — ударила резко. Попала в сетку.

— Ничего-ничего! — подбодрил отец.

И следующим мячом мурманчанка Лизу смогла обвести. Та сразу встряхнулась, подобралась. Начала наконец играть агрессивно. Обычно, когда атаковала против слабого соперника, — любо-дорого посмотреть. Но сегодня то и дело или сетка, или аут.

Проиграла в итоге на собственных ошибках гейм. Потом второй.

Таня совсем встревожилась. Обернулась к Мите:

— Что с ней такое?

— Да я сам не понимаю.

И снова зевнул.

Садовникова нахмурилась:

— Ты себя нормально чувствуешь?

— Вроде да. Только спать очень хочется.

Хотя она накануне строго проконтролировала, чтобы отбой вовремя.

Сына, бывало, после сложных матчей клонило в сон, но с Лизой-то что? Почему она тоже будто замороженная?

— Что за протеиновый батончик вы ели, когда я пришла? — строго спросила Татьяна.

— Да не батончик мы ели, — легко признался. — А эти, как их… чипсы из ягеля.

— Где вы их взяли?

— Оля угостила.

А Лиза тем временем в пятом подряд гейме проигрывает — счет уже ноль — тридцать.

— И ты ел, и Лиза?

— Ну да. А