Портрет - Сюзан Обри

Навстречу поднялся Шарль Левассёр.

– Жанна! Вы отказывались меня принять, я с ума сходил от беспокойства… Откуда это молчание?

– Я попрошу Августу приготовить чай.

– Прошу вас, не надо, не стоит труда.

Он заметил ее красные глаза и встревожился:

– Вы плакали?

Жанна подумала, что надо бы рассказать ему сестре. Она вспомнила о родителях, их одержимости сохранением семейной репутации.

– Нет, это легкая бессонница.

Они смущенно стояли друг напротив друга. Она прервала неловкость:

– Давайте же присядем, – предложила она.

Она прошла вперед него и села в кресло. Он занял место на диване – том самом, на который положили Изабель после того, как нашли ее бесчувственную, словно мертвую, лежавшей у очага.

Шарль откашлялся.

– Надеюсь, ваши родители чувствуют себя хорошо, – произнес он, чтобы как-то начать разговор.

– Они ушли на благотворительный базар.

Снова их беседу прервало молчание.

– А ваша дорогая сестра?

Жанне опять захотелось рассказать ему обо всем, но обязанность хранить тайну остановила ее.

– Изабель в Квебеке. Она решила заканчивать учебу в монастыре урсулинок.

Ей стало стыдно собственной лжи, но в то же время она испытала облегчение, граничившее с малодушием, – не придется возвращаться к трагическим событиям, приведшим ее сестру в психиатрическую лечебницу.

– Вы не носите кольца, которое я подарил вам на нашу помолвку?

Вопрос привел Жанну в замешательство. Если она объяснит ему истинную причину – тем самым выдаст тайну, окружившую Изабель.

– Я не хотела его потерять, вот поэтому и сняла.

Острым и понимающим взглядом ответил на это Шарль.

– Вы не изменяли мнения касательно нашего брака. Не так ли?

– Разумеется, нет! Просто я… Я должна посвящать себя семье. Предпочтительнее было бы отложить церемонию.

Она не смела поднять на него глаз, боясь его реакции. Он ответил голосом, срывающимся от грусти:

– Если таково ваше желание…

Жанна подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. В чертах молодого человека читалась такая печаль, что это заставило ее даже пошатнуться. Она положила руку ему на плечо.

– Шарль…

– Я слишком люблю вас, чтобы принуждать уважать ваше обязательство.

Он отступил, оперся о спинку кресла и остался стоять, чуть-чуть пошатываясь.

– Не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством.

Тяжелой походкой он направился в прихожую. Жанна, охваченная сожалениями, побежала за ним.

– Прошу вас, не уходите так.

Надев пальто и перчатки, он стоял, вцепившись в шляпу.

– Если вы желаете разорвать нашу помолвку, делайте это прямо сейчас. Неопределенность слишком жестока.

Жанна почувствовала себя попавшейся в ловушку.

– Пообещайте мне принять в наш дом мою сестру, и мы поженимся в тот день, какой был предусмотрен.

Она сказала не подумав, просто от необходимости позаботиться об Изабель. Во взгляде молодого человека промелькнул отблеск гнева. Или то был страх? Он прекрасно умел скрывать свои чувства.

– Я понимаю вашу привязанность к сестре, но я уже дал вам ответ. Прощайте, Жанна.

Он открыл дверь. С небес полил ледяной дождь. Он спустился по ступенькам крыльца, лихорадочно вцепляясь в перила, чтобы не споткнуться. Отчаяние охватило молодую женщину, когда она увидела, как Шарль уходит сквозь снег, как силуэт его темной фигуры склоняется, чтобы защититься от ветра, как он придерживает рукой шляпу, чтобы ее не сорвало сильным порывом. Ее грызла совесть. Образ Изабель, привязанной к креслу, пряди волос, упавшие на ее бледное лицо, снова настойчиво всплыли перед глазами. «Я вытащу тебя оттуда, Иза. Я тебя спасу». Отныне только этот долг был единственным, что важно для нее.

XXXV

Жанна в гостиной с нетерпением ждала возвращения родителей. Едва услышав, что открылась входная дверь, она набрала в легкие воздуху, нервным движением разгладила юбку. Сердце пустилось таким галопом, что она чувствовала в висках биение пульса.

Валькуры вошли в прихожую; в руках у обоих были пакеты, одежда насквозь промокла.

– Августа, скорее сюда, возьмите у нас покупки! – воскликнула мадам Валькур. – Подумать только, ведь когда мы уходили, была такая чудная погодка!

В коридоре тотчас появилась кухарка и грубо схватила все принесенные коробки.

– Осторожней, там есть хрупкие вещи! – пожурила ее хозяйка.

Жанна вышла им навстречу с серьезным и решительным лицом.

– Я хочу, чтобы мы собрались на семейный совет.

Оба родителя удивленно уставились на нее.

– Какой у тебя вид-то серьезный, дочурка! – заметил мсье Валькур фальшиво легкомысленным тоном. – Это уж наверное может подождать до завтра. Мы с твоей матерью валимся с ног.

– Сейчас.

Пара обменялась взглядами.

– Как хочешь, – вздохнула мадам Валькур. – Дай нам хотя бы переодеться.

В ожидании их возвращения Жанна разожгла в камине огонь, думая, какие аргументы ей особенно подчеркнуть, чтобы защитить сестру. Когда они вернулись, она чувствовала, что готова. Ее отец подошел к очагу и стал потирать руки над горящим огнем, чтобы согреться.

– Итак? Что же такого важного ты хочешь нам сказать?

Жанна бросилась в бой:

– Я сегодня видела Изу. Ее во что бы то ни стало надо вытащить оттуда.

Было заметно, что родители подготовились к этому спору, обещавшему стать мучительным.

– Доктор Больё несколько раз навещал ее. Он уверял нас, что в состоянии Изы наметился прогресс, – возразил мсье Валькур.

– Ее накачивают лекарствами, привязывают к стулу, как животное! И это вы называете прогрессом?

– Но ведь это все, чтобы помочь ей… – отозвалась несчастная мать.

– Да разве вы не видите, как она чахнет на глазах! – перебила дочь. – Если ее не вызволить как можно скорее, она там умрет!

Мадам Валькур попробовала урезонить ее:

– Я понимаю твои чувства, Жанна, но твоя сестра нуждается в постоянном надзоре. Ее нельзя возвращать домой, мы не сможем целиком посвятить себя необходимым заботам о ней.

– Я, я о ней позабочусь.

– И как же тебе это удастся? Ты выходишь замуж, создаешь свою семью…

– Я только что разорвала помолвку. Свадьба не состоится.

Эта новость весьма огорчила родителей. Даже мсье Валькур, в свое время живо противившийся этому брачному союзу, в конце концов сдался и начал испытывать к будущему зятю нечто вроде уважения.

– Мы обсудим все это с холодной головой, – сказал он.

– Я сама поеду за ней, если придется! – вскричала Жанна.

На сей раз отец повысил голос:

– А вот это решать не тебе. Мы все-таки ее родители, нам и предпринимать все необходимое для ее блага. Тема закрыта!

Он вышел из комнаты, шаги громко застучали по дубовому полу. Мадам Валькур подошла к дочери.

– Жанна, ты должна рассуждать здраво…

– Здраво! Только одно это слово вы и знаете! Я освобожу ее, хотите вы или нет!

И молодая женщина, не договорив с матерью, бросилась к вешалке и