Стормберги - Лиза Марклунд

– Слабое утешение, – ответил Викинг.

– И вы не знаете, кто этот человек, лежавший в болоте?

– Понятия не имеем. Должно быть, один из тех, кто жил в этих местах в те времена. До 1962 года Карин не бывала к югу от Стентрэска.

– Ты в этом совершенно уверен?

– К тому же в лаборатории в Линчёпинге проверили его ДНК, он был светловолосый и голубоглазый. Родом из Скандинавии.

– Что тебе вообще известно о твоей маме?

Разговор происходил в охотничьем доме Густава – деревянном срубе с двумя комнатами, где они с Ларсом-Иваром ночевали, отправляясь на охоту или рыбалку. Там не было водопровода и электричества, но зато имелось два прекрасных источника тепла – камин в гостиной и железная печь в кухне. Питьевую воду они привозили с собой в канистрах, а воду для мытья носили из ручья над водопадом. Керосиновые лампы разгоняли осеннюю тьму.

Что ему известно о Карин? До недавнего времени он считал, что все. Но так ли это? Думал ли он о ней когда-нибудь как о самостоятельной личности, а не о продолжении его самого?

– Люди так просто не исчезают, – сказала Алиса. – Кто-то должен был разыскивать этого мужчину, оказавшегося в болоте. Почему его нет в реестре пропавших?

– Если он там когда-то и был, то его уже исключили, – ответил Викинг. – Карточки в реестре регулярно чистят. После того, как человеку исполняется 80, его удаляют.

– А открытый общедоступный архив? Деревенские сплетни?

Викинг провел рукой по ее волосам. Она лежала у него в объятиях, в камине уютно потрескивали дрова.

– Это была эпоха наемных рабочих. На стройках «Ваттенфаль» на реках Норрланда работали тысячи мужчин – в Порьюсе, Харспронге, Летси, Лакседе. Народ приходил и уходил. Там возник целый поселок – и снова исчез. Реки осушались, строились запруды. Откуда знать, кто пропал, а кто перебрался на новое место?..

Она потянулась, тронув его ляжки своими угловатыми бедрами. На фоне окна четко прорисовывался ее профиль.

– Нещадная эксплуатация земли и людей, – вздохнула она. – Такое есть везде.

Она рассказывала ему о ядерном взрыве, проведенном под ее родным поселком Удачный. Советское государство использовало атомную бомбу как дешевый и действенный способ взрывания горной породы. Досадным побочным эффектом стало то, что радиоактивное излучение просочилось в землю, воду и воздух. Никто не знал, в каких количествах – это никогда не измерялось. По крайней мере, данные не публиковались.

– «Ваттенфаль» перекидывал твоих родственников с места на место, как пешки, – сказала Алиса. – Они все работали на эту компанию, так или иначе. Многие ли делали это добровольно?

– Переезжали или работали?

– Все как у нас, – сказала она. – Как у меня.

– Что ты имеешь в виду?

Она провела рукой по волосам у него на груди.

– Это называлось «распределение». После окончания учебы тебя направляли на рабочее место.

Он молча ждал. Никогда раньше она не рассказывала, как попала в разведку, – вероятно, потому, что он никогда не настаивал на ответе. Он знал, что она окончила университет в Якутске, изучала там иностранные языки.

– В СССР в начале 1980-х не было частного сектора, – сказала она. – Представители государственных предприятий приходили в конце последнего семестра и подбирали себе специалистов. Было несколько вариантов, куда ты мог попасть. Самым популярным был «Интурист», на втором месте – переводческая работа, а затем с большим отрывом – всякие академические учреждения.

– «Интурист»?

– Туристическое бюро, обслуживавшее иностранных туристов. Там можно было достать вещи с Запада, получить чаевые в иностранной валюте.

– Оказывается, коммунизм не излечивает от вещизма, – констатировал Викинг.

– Думаю, не существовало другого общества, где люди были бы так помешаны на вещах, как в Советском Союзе. Все западное очень ценилось – одежда, помада, даже пакеты с иностранными логотипами.

– Ты была разочарована, что не попала в «Интурист»?

Она приподнялась, упершись локтем в подушку, подложив ладонь под подбородок.

– Мы с Леонидом были лучшими студентами на курсе, – сказала она. – Нас отправили на дачу в Подмосковье – мы даже толком не знали, где находимся. Знали только, что будем работать на государство, но нам не сказали, что предстоит делать.

Она замолчала.

– Когда ты догадалась? – спросил он.

Она вздохнула.

– Довольно скоро. Не поняла масштабов, но догадалась, что речь идет о разведывательной работе. Мы ведь ничем особенным там не занимались. Сидели в деревянном доме и собирали информацию на шведском языке. Слушали шведское радио, смотрели шведское телевидение. Изучали шведскую историю, государственное устройство. Цель заключалась в том, чтобы мы смогли выдать себя за шведов.

– Почему выбрали именно вас двоих?

– Во-первых, мы хорошо говорили по-шведски, во-вторых, нас сочли достаточно внушаемыми, но самым важным фактором наверняка было то, что наши родители занимали должности в партии.

Они говорили об этом раньше, но Викинг не мог удержаться, чтобы не спросить еще раз:

– Так вы с Леонидом не были парой?

Она покачала головой.

– Все считали, что это так, поскольку мы были родом примерно из одних мест и всегда ходили вдвоем. Оба примерно в одно и то же время лишились родителей, так что мы потянулись друг к другу.

– Каково было жить с человеком, про которого ты знала, что он играет за другую команду?

Приподняв голову, она с удивлением взглянула на Викинга.

– В каком смысле?

– Ну, вы ведь изображали супружескую пару, но при этом ты знала о его сексуалных предпочтениях.

Она села, прислонившись к изголовью кровати, подложив под спину подушку.

– Мы не изображали, мы были женаты. По-настоящему. Сексом мы пытались заниматься, но у нас ничего не получилось. Мы были очень привязаны друг к другу и жили вместе – чего тут непонятного?

– Но у него были другие?

Викинг знал, что человек, о котором они говорят, умер от СПИДа.

Алиса не ответила.

– А ты? – спросил он. – У тебя были другие?

– У меня был ты, – ответила она.

– А другие?

– Несколько случайных.

– Но…

– Фиктивные браки существовали всегда, – сказала она. – Наш был удачным. В наших отношениях сексуальные предпочтения Лео не играли никакой роли. Он был Лео. Очень умный, добрый и довольно запуганный.

– И ты любила его?

– В каком-то смысле – да.

Больше Викинг не стал спрашивать.

Подумал о своей маме и Густаве. Во взрослом возрасте он догадался, что Густава привлекают мужчины. Должно быть, мама тоже обо всем знала.

– Послушай, – сказала Алиса. – Та бумажка, написанная от руки. «CHA» и комбинации цифр.

– Какая бумажка?

– В заветной коробке.

– А что с ней такое?

– Мне кажется, одна из комбинаций – это номер телефона.

Они сидели за письменным столом в его квартире, каждый за своим компьютером. Рукописная бумажка Густава лежала между ними. Снаружи