Тайна озера самоубийц - Анна Велес

И вдруг он улыбнулся немного злорадно.

– Кстати! – заявил Горский. – Я сегодня как раз забирал очередной рецепт. Видел тебя в больнице.

– А… – Илье не слишком хотелось делиться за обедом ходом своего расследования. Тем более сейчас ему похвастаться было нечем. – Я заезжал посмотреть на одного пациента.

– Я его всегда навещаю, – охотно поделился Петр. – Надо было подождать тебя, приехали бы домой вместе.

– Нет, – осторожно возразил журналист. – Потом я еще заходил в полицию.

– Конечно! – почти радостно отреагировала Клара. Так же легко и неестественно, как накануне вечером. – Потому ты уже знаешь, что снотворное было в пирогах. Василий рассказал. Есть еще новости?

Амелия как-то странно посмотрела на угощение в своей руке. Осторожно отложила пирог, потянулась за салатом. Она выглядела подавленной и испуганной.

– В пирогах было совсем немного, – больше чтобы успокоить ее, рассказал Илья. – Остальное Анне принесли вечером. В чае. Я слышал разговоры в коридоре, когда засыпал.

– Я заходила к ней, – спокойно сообщила Клара. – Приносила чашку… Взяла на кухне. Мы же не убирали после вечера. Оставалось немного в чайнике, и я… Надо же…

Она не испугалась, скорее просто расстроилась.

– Я тоже был у Ани, – вспомнил Петр. – Она при мне допивала чай. Да, теперь это кажется странным. Она казалась слишком уставшей и сонной. Нехорошо…

– Что еще? – вдруг перевела тему писательница.

– Никто не собирается делиться со мной ходом расследования, – напомнил Илья. – Это запрещено правилами.

– Ну да, – легко пожала Клара плечами. – Василий вообще не склонен к откровенности. Мне он тоже ничего не сказал.

– Тебе это зачем? – тихо, но явно недовольно осведомился Петр.

– Похороны, – коротко и серьезно отозвалась писательница. – Нам должны отдать… Аню.

– И что? – вдруг заинтересовалась Амелия.

– Пока нет, – нехотя и грустно отозвалась ей сестра.

– Пусть отдают, – с чувством выдала художница. – Быстрее! Чтобы это все закончилось! Чтобы я могла работать!

Она снова была на грани слез. Или на грани истерики, так назвать ее состояние было бы честнее. Амелия отбросила вилку, закрыла ладонями лицо. И снова Илья поймал себя на циничной мысли: девушка, как и в тот первый день, немного недоиграла… Будто поняв свой промах, художница собралась, села прямее, стала вдруг деловой и собранной.

– На неделю мы отменили уроки, – заговорила она деловым тоном. – Плюс в ближайшее время можно забыть о званых вечерах. Надо подождать, пока все уляжется, а это финансовые потери. Нам надо это компенсировать. Я могу работать быстро, просто нужно немного…

Она многозначительно не закончила фразу и уставилась на брата. Илье стало любопытно, как Горский отреагирует. Он ожидал, что Петр хоть немного улыбнется сестре, как всегда ласково и чуть ли не покорно, пообещает что-то вроде «мы что-нибудь придумаем», как раньше журналист слышал не раз. Но нет, хозяин дома лишь пожал плечами, глядя в свою тарелку.

– У нас умерла сестра, – угрюмо напомнил он. – Я не могу пережить это так быстро, как ты.

Амелия отбросила прочь вилку, которой ковыряла свой салат, в раздражении вскочила из-за стола.

Клара поднялась тоже, подошла, положила руку на плечо сестры.

– Хватит, – произнесла она твердо, но доброжелательно.

Художница направилась к выходу, Клара за ней. Такая спокойная, серьезная, правильная. Какой и должна быть настоящая старшая сестра.

В кухне на несколько секунд повисло молчание. Петр продолжал спокойно есть. Илья старался подавить раздражение. У него опять было это нехорошее ощущение: снова недоиграли… Наверное, этого не надо было делать, но почему-то Илья решил поступить импульсивно. Он обернулся к Горскому.

– Клара, – назвал он имя старшей сестры. – Какая она настоящая?

Петр довольно усмехнулся, будто очередное испытание пройдено хорошо.

– Настоящая? – переспросил он почти мечтательно, глядя куда-то в коридор, куда удалились его сестры. – Наверное, такой она бывает только там, в своем кабинете. Когда сидит за ноутбуком, серьезная, раздражительная, усталая. Но счастливая. Или… Удовлетворенная. Наверное, так.

– А Амелия? – с вызовом продолжал расспросы Илья.

Петр только развел руками.

– Знаешь… – Он грустно улыбнулся. – Этого не знает никто. Возможно, собой она была сейчас. Становится собой каждый раз, когда меняет маску. Наверное.

– Ну а ты?

Журналист скептически усмехнулся, не ожидая честного ответа на этот раз.

– Когда могу, – тихо признал Петр. И вдруг как-то оживился. – Так теперь поговорим?

– Не сейчас, – отказался Илья.

Почему-то у него не было желания продолжать общение. Или, если быть честным, не было настроения продолжать играть в их игры. Вообще, самым правильным было съехать от Горских, снять номер в одной из гостиниц города, чтобы не возвращаться в этот дом, где либо давяще тихо, либо вот так – будто на вулкане. А еще тогда не нужно было бы перед ними отчитываться, особенно когда делать этого совсем не хочешь.

Они закончили обед с Петром, как ни странно, в довольно уютном молчании. Горский не настаивал на общении и даже выглядел довольным отказом Ильи. После гость сам вызвался вымыть посуду, хозяин не протестовал, просто встал из-за стола и ушел.

Впервые за эти дни Илья решил работать в своей комнате. Странно, теперь ему тут стало комфортно. Возможно, потому, что он не боялся, что Горские его побеспокоят. Он сел за столик у окна и, прежде чем включить ноутбук, попытался решить, с чего начать.

Когда-то в университете на одной из лекций преподаватель устроил для студентов небольшое представление. Он принес в аудиторию спутанный моток ниток. Обычная пряжа для вязания, нескольких цветов, перепутанная в одну яркую массу. И попросил привести все в порядок. За дело тогда взялась пара девочек с курса Ильи, которые увлекались рукоделием. На все про все у умелиц ушло минут пятнадцать. Преподаватель был доволен.

– Вот так выглядит наша работа, – сказал он студентам. – Мы так же разматываем путаницу событий и фактов. Это на первый взгляд тяжело, но надо просто найти кончик нужной нитки и следовать за ним.

Примерно то же самое предстояло сейчас сделать Илье. И так же, как на лекции в его прошлом, ниток было несколько, и стоило решить, за какую тянуть первой. Журналист хотел понять, что такое Горские на самом деле. Можно было просто найти в интернете нужные сайты, прочесть биографию каждого. Точнее, все о сестрах, о Петре там явно будет слишком мало. Но именно девушки интересовали Илью больше всего. А еще то, о чем говорил Василий. Не официальные факты, а чужие страницы в социальных сетях, снова сводки местных новостей, фотографии случайных свидетелей. То, что расскажет о Горских больше и нагляднее. И напоследок – творчество прославленных сестриц.

Но он мало что понимал в живописи