Не верь призраку - Юлия Владиславовна Евдокимова

– Подождешь! – Всеволод легонько шлепнул ее по ладони. – Ишь, торопыга, – назвал он ее также, как и старый священник. Домой приедем и спокойно рассмотрим.

Когда они добрались до дома Моники, не только Саша, но и сама хозяйка уже сгорала от нетерпения. Наконец они уселись вокруг журнального столика и разложили четыре фотографии.

На одной из них был мальчик лет пяти, хорошенький, светловолосый, только в рекламе снимать. На второй два мальчика, обе светленькие, только второй постарше на пару лет, черты лица грубее. На третьей женщина с химической завивкой по моде 80х на пляже в цветастом сарафане позировала на фоне воды, держа за руки двух мальчишек, сыновей, На четвертом фото – группа школьников, младшеклассников, среди которых легко нашли светловолосого мальчика, брата на фото не было, наверное, учился в классе на год-другой постарше.

– И что это нам дает? – разочарованно спросила Моника.

– Мне этот блондинчик кого-то напоминает. Не пойму кого… – задумался Всеволод. – ладно, вспомню.

Саше он тоже смутно напоминал кого-то, и она тоже никак не могла вспомнить.

Моника уже созвонилась с фрау Женни, та согласилась «принять» их в школе, даже летом директриса не покидала своего кабинета, если, конечно, не бороздила моря в очередном круизе.

– Ох, как давно это было! Я даже боюсь ошибиться, как звали хозяйку дома… Наталья, или Надежда… нет, не вспомню. Я с ней общалась шапочно, когда они дом здесь купили, хотела сына к нам в школу отправить. Я даже фамилию не помню. А потом она передумала, в город ребенка возили. Муж ей с детьми дом купил при разводе, это я точно помню. И больше не появлялся. Откупился, вроде. И деньги были, вот и не пошел мальчик в нашу школу. Он начальную школу в Ярославле закончил, у нас в четвертый класс, по-моему, собирался. А может, в первый… Вот Наталья… или Надежда? пришла школу посмотреть.

– А что еще помните?

– Помню, не понравилась она мне. Я еще подумала, что не впишется она в наш город. Уж очень много апломба. Деньги, сами понимаете, конец 80х, или начало 90х, тогда деньгами сорили, мешками домой привозили банкиры всякие. Вот и она смотрела на нас, дурачков деревенских свысока. Все должно быть так, как она хочет. Вот и не отправила сына в нашу школу, раз тут под ее дудку плясать не захотели.

– Погодите, вы говорите сына. А потом сказали муж дом купил ей с детьми.

– Да, голубушка, а что здесь странного?

– Получается, не один сын был? Еще кто-то?

– Двое мальчиков. Но второй уже ходил в школу и сюда приезжал редко. Его в какой-то интернат отправили. А потом и младшего тоже.

– Так вы вообще с ней после той встречи не встречались?

– А она ни с кем здесь общаться и не захотела, а потом инсульт вроде, не помню, деточка, что там произошло, но она лет 10 уже лежачая была и с головой вроде плохо… так говорили, соседи жаловались на крики… вот ведь как бывает, смотришь на всех свысока, а потом раз- и лежишь в памперсах!

На лице Евгении Генриховны явно читалось превосходство, я, мол, и в 90 в полном здравии и разуме не то, что некоторые. Но может, это и свидетельствовало как раз об обратном?

– Посмотрите фотографии, Евгения Генриховна. Возможно, вы узнаете мальчиков?

– Ну-ка, ну-ка… вряд ли узнаю. Хоть память у меня хорошая, но спустя 30 лет я вряд ли узнаю… старшего-то я никогда и не видела… Да! Помню этого мальчика. Ну, чисто ангелочек! Имя у него такое редкое было, непривычное, ныне так не называют детей, все Даниилы да Максимы и Денисами, а то и Роберты с Артурами, никакого вкуса у людей нет!

– Так какое имя?

– А имя я не помню… вертится на языке… Всеволод, что ли?

Саша с Моникой как по команде повернулись к Всеволоду, который отказался отпускать женщин одних даже к фрау Женни.

– Что? – удивился тот. – А-а! Вы что, опять меня подозревать решили?

– О, вроде не Всеволод… Всеслав? Вячеслав? Венедикт? – вспоминала Евгения Генриховна.

Ее поблагодарили и уже выходили за дверь, как вдруг старая дама вскричала:

– Я вспомнила! Вениамин!

И Саша поняла, на кого похож мальчик на фото. Правда сейчас он вырос, ведь прошло лет 35, не меньше.

– Павел, ну все же сходится! Я тебе фото отправила на телефон, моете даже экспертизу провести, это Вениамин! И ни слова не сказал, что это его мать жила в том доме, да и он сам. И права не предъявил…

– А как он предъявит, если там скелет в подвале, – зашептала Моника.

– Саша… – следователь замялся… – Нет, я, конечно, отправлю все коллегам. Тебе позвонят, передашь фотографии. Ну, и попрошу свидетельство о смерти хозяйки того дома.

– А до сих пор не мог попросить?

– Во-первых, я лежу с переломом. Серьезным. Между прочим. И если бы не твои глупые идеи, я бы по горам не скакал и ногу с ребрами не сломал. А во-вторых, причем здесь тот дом, зачем нам данные хозяйки?

– Там же скелет нашли!

– 20ти летней давности. И причину смерти уже не определить. Даже подъязычная кость цела. Спустя 20 лет уже не определишь, утонул человек, или был отравлен, увы.

Саша вздохнула. Вот уж данные хозяев дома первым делом надо было искать. Все-то им лень. Павел по молчанию догадался, о чем она думает:

– Хозяйка дома умерла. По показаниям свидетелей 20 лет как минимум в доме никто не жил. Зачем тратить время на установление ее личности? И насколько мне известно, похоронами занималась не местная контора и свидетельство о смерти получали не здесь. Жди звонка, с тобой свяжутся.

– Мне откуда-то знакома фамилия Вениамина, – сказал Всеволод. – Слышал я ее, и не так давно.

– Вы ж мне ее и называли.

– Да, но знакома не поэтому. Так и вертится, но видимо промелькнула где то, не обратил внимания, а сейчас вдруг всплыло. Позвоню-ка я своим инженерам, на стройку.

Раздался звонок и на Сашином телефоне. Новый следователь пригласил ее прибыть в местное следственное управление.

***

– Ну, здравствуйте, Александра Емельянова. Наделали вы здесь шороху! Коллегу моего из строя вывели.

– А надо вовремя приходить на место, и вообще под ноги смотреть, – буркнула Саша.

– Ну, что вы так, человек волновался, о вас беспокоился. Ну, это дело прошлое. Давайте договоримся, вы никуда не