Экспресс-курс дипломатии - Алёна Олеговна Васильева

— Это не станет для них слишком большим стрессом? — заволновалась Ксана. — Мало им похищения, так еще и воздух изменится.

— Мы будем делать всё очень плавно, — успокоил её капитан. — Кроме того — чем они младше, тем легче идёт приспособление. Лучше начать сразу, чтобы к моменту прилёта на вашу планету они были уже хотя бы наполовину готовы.

Двое оэйцев почти бегом протащили мимо землян энергоблок с тридцать первого корабля. Спустя двадцать минут — в том же темпе понесли его обратно. Друзья медленно, с остановками, поплелись по коридору в командный отсек, не имея возможности вернуться в свою каюту.

Силы как-то разом покинули их, адреналин схлынул, и осталась лишь всепоглощающая усталость. Вроде бы хотелось есть и пить, но гораздо сильнее — лечь и проспать как можно дольше.

В блоке управления люди тихонько уселись на пол у стены, стараясь не путаться под ногами у команды. Бросок уже начался, судя по размытым контурам звёзд на экранах. Как всегда, ощутить этот момент не удалось. Корабль, хоть и получил повреждения, шёл по-прежнему ровно. Ни посторонних шумов, ни рывков. Воистину непревзойдённая технология!

Земляне наконец расслабились и незаметно для самих себя задремали.

* * *

Довольно скоро капитан растормошил их, призывая вернуться в каюту.

— Мы отремонтировали ваше жилище, — сказал он. — К сожалению, всё убранство восстановить не удалось. Многие мелкие предметы затерялись в космосе. Но земная атмосфера и общая целостность — в пределах нормы.

Сонно моргая и пошатываясь от усталости, люди поднялись на ноги и снова двинулись в казавшийся бесконечным путь по однообразным коридорам корабля.

Предметов в жилом блоке действительно поубавилось. Впрочем, это пошло ему только на пользу. Диван и даже столик с креслом возле него остались на своих местах. Не пострадала и зона с кроватью. Одна из «стен» была полностью новой и выбивалась из общего многоцветья.

— Простите, красиво покрасить её не было возможности, — указал Седьмой на «заплатку».

И как им только удалось столь резво заделать громадную прореху в борту? Дип подошел ближе, провёл пальцами по гладкой поверхности. Никаких тебе сварных швов и даже запаха перегретого металла!

— Всё отлично, друг, — искренне сказал он. — Спасибо тебе за всё! И нам очень нравится выбранный тобой оттенок серого цвета.

Почему-то инопланетянину это очень польстило. Дипломат уже неплохо научился разбираться в его мимике и жестах. Сейчас капитан готов был чуть ли не замурчать от удовольствия. Похоже, на Оэйе вопросам вкуса придавали немалую значимость. Ох, сколько же еще предстоит узнать об этой необычной планете… если, конечно, история с экспериментом и переселением мелкотни закончится гладко.

Увидев, что гости совершенно не расположены к долгим беседам, Седьмой попрощался и ушел. Друзья, не сговариваясь, повалились поперёк гигантской кровати, растащив любимые одеяла, и надолго уснули.

Всё время путешествия до оставленного ими на волю космоса тридцать первого корабля они восстанавливали нервы и силы. Много ели, бесконечно хлебали чай и строили предположения о реакции Олега и его сослуживцев на рассказ о сотворённых «подвигах». По самым оптимистичным догадкам их ждал суровый выговор. По самым печальным… лучше было об этом даже не думать.

Ксана стала необычно молчаливой и замкнутой. Подкараулив момент, когда Аструс надолго занял «ванную», Дип решил впрямую спросить подругу о причинах беспокойства.

— Чего ты ходишь такая смурная? Мы уже столько раз обсуждали, что всю ответственность за принятое решение я возьму на себя. С тебя спросу никакого! Ты же просто вызвалась сопровождать меня как врач.

— Да я не из-за этого, — смутилась она.

— Тогда рассказывай.

— Зачем тебе? Как будто больше не о чем подумать.

— Мы, вроде как, теперь не чужие друг другу люди, после всех перипетий. Признавайся!

— Ну… — девушка уставилась в пол. — Понимаешь… Это, наверно, глупо. Нужно очень хотеть вернуться домой. Но я как-то совсем не представляю, что буду снова, после всего вот этого, привычно ходить на работу, уговаривать упрямых пациентов принимать таблетки… Я имею в виду — ну вот как можно вернуться от такого к привычной жизни?

— Неужели тебе приключений не хватило? — поразился дипломат.

— Да нет. Хватило. Более чем! Просто мне кажется, что я возвращаюсь уже совсем другим человеком.

— Скорее всего так и есть. Но это ведь не значит, что новой тебе не захочется быть врачом. Разве нет?

— Я не знаю. Ты вот, наверно, останешься связан и с оэйцами, и с решением каких-то глобальных вопросов…

— Если меня не посадят.

— Ну, да, — Ксана вдруг хихикнула.

— Тебя умиляет эта перспектива?

— Нет. Просто я думаю, что всё обойдется. Мне кажется, в той ситуации ты принял оптимальное решение. А страной не дураки руководят, они такое ценят.

— Хорошо бы.

— Ну так вот, ты будешь вести всякие там переговоры с инопланетянами. Может быть, даже слетаешь на их планету. А я буду вставать по будильнику, заносить в карточку результаты анализов и выписывать лекарства. Как будто ничего и не было. Но оно было. И получится, что моя жизнь… ну, как бы ненастоящая, что ли…

— Не устраивай себе ПТСР раньше времени, — Дип мягко обнял девушку за плечи. — Еще вообще неизвестно, что и как там будет. В конце концов, где-то в космосе начальник той проклятой станции на всех парах летит к Оэйе, чтобы наговорить о нас гадостей. Что они предпримут, когда узнают, что мы выжили, да ещё и обокрали их — совершенно непонятно. Может, не будет больше никаких переговоров. Тогда я стану грустно сидеть на лавочке возле больницы и развлекать тебя своим депрессивным видом.

— Договорились, — пробормотала Ксана, уткнувшись ему в плечо.

Глава 18

Бежевый, меж тем, никуда не спешил. Его корабль беспомощно висел в самом центре строя чужих космолетов. Капитан всё больше бледнел и покрывался от страха липкой слизью. Некое внешнее воздействие блокировало приборы, и уйти в новый бросок не было никакой возможности.

Уже некоторое время отсек управления оглашал громкий сигнал вызова. Инопланетяне хотели говорить. Капитан не хотел. Но решение предстояло принимать в одиночку и достаточно быстро.

* * *

Когда оэйец увидел перед порученной ему секретной станцией официальный седьмой корабль, он забеспокоился. Изначально предполагалось, что координаты астероида будут известны лишь очень ограниченному кругу лиц, получивших дополнительные, неучтённые космолёты, строившиеся так же вдали от планеты.

Сам он был как раз из числа избранных не-капитанов, но, в силу своей непревзойдённой исполнительности и отсутствия каких бы то ни было сомнений в этичности действий Совета, быстро получил более высокую должность. Другие соплеменники нет-нет да и перешептывались на