Искатель, 2004 №2 - Керен Певзнер

Любовь Сергеевна встретила ее на пороге.

— Здравствуйте, Машенька! Какой прелестный у вас загар.

Маша улыбнулась:

— Любовь Сергеевна, вы тоже очень хорошо выглядите.

Маша машинально произнесла ничего не значащий комплимент, но, заметив, как просияла пожилая домработница, внимательно пригляделась к ней. Что это с ней?

— Вы действительно очень изменились.

— Ой, Машенька, не говорите. Разве думала я в пятьдесят три года счастье свое встретить?

— Интересно.

— Вы знаете, что я с Витюшей в июле во Франции была? Ну вот, хозяин пансионата, в который нас Андрей Егорович поселил, сделал мне предложение. Да-да, представьте себе, предложил мне выйти за него замуж.

— Любовь Сергеевна, поздравляю.

— Вы считаете, что стоит попробовать?

— Ну конечно, дети у вас выросли, почему бы не пожить для себя.

— Для себя — это вряд ли. Ведь у Пьера пансионат. Он там заправлял всем вместе с женой. А жена умерла год назад. С тех пор он никак не найдет помощницу. А меня, как увидел…

— Да, я представляю.

Любовь Сергеевна кокетливо улыбнулась.

— А как же с языком?

— Машенька, а вы разве не знаете, что я, прежде чем стать домработницей, двадцать пять лет французский язык в школе преподавала? Правда, мое произношение оставляет желать лучшего, но я на курсы похожу, пока все устроится. В сентябре Пьер должен сюда приехать, и уж тогда…

Маша оставила Любовь Сергеевну наедине с ее грандиозными планами и вошла к Вите.

Он, как ураган, подбежал к ней и повис на шее.

— Соскучился.

Маша была больше изумлена, чем обрадована. Она боялась Витю. Его необузданные чувства были одинаково опасны — как с плюсом, так и с минусом.

— Ты знаешь, мне тоже тебя не хватало.

— Давай не будем сегодня заниматься!

— Почему же это мы не будем сегодня заниматься?

— Поехали в зоопарк!

— Ой, Витя, ну что за фантазии!

Вдруг из спальни раздался хриплый голос Анжелы:

— Маша, поезжай с ним в зоопарк. А то он мне надоел своим нытьем.

Маше хотелось сухо и категорично отказать. Но она заставила себя промолчать, а через мгновение уже была рада возможности не заниматься с Витей. Можно подумать, что ей больше других нужно это.

— В зоопарк так в зоопарк, поехали.

Анжела вслед им крикнула:

— Возьмите с собой Степана. И можете пообедать в городе.

Степан уже ждал их у машины.

— Ну что, едем развлекаться?

— Едем, едем!

У Маши с детства сохранились очень противоречивые чувства к зоопарку. С одной стороны, любопытно посмотреть на зверюшек, а с другой… Решетка, неволя и крошечный, не всегда опрятный загончик.

Но Витя был доволен.

— Хочу покататься на лошадке.

— Хорошо. Эта лошадка называется пони, видишь, какая она маленькая, хотя уже взрослая.

— Только не один раз, а много!

— А голова не закружится?

— Ну вот еще!

— Мы будем ждать тебя на скамейке.

Когда Витя отошел, Степан закурил и неожиданно сказал:

— Я решил уйти со своей работы.

Маша знала, что Степан окончил театральный институт, поэтому спросила:

— Вернешься в театр?

— Да нет, опять кукарекать за пятьсот рублей, это уж увольте! Буду искать другое место. Опять, наверное, водилой. Мне кое-что предлагали. Могу, в конце концов, и на своей машине.

Маша успела привыкнуть к Степану, они были приятелями, и он всегда, когда у него была возможность, подвозил ее после работы домой.

— Слушай, мне будет не хватать тебя. Неужели ты всерьез? Может, передумаешь?

— А ты что, пожизненно собралась на них горбатиться?

Маша вздохнула.

— Платят хорошо. Поработаю пока.

— Как ты терпишь этого звереныша, не представляю. Я временами придушить его готов, особенно, когда они с Анжелкой собачиться начинают. А уж ее…

— Жалко мне Витьку, очень жалко.

— Нашла, кого пожалеть, ты еще мамашу его стервозную пожалей.

Маша покачала головой:

— Я смотрю, они тебя всерьез достали.

— Жизнь паскудная, а такие планы были! И что в результате? Кручу баранку, прогибаюсь перед хозяином и трахаю его бабу. А? Сам себя ненавижу. Иногда думаю, а на хрен мне вообще эту лямку тянуть? Может быть, поставить точку? Одним разом и со всеми рассчитаться.

— Не болтай глупости, противно слушать. Здоровый красивый парень, и притом умный, сочетание в наше время довольно редкое. Да у тебя вся жизнь впереди. Поднакопишь денег и уйдешь отсюда. Откроешь свое дело, у тебя же куча друзей.

— Поднакопишь денег! Ты что, забыла, что у меня две дочки? И обе мамаши не работают!

— Ну, милый мой, это уж ты сам постарался. Так что не на кого сваливать. А дети, по-моему, — это счастье. Самое стоящее, что есть в этой жизни.

— Да, как же, счастье! Светке всего три годика, а мамаша уже научила ее деньги клянчить. «Папотька, дай нам денезек». Еще и говорит-то еле-еле! Ой, блин!

— Степа, куда же ты смотрел, когда с девчонками гулял?

— Не трави душу! Знаешь, как вам трудно отказать? Если женщина просит… А потом кому пойдешь объяснять, что она сама повисла на мне. Не бросишь же ребенка. Ой, Машка, как мне тяжело, ты себе представить не можешь. — Он сжал руками голову.

— Степа, ну, Степа, перестань.

Он вдруг поднял голову и внимательно посмотрел на нее.

— Слушай, ты говорила, что я красивый парень.

Она кивнула.

— Ты действительно так считаешь?

— Ну конечно. Ты в зеркало-то смотришь? Удивляюсь, почему тебя в фильмах не снимают. Джеймс Бонд готовый. Фигура, рост, да еще глаза голубые. Что им там нужно? Не понимаю!

Он схватил ее за руки.

— Машка, если бы ты меня полюбила…

— Степа, ты что, спятил? Я же тебя лет на десять старше.

— А сколько тебе?

— Тридцать пять уже. Боже, о чем мы с тобой говорим?

— Наплевать, ты выглядишь моложе. Если бы ты меня полюбила, я бы выкарабкался, я чувствую. Не отталкивай меня. Давай попробуем.

— Прямо сейчас? Да? Степа, ты, по-моему, бредишь. У тебя две семьи, две женщины, которые любят тебя и с которыми ты не можешь разобраться. Да еще Анжела. Тебе что, мало проблем?

— Ты не понимаешь, я иду ко дну, мне не за что ухватиться.

— У тебя сегодня просто неудачный день, ты все видишь в черном цвете.

— Если бы ты знала, как я иногда боюсь себя. Рядом со мной нет ни одного стоящего человека.

— Степа, не пугай меня, это нечестно!

Он опомнился и, глубоко вздохнув, улыбнулся:

— Все, прости.

Они пообедали в любимом Витей «Макдоналдсе» и, прежде чем поехать домой, покатались по городу. Маша уже давно перестала удивляться Витиной дремучести. Он рос в красивом городе, но не знал о нем ничего и не хотел