Мы — из уголовного розыска - Игорь Дмитриевич Скорин

женщина-врач понимала, что приобретать дорогие вещи из-под полы, за половинную стоимость в лучшем случае непорядочно, но алчность взяла верх. Она ведь не знала, что «продавец» и «специалист» — мошенники, и отдала за бриллианты деньги, накопленные в течение нескольких лет. Позже выяснилось, что она купила осколки бутылочного стекла.

Или другой случай. Желающих приобрести автомобиль у нас много, среди них есть и такие, которые хотят обойти установленный порядок. Согласны и переплатить. Мошенникам это на руку. Подобно Остапу Бендеру, они знают тысячи способов, чтобы сбыть несуществующие машины. Один из этих «великих комбинаторов» в автомобильном магазине отыскал такого покупателя и «по секрету» рассказал ему, что директор магазина, якобы его приятель, получил одну автомашину для продажи вне очереди и готов уступить ее за небольшое, так сказать, дружеское угощение. Но директор не может принять наличные деньги из-за того, что касса контролируется общественностью, и рекомендует сумму, предназначенную на оплату машины, положить на сберегательную книжку на предъявителя. Когда это было сделано, мошенник на глазах своей жертвы запечатал сберкнижку в почтовый конверт, вернул его вкладчику и попросил того подождать у кабинета директора магазина. Как только директор освободится, он его немедленно вызовет и узнает по конверту, который явится паролем. Когда выяснилось, что никакой внеочередной автомашины нет, покупатель заволновался и вскрыл конверт. Увидев сберегательную книжку, он несколько успокоился. Но успокаиваться было рано, так как преступник успел ее подменить и вклад на книжке, вынутой из конверта, был не на четыре с лишним тысячи рублей, а всего на четыре рубля. Пока покупатель ждал «приема» у директора, мошенник успел получить его деньги в сберегательной кассе. Много труда пришлось затратить работникам уголовного розыска, чтобы найти и задержать афериста, который, кстати, успел промотать значительную часть чужих денег.

Мошенники «продают» квартиры, ковры, меха, оренбургские платки — все, что имеет спрос. Прошлым летом у одного беспечного профсоюзного работника похитили чистые бланки путевок в черноморские здравницы. По собственному усмотрению преступник заполнял их и сбывал доверчивым людям по 180 рублей.

Таких преступлений могло бы и не быть, если бы наши люди не позволяли себя обманывать и не вступали в сделки с преступниками и собственной совестью.

Тройка, семерка, туз

Это произошло года два тому назад, осенью. В одну из сберегательных касс Москвы вошли трое. Осмотрелись. Сели за столик. Начали что-то обсуждать, заспорили, Почувствовав недоброе, работники кассы насторожились. Когда из помещения вышли все посетители, один из подозрительных бросился к барьеру, отделявшему зал от операционных столов, и перескочил через него. Кассир мгновенно выхватил из ящика пистолет и направил на незнакомца. Тот поднял руки. Двое его соучастников скрылись.

Ограбление сберегательной кассы — дело в нашей стране редкое. Через несколько минут на место происшествия прибыла оперативная группа.

Преступник (назовем его Петров) повел себя весьма странно. Вопреки логике, он очень обрадовался появлению милиции и стал сбивчиво объяснять, что его вынудили, что у него не было другого выхода.

В Московском уголовном розыске грабитель, выпив несколько стаканов воды, успокоился и рассказал о случившемся более связно.

В тот злосчастный день он прилетел в столицу с Крайнего Севера. На Внуковском аэродроме, компостируя билет в Сочи, познакомился с двумя мужчинами, которые якобы так же, как и он, только что прилетели в Москву. До самолета Петрова оставалось несколько часов, и новые знакомые предложили ему скоротать время за картами. Сначала хотели играть на щелчки, потом посчитали, что это не солидно, и начали играть по копейке. Петров решил не мелочиться и поставил гривенник. Игра приняла какие-то спринтерские темпы. Вскоре на кону лежала огромная сумма денег, небрежно поставленная партнерами, а у самого Петрова на руках оказались отличнейшие карты. Настолько «верные», что можно было считать: выигрыш в кармане. Сначала Петров заколебался, но такая уж у него рискованная натура — и он бросил на кон аккредитив на тысячу рублей. Открыли карты. Случилось невероятное. У партнеров они были чуть-чуть лучше, чем у Петрова. Тридцать минут игры — и он оказался без денег. Потерял возможность отдохнуть на юге и, главное, купить приданое ребенку, который должен был вскоре родиться, и подарки беременной жене. Выигравшие почти насильно усадили Петрова в такси и привезли в сберкассу, требуя, чтобы он получил деньги по аккредитиву. Петров сообразил, что стал жертвой мошенников, начал тянуть время... Он почувствовал, как насторожился персонал кассы, увидел, как забеспокоились его партнеры, и ринулся за барьер — под защиту кассира...

Диспетчер Внуковского аэропорта показал мне пачку заявлений транзитных пассажиров, которые, жалуясь на проигрыш, просили заменить билеты на юг обратными — домой. Или просили билеты в кредит, или, оставшись вообще без копейки, умоляли о бесплатной отправке, обещая оплатить билет по возвращении. Было легко понять — подобные случаи не единичны.

По адресу, который дал мне начальник МУРа Владимир Федорович Корнеев, в одном из тихих московских переулков я разыскал и познакомился с довольно интересной личностью. Это был старик, давно разменявший восьмой десяток лет. Когда я передал ему свою «верительную грамоту», он оживился и гордо сообщил, что уже давно не имеет дел с уголовным розыском. Последний раз, лет пятнадцать тому назад, его за мошенничество арестовал Корнеев. Осудили, он отбыл срок и, как говорят, «завязал». Нет, не потому, что стал плохо видеть и болят ноги, просто решил перед смертью пожить спокойно. Пенсию ему, конечно, не платят, но помогают дети, дочери и сын. Они-то все работают и по его дорожке не пошли.

Я сказал, что меня интересуют картежники.

— А, шулера, — с удовольствием подхватил старик. — Раньше и я был не промах. Помню, плавал по Волге. Билет первого класса, приличный костюм, монокль и крапленые карты. «Же ву при, силь ву пле...» Войдешь в доверие к купчику какому-нибудь и все деньги из него вытрясешь. Теперь не то. Краплеными, то́чеными картами не играют. Не та школа. Просто умело сдают, подтасовывают карты, ну, как эти самые... — старик вспомнил забытое слово и обрадованно закончил: — Как иллюзионисты в цирке. Ну, и, конечно, психология на первом месте. Шулер, он в первую очередь должен войти в доверие, суметь расположить к себе своего «клиента», уловить его настроение, так сказать, в душу к нему влезть.

Я спросил, где сейчас собираются картежники. Старик подумал и начал рассказывать.

— Нет теперь настоящих картежных притонов, на жаргоне они «мельницами» назывались. Собираются кое-когда на некоторых квартирах, да редко. Квартиры-то эти сразу же МУРу становятся известны. Играют больше на вокзалах,