Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

– Какой мир? – спросил Кабир.

– Да просто… – На мгновение она запнулась. – Очаг бескультурья. Документальные фильмы о людях со странными недугами. Люди с оранжевыми лицами, которые продают швабры и уродливые украшения. Мужчины все время смеются и подначивают друг друга. Кажется, канал называется «Дэйв»?

– Мне нравится «Дэйв», – сообщил Фрэнк.

– Даже не сомневаюсь. – Аннабель положила в сумку несколько перьевых ручек с цветными чернилами. – Но зачем вообще называть телевизионный канал «Дэйв»? Почему не Сид и не Алан?

Все молчали.

Аннабель была в ударе:

– А знаете эту функцию задержки вещания на час, если вдруг вы что-то пропустили? Есть у некоторых телеканалов.

Все кивнули.

– На канале «Дэйв» она тоже есть и называется «Дэйв Жа Вю», – она вскинула руки, как будто это была самая большая нелепость, о которой она когда-либо слышала.

– Между прочим, забавно, – усмехнулся Фрэнк. – Это напоминает название состояния, когда ситуация вроде уже случалась раньше.

– Это я поняла, Фрэнк, – ответила Аннабель сдержанно. – Я хочу сказать, что если ты не особенно стремишься включить телевизор вовремя, то второго шанса насладиться пирожным тебе давать точно не стоит.

– Аннабель, это не торжественный ужин. Это просто телек, будь он неладен. Проблема в том, что ты…

– Вот что, ребята, – вмешался Кабир, – почему бы нам не выйти на свет?

Они подхватили свой инвентарь – инструменты для рисования, сумки и складные стулья – и дружно направились к выходу. В этот раз Фрэнк не придержал дверь перед Аннабель. Астрид подумала, что оттепель в этой холодной войне наступит еще не скоро.

Впрочем, Астрид и сама хорошо знала подобные телеканалы. Она провела так много одиноких вечеров в своей лондонской квартире, бесконечно переключаясь между «очагами бескультурья». Так она открыла для себя шоу «Собаке нужен дом» – кстати, как-нибудь неплохо будет посмотреть новые выпуски, подумала она.

Дойдя до конца гравия, Фрэнк и Аннабель разошлись в разные стороны. Рен не было – она предупреждала, что, возможно, не придет. Это зависело от того, сможет ли ее подбросить отец.

Астрид и Кабир, петляя по саду, дошли до небольшого газона в юго-восточной части. Они уселись на скамейку, и Астрид достала из рюкзака блокнот для рисования и карандаши. Кабир согласился быть моделью, и она ждала, пока он установит свой мольберт.

– Кабир, почему ты захотел заняться искусством?

– То, что я делаю, настолько плохо? – Он засмеялся.

– Вовсе нет. Я не устану говорить – тебе надо перестать принижать свои достоинства. Уверенность… вот секретный ингредиент живописи.

Он установил на мольберте незаконченный рисунок.

– Видела эти маленькие флуоресцентные кружочки, которые клеят в галереях на проданные картины?

– Маленькие наклейки?

– Именно. Вот чего я хочу.

– Маленькую наклейку?

– Очень смешно, – снова засмеялся он. – Я хочу написать картину, вывесить ее на продажу, чтобы кто-то пришел и подумал: «Хочу купить эту картину». А потом чтобы на нее приклеили маленькую наклейку.

– Как символ того, что ты что-то продал?

– Для меня это нечто большее. – Он поставил коробку с акварелью на полку мольберта и открыл крышку. – Если кто-то купит мою работу в галерее за приличную цену, я точно буду знать, что создал настоящее произведение искусства. – Он замолчал и кивнул. – Вот чего мне всегда хотелось.

– Уверена, так и будет.

Астрид начала рисовать эскиз, а Кабир продолжил раскладывать принадлежности на мольберте. Кисть с ворсом соболя, квадратный лоскут белой ткани, стеклянная банка, наполовину заполненная водой. Он сел на несколько минут, чтобы полюбоваться открывавшимся видом. И продумать переходы цвета и форм.

Потянувшись было за банкой, Кабир убрал руку. Его взгляд задержался на чем-то впереди.

– Ты это видишь, Астрид? – Он показывал на изгородь вдалеке.

Астрид прекратила рисовать и встала. Да, она тоже это видела. В небо тонкой струйкой поднимался дым. Она бы его не заметила, если бы он не контрастировал с темным лесом на склоне холма. Повернувшись к Кабиру, она увидела, что он встал.

– Это праздничные костры? – спросил он.

– Похоже на то. – Астрид принюхалась. – Пахнет горелым.

Они дошли до проема в изгороди. Впереди среди грядок стояла теплица. Огород поднимался по пологому склону к большому подсобному сооружению, укрытому ветвями дуба. Вокруг ни души.

Из-под двери теплицы клубился дымок. Астрид вышла вперед и, аккуратно пробравшись между тыквами, подошла ближе. Она заглянула через стекло. Из-за дыма ничего было не разглядеть.

Кабир тронул пальцами металлическую ручку. Она оказалась не горячей, можно взяться. Отступив, прямой рукой он распахнул дверь, и наружу вырвались клубы дыма. Они подождали, пока он, поднявшись, рассеется в воздухе, – теперь стало хоть что-то видно, и они рискнули войти.

Внутри все еще было сумрачно. К едкому запаху примешивались и другие ароматы. Сладковатый землистый запах листьев и перегноя. И какой-то еще. Тошнотворно резкий.

С двух сторон стояли высокие этажерки с рассадой в горшках. Ростки помидоров ползли вверх по веревкам, подвязанным к крыше. В дальней части теплицы в клубах дыма виднелась темная фигура.

– Эй! – Астрид прошла вперед. Она слышала стук собственного сердца.

Кабир открыл вентиляционное окно в скатной крыше, и остатки дыма потянуло наружу.

– О боже… – Астрид остолбенела.

На металлическом стуле, схватившись за подлокотники, сидел мужчина. Его безжизненный взгляд был направлен в сторону выхода.

Кабир повернулся к Астрид.

– Ты как?

– Все хорошо… Не волнуйся. – Она подошла ближе и внимательно рассмотрела мужчину с ног до головы.

Стильные черные туфли на липучках.

Грязные рабочие брюки.

Простая белая футболка.

У нижнего края футболки вертикальная черная подпалина длиной пару дюймов. Как будто кто-то пытался поджечь ткань, но она не занялась.

Кабир склонился над мужчиной.

– Надо убедиться. Но думаю… – Договаривать не имело смысла. Человек был мертв.

Кабир приложил пальцы к его шее, прямо под челюстью. Через пару секунд бывший врач отнял руку и большими пальцами опустил веки покойника. Теперь мужчина выглядел умиротворенно. На вытянутом худом лице – спокойствие. Голова с копной белоснежных волос, похожих на пену для бритья, располагалась идеально прямо.

На полу с одной стороны от стула лежали сгоревшие до черных лохмотьев обрывки газеты. Догорал последний уцелевший кусок треугольной формы. Астрид затоптала его ногами, пока пламя не разошлось. Затем встала на цыпочки и открыла еще два вентиляционных окна. Они с Кабиром подождали, пока весь дым вытянет наружу из теплицы.

– Мы его знаем? – спросил Кабир.

– Мне кажется, это Сайлас – садовник. Чуть раньше сегодня я столкнулась с мистером Ригби, и он говорил, что ищет его. Описал – высокий, светлые волосы.

– Понятно. – Кабир посмотрел на часы. – Два ноль пять. Они будут задавать вопросы… Я про полицию.