Современный российский детектив - Анна Майская

сознание, — и в тот самый момент, когда ее противник недалеко впереди опускался перед ней на колени, чтобы потом плюхнуться лицом в рыхлую почву изъезженной за последние дни дороги, Вихрева, опустив винтовку, погружалась в глубокий и, как следствие, безотлагательный обморок.

При нарушении дыхания подобным образом, оно восстанавливается достаточно быстро, потому-то и Маша находилась без чувств не больше чем две минуты; широко открыв рот и жадно хватая воздух, она пришла в себя, одновременно сгибая тело и переводя его в сидячее положение. Оглядевшись вокруг, вынужденная налетчица убедилась, что все ее враги, действительно, умерли и причинить ей вреда в дальнейшем больше не смогут. И, только полностью успокоившись насчет своей безопасности, она решила осмотреть и свои повреждения; выковыряв из бронежилета шесть пуль, она занялась и плечом; там тоже все выглядело не так уж и страшно: пройдя, как уже говорилось, по касательной, пуля вырвала небольшой клочок мяса и одновременно прижгла задетое место… кровь не текла, но рана сильно болела.

В обычных условиях последнее обстоятельство серьезно бы опечалило эту удивительную девушку и вряд ли позволило ей думать о чем-то другом, кроме терзающей боли, однако в сложившейся ситуации она, помня о своей исключительной миссии, на свое ранение лишь только небрежно взглянула и, определив, что оно никак напрямую не угрожает ее жизни, тут же переключила свое внимание на свои дальнейшие планы, предполагая, как ей теперь следует действовать.

Находясь еще под будоражащим кровь возбуждением, возникшим от удачно проведенного боя, и впечатленная небывалым успехом, Вихрева решила закрепить свою окончательную победу, уничтожив остальную часть банды, тем более что — если она, конечно, не ошибалась? — их должно было остаться не более семи человек. Собрав все ножи и держа наготове винтовку, отважная воительница, не умываясь и будучи с окровавленными лицом и одеждой, так и двинулась в путь, выбрав единственно правильное направление — прямиком к преступной деревне; теперь она, ничего не боясь и не от кого не скрываясь, шла уже по накатанной транспортом части леса, двигаясь сначала быстрым, размеренным шагом, постепенно переходящим на бег.

В то же самое время, как Мария готовилась к боевым действиям, направленным на уничтожение организованной для нее же, говоря по чести, вполне опасной засады, атаман вернулся на базу и сразу же проследовал к пленнику.

— Ну, как он здесь? — обратился он к двум своим преступным бравым «бойцам», оставленным здесь лишь для того, чтобы побыстрее тому развязать язык и склонить на откровенные разговоры. — Заговорил?

— Да нет, — ответили они хором, — молчит «гад»! Пришлось надавить посильнее, а он оказался слишком слаб и лишился сознания.

— Глядите тут, слишком не расстарайтесь, — зло пробурчал Борисов, обозначившись недоброжелательной миной, — он мне нужен живой, ведь я с ним еще не закончил и не успел еще выяснить главное — истинную цель его прибытия в наши места, — здесь он взял полуминутную паузу, словно чего-то скрупулезно обдумывая, после чего уже с более добродушным видом продолжил: — Так, с этим ладно… идите спать, но сначала разбудите Большого: пусть он заступает на дежурство по пыточной «комнате». Я тоже пойду отдыхать, потому что чувствую — завтра веселенький у нас будет денечек.

«Либо же наоборот…», — подумал он уже про себя и направился прочь из «камеры пыток». Зайдя в дом, где его преданно ждала верная «фройляйн» Шульц, они немного перекусили и тут же отправились спать, на этот раз уже в одну комнату. Около часа ночи, когда на удалении десяти километров происходила жестокая бойня, он внезапно проснулся и, вскочив, ничего не понимая, присел на кровати. Бесцеремонно растолкав свою посапывающую рядом подругу, он, обливаясь холодным потом, воскликнул:

— Ты ничего сейчас необычного не слыхала?

— Нет, а что, я что-то должна была слышать? — удивилась обрусевшая немка, не до конца еще к этому моменту проснувшаяся.

— Как будто где-то стреляют?

— Нет, я ничего такого не слышала… наверное, тебе просто приснился кошмар? — высказала девушка свое мнение, желая поскорее избавить избранника от навязчивых мыслей и дальше продолжить так некстати прерванный сон, необходимый как ей самой, так в том числе и ее главенствующему избраннику.

— Может быть, может быть? — задумчиво пробурчал атаман, но уснуть в эту ночь он уже так и не смог.

В дальнейшем, бесцельно лежа в кровати, он тем же временем задумчиво размышлял: «Кто же все-таки эти «гниды» — «засланцы» или все же случайные люди, но просто хорошо подготовленные?» Эта крайне навязчивая мысль не давала Виктору Павловичу покоя и не позволяла уйти в мир иллюзий и сновидений; он долгое время ворочался из стороны в сторону, пока ему все это окончательно не надоело; он решил: «Раз все равно не спится, надо сходить и побеседовать с пленником; он, скорее всего, уже «вернулся» в сознание и способен дать мне ответ на все интересующие вопросы — наконец, не железный же он человек? — и все равно я вытяну из него необходимое мне признание». Увлеченный этой заманчивой идеей, главарь стал, не торопясь, собираться, готовясь идти на выход; он не стал одеваться по полной выкладке, накинув на себя только брюки и теплую куртку; преступник совсем уже было хотел выйти на улицу, но в этот момент…

Глава XXV

Встреча с любимым. Начало развязки

Мария преодолела весь путь менее чем за час и появилась возле деревни бандитов около двух часов ночи. Далее, она стала действовать, соблюдая наибольшую осторожностью; в конечном итоге, обойдя поселение лесом, она приблизилась к той его части, где, по ее мнению, должен был находиться пленный. Как известно, это была каморка, расположенная с задней части гаража, находящегося как раз возле атаманского дома; именно отсюда и выходил днем Борисов, когда девушка его случайно увидела, определив тем самым местоположение интересующего ее «объекта».

Притаившись на опушке, где предусмотрительно встала за крайнее дерево, отважная воительница принялась осматривать прилегающую территорию, размышляя над своими последующими действиями: «Наверняка узника стерегут основательно? — задавалась она вполне справедливым вопросом. — Интересно, а сколько человек Борисов посадил возле него и где он находится сам? Спит, а может, пытает его? Если идти сейчас напролом, то можно попасть в западню и полностью загубить это и без того сложное дело — сгинуть самой и не спасти в то же время любимого», — продолжала размышления Вихрева, не решаясь открыто ворваться в каморку, через дверную щель в которой пробивался еле заметный мерцающий свет. В какой-то момент ей даже показалось, что она слышит приглушенные голоса, разговаривающие внутри; обстоятельство было очень существенное — оно, впрочем, несколько «подуспокоило»