Лекарство против шока - Владимир Григорьевич Колычев

знаю, с чего ты взял, что это Кукушкин убил Гаврилова… Но так все и было! Кукушкин убил соседа, не смог с этим жить, облил себя бензином… Ну, ты понимаешь!

Беглов с досадой смотрел на подчиненного. Если вдруг подполковник его не понимает, придется объяснять и терять время из-за чьей-то тупости.

— Немного не так, — сдерживая сарказм, сказал Ролан. — Сначала он застрелился, а потом уже облился бензином.

— Ну, или так… — повелся на его серьезный тон Беглов. Правда, далеко в своей глупости не ушел. — Как это застрелился?.. Журавлев, ты мне голову не морочь!

— А откуда я знаю, застрелился Кукушкин, зарезался или самоудавился? От дела я отстранен… Да и кому нужны такие мелочи, когда Полубедов раскрыл дело? Подозреваемый покончил с собой, тротил, или что там, взорвался при пожаре…

— Не было никакого тротила, что ты несешь?

— Как же тогда ФСБ поверило, что Кукушкин террорист? Я так понимаю, ФСБ этим делом уже не занимается?

— Занимается. Отрабатываются связи Кукушкина. Но это уже ничего не меняет. Убийца установлен…

Дверь открылась, но Беглов продолжал.

— Дело раскрыто!..

В кабинет вошел Валушин, вид важный, взгляд начальственный.

— А ты все топчешься на месте! — красуясь перед ним, продолжал распекать подчиненного Беглов.

Ролан промолчал, что-то не хотелось оправдываться, тем более что Беглов, похоже, не разбирался ни в бисере, ни в апельсинах.

— А тебе предстоит новое дело!.. — Беглов выразительно глянул на Валушина и усмехнулся. — Или Полубедову поручить?

— Не надо Полубедову! — поморщился Валушин.

— Хорошо, пусть будет Журавлев!

— Анатолий Александрович, если можно, я сам… подам заявление. — Валушин даже не пытался скрыть свое пренебрежение.

— Да, да, заявление подать нужно!..

Беглов хотел сказать еще что-то, но столкнулся взглядом с Валушиным, поморщился, как будто с разгона налетел на стену, и вышел из кабинета, тихонько прикрыв за собой дверь.

Валушин закатил глаза, глядя ему вслед, и этим сказал все, что думал о недалеком начальнике.

— Дело не закрыто. Если Кукушкин убийца, то за ним кто-то стоит, я правильно говорю? — спросил он, пристально глядя на Ролана.

— Возможно.

— Вы, конечно, думаете, что этот человек я.

— Это дело ведет другой следователь, мне не положено думать за него.

— Дело это ведет… — Валушин и хотел сказать, что он думает о Полубедове, но решил оставить свое мнение при себе. — Это ведь вы поняли, что убивал Кукушкин… И на убийц Сорокина тоже вы вышли. А это звенья одной цепи.

— Чего вы от меня хотите?

— Найти человека, который стоит за этими убийствами.

— Будет поставлена задача, буду заниматься. А пока у меня другие дела.

— Задача будет поставлена. И вы найдете заказчика. От начальства получите благодарность, от меня денежную премию.

Ролан мотнул головой, отказываясь говорить о шкуре неубитого медведя.

— Зачем вам это?

— А вы еще не поняли? Убийство Сорокина и Гаврилова — это удар по мне. Доказательств против меня у вас нет и не будет. У вас нет, а люди, с которыми я работаю, в таких доказательствах не нуждаются. Репутацию разрушают не доказательства, а мотивы… В общем, нужно найти человека, который мутит воду вокруг меня.

— Будет команда, займусь, — повторил Ролан.

— Жалоба господина Хайдукова отменена, за это можете не переживать.

— Я переживаю за самого гражданина Хайдукова. Он как-то связан с производством строительных материалов?

— Нет, он связан с использованием строительных материалов. У него строительная фирма…

— Она как-то связана с вашими интересами?

— В общем, да.

— Я бы усилил охрану Хайдукова. Чтобы не пострадала ваша репутация.

— Мне нравится ход вашей мысли, — задумался Валушин. — Он связан со мной. И Лиза связана со мной… Вы знаете, что Лиза пропала?

— Лиза? Чепелева Елизавета Юрьевна?.. В каком смысле пропала?

— Если вы думаете, что она пропащая душа… Нет, она пропала в прямом смысле. Вчера вечером была, а сегодня утром пропала. Нет ее дома, нигде нет… Вы должны ее найти!

— Если должен, найду.

Перед глазами стояла светловолосая красавица с ясным, зовущим в светлые дали взглядом. Ролан не видел Чепелеву в прозрачном сарафане, но именно в нем она сейчас ему привиделась. И растворилась в дымке мысленного взора, весело помахав ему рукой.

— Я в долгу не останусь! — заверил Валушин.

— Это я в долгу перед вами, — усмехнулся Ролан. — Вы оказали мне столько доверия, что, боюсь, не унесу.

Да, задачка была не из легких — и два убийства раскрыть, и девушку пропавшую найти, все сразу. И не в порядке живой очереди, а в режиме одновременной игры. Где здесь подвох, надо бы спросить.

— Вы уж постарайтесь!

На столе зазвонил телефон, на экране высветилось «Крынкин».

— Извините!

Журавлев ответил и услышал восторженный голос оперативника.

— Нашел я таксиста! И дом нашел, куда он Ковалевского отвез. Поселок Рядный, улица Линейная, дом двадцать четыре… Здесь Ковалевский! Своими глазами его видел!.. Что делать будем?

— С кем он там?

— Да пока только Ковалевского видел, снег чистить выходил. Ждет кого-то, на ворота посматривает, меня чуть не заметил… Может, я сам его возьму?

— А если там еще кто-то в доме?

— А если нет никого? Вызову захват — куры засмеют. Не знаю, как у вас, но у нас кур хватает… Спокойно, снова выходит! — Крынкин перешел на шепот. Но даже в тихом звучании звенела струна охотничьего азарта. Как бы он сам в одиночку не пошел на зверя.

— Ничего не делай! Жди, еду!

Ролан сбросил вызов и полез в сейф за пистолетом.

— Что-то случилось? — цепко глядя на него, спросил Валушин.

— Найду я вашу Лизу!.. А вы пока с Бегловым поговорите, чтобы дело мне вернули… Он же у вас послушный! — не сдержал сарказма Ролан.

В полицию он позвонил уже в пути, связался с начальником, объяснил ситуацию, запросил группу захвата, получил добро и назвал адрес.

Поселок Рядный находился в десяти километрах от города, уже стемнело, когда он подъезжал к месту, на улицах горели фонари и светились фары машин. На въезде в поселок Ролана обогнал старый, второго поколения, «Гранд Чероки». Обогнал аккуратно, не подрезая, но Ролан все равно обратил внимание и запомнил номера. Слова Крынкина о том, что Ковалевский кого-то ждет, не выходили из головы.

Навигатор вел его к улице Линейной, а «Чероки» свернул на Центральную. Свернул довольно резко, машину заметно повело, но в поворот она вошла ровно. Создавалось впечатление, что водитель в последний момент решил свернуть, будто хотел скрыться от Ролана. Так хотелось догнать и взять машину под наблюдение, но зазвонил телефон.

— Антоныч, извиняй! — стонущим голосом проговорил Крынкин. — Ушел, голубь сизый!.. Меня, сука, подстрелил.

— Куда?

— Да в ногу… Больно, черт!

— Где ты?