Дневник наемной убийцы - Инна Балтийская

знаю… Проще было развестись, мне кажется. Сама понимаешь, сына бы суд ему оставил, а женушку отправили бы обратно в салон красоты. Или откуда она там вылезла? А тут – подбивать шофера похитить ребенка, потом задействовать службу безопасности для двойного убийства.. Слишком сложно, как по мне.

– Ладно, оставим эту тему. Маша… понимаю, что ты верная жена, и любишь только Оскара. Но скажи – можно человека не простить и все же любить? Даже если его давно нет на свете?

– Да что же это такое! – она резко остановилась и сердито топнула обутой в изящный ботик ногой. Дашутка, не обращая на нас внимания, резво бежала вперед. – Я думала, хоть этим ты переболела! Ладно, толстячок-журналист тебе не по сердцу пришелся. Так теперь у тебя другой мужчина, просто копия твоего бывшего мужа. Теперь-то что не угомонишься?

– Не знаю. – прошептала я. – Может, потому что он меня не отпускает?

– На тебя плохо влияет это дело. – резюмировала Маша. – То веришь в двойную жизнь горничной, то вновь бывшего мужа вспоминаешь…

Даже любимая подруга меня не понимает… Настроение испортилось полностью, и я уже пожалела ,что пошла на прогулку. Но тут позвонила Алена. Вот предчувствовала же, что ни на день не оставит меня в покое!

На сей раз банкирша велела приехать не только мне, но и Половцеву, что немного примирило меня с реальностью. Пусть он тоже порадуется очередной дикой идее, почему я за всех отдуваюсь? Точно ведь свихнусь скоро. Я торопливо попрощалась с Машей и побежала к дому за машиной. По дороге заехала за Сашей, и через четверть часа мы уже заезжали во двор с дорожкой из желтого кирпича. Хозяйка с спортивном костюме выглянула через раскрытую дверь, помахала нам и скрылась внутри. Мы поспешили к ней.

На сей раз Алена решила использовать нас для обыска дома. Правда, что конкретно мы должны искать, не сообщила.

– Сегодня у Жени выходной. – деловито сказала она. – Муж тоже до вечера на работе. Так что никто нам не помешает.

– И что, в доме только ты одна? – нахмурился Половцев. Эта мысль ему явно не понравилась. – Ты понимаешь, что это сейчас, как бы сказать… рискованно?

– Да ладно тебе! – махнула рукой Алена. – Ни фига я не одна. Во дворе охранник сидит. На кухне – Роза кашеварит. Ворота заперты, обе калитки на кодовом замке. Если их откроют, охранник сигнал услышит. Ничего мне не угрожает, да и кому я нужна. Давай лучше воспользуемся относительной свободой, и хорошенько осмотрим тут все. Начнем с холла.

Она отвернулась, подошла к маленькой каморке под широкой лестницей, открыла дверцу, выпустив наружу клуб серой пыли, и начала внимательно осматривать помещение размером с клетку для попугая.

– А что искать будем? – я никак не врубалась в очередную идею.

– Да не знаю я! – с досадой воскликнула Алена. – Встроенные камеры. Какие-то улики, которые докажут, что у Жени с Андреем роман. Ну, может еще что-то… Если б я знала, что именно нужно искать, давно бы уже нашла!

– А доказательства того, что горничная и уборщица – один человек, искать будем? – ехидно поинтересовался Саша.

Банкирша опустила голову и нервно забила ногой по полу:

– Да не надо, не знаю, с чего мне такое в голову взбрело. Шиза какая-то. Зачем Жене выдавать себя еще и за поломойку?

Она внезапно распрямилась, отвернулась от подсобки и тихо прошептала:

– И я в ее роман с мужем не то чтобы прямо верю… Но мне проще думать, что Вадика похитил Андрей. Тогда ведь сын в безопасности, верно? Это же лучше, чем в руках неведомых психов?

Я не нашлась, что ответить, молча подошла к лестнице и сделала вид, что внимательно рассматриваю перила, даже провела по ним рукой, а Саша начал простукивать стены холла.

Примерно час мы в полном молчании занимались ерундистикой. Искали встроенные камеры в зеркалах, стеклянных плафонах и хрустальных подвесках люстр, залезали под столики и кровати, перетряхивали матрасы. Единственное, что нам удалось выяснить точно – всю неделю после странного исчезновения уборщицы особняк никто не пылесосил, поэтому пыль свободно оседала на открытых поверхностях и потихоньку просачивалась на закрытые.

– Ты собираешься кого-то для уборки нанимать? – закашлявшись от пыли, спросил Половцев, вылезая из-под очередной низенькй кушетки.

– Не думала об этом. – отрезала Алена. – Мне есть о чем волноваться, кроме уборки. И потом, откуда мне знать, кого они там пришлют? Вдруг ту же Наталью, только в новом образе? Давай лучше вон тот письменный стол от стены отодвинем.

– Тяжело искать черную кошку в темной комнате. – философски заметил Саша, покорно навалившись на тяжелый “английский” письменный стол, который и не думал сдвигаться в сторону. – Особенно когда ее там нет.

Мы таскали туда-сюда мебель еще часа полтора. Новые джинсы покрылись слоем пыли, красивая шелковая блузочка промокла от пота, и я уже на полном серьезе подумывала отказаться от задания – устраивалась-то на работу частного сыщика, а не ремонтника-строителя! Из столиков и буфета выпадали какие-то бумажки, которые Алена, не глядя, запихивала обратно, но они ухитрялись просочиться через любые щели и снова упасть на пол. Не уверена, что мы все вернули на прежние места, зато точно поцарапали дорогой паркет. Аккуратный особнячок, недавно выглядевший как картинка из модных гламурных журналов, теперь изнутри чем-то напоминал строительный участок.. Но никаких следов черной кошки в темной комнате мы, разумеется, не нашли.

Никаких встроенных камер, никаких следов романа банкира с горничной – словом, ничего интересного, что могло бы как-то оправдать нашу изнурительную работу. Разве что Алене на душе полегчало. . Впрочем, я не представляла, что она вообще рассчитывала найти. Разве что Алена рассчитывала найти в кабинете мужа открытки от Жени с признаниями в любви? Или это был такой вид психотерапии, чтобы не сойти с ума после неудачных поисков сына?

Ее энергии я могла только позавидовать. Поскольку улики против банкира или горничной нам не попадались, она собирала все, что напоминало ей о сыне – его забавные рисунки акварелью, какие-то поломанные игрушки, завалившиеся за детскую кроватку, особенно обрадовавшись крошечной резиновой обезьянке, занесшей барабанные палочки над разорванным кожаным барабаном. Уродскую мартышку Алена прижала к груди, потом торжественно поставила на тумбочку возле синей деревянной кроватки в форме гоночной машинки:

– Вадюша потерял эту игрушку в пять лет, так плакал! А она, оказывается, просто за кровать завалилась. Вот он вернется,