Тайна Ненастного Перевала - Кэрол Гудмэн

– Все эти люди хотят остановиться здесь? – спросила я, боясь, что мне места не останется.

Джен рассмеялась:

– Нет, глупышка, они пришли посмотреть шоу. Идем, я знаю вышибалу.

Мы шли за ней, чуть позади, пока Джен бесстрашно продефилировала к началу очереди и бросилась на шею смуглому мужчине в кожаной жилетке с тяжелыми цепями. Тот, кого она назвала Ганном, который тоже был одет в кожу и цепи, точно они были членами одного клуба, присоединился к ним. Кейси стоял поодаль вместе со мной. Он выглядел не таким пугающим, как Ганн: его слишком короткие блестящие брюки, накрахмаленная рубашка и галстук с узором пейсли напомнили мне бухгалтера отца.

– Смотри, – сказал он. – Даю этому в кожанке тридцать секунд, а потом он сдастся перед чарами Джен и более убедительными доводами Ганна. – И он начал мурлыкать под нос тему из „Рискуй!“[28].

– И его можно понять! – откликнулась я. – Джен такая красивая.

Он окинула меня долгим задумчивым взглядом, закуривая.

– А тебе и тридцати секунд не понадобилось. Вайолет, будь осторожна. Джен любит заманивать в свои сети наивных девушек и менять их по своему образу и подобию – особенно тех, кто хоть немного похож на нее. От последней протеже она устала и готова к новой жертве. И ты прекрасно подходишь.

– Ты думаешь, я на нее похожа? – взволнованно спрашиваю я, в то же время беспокоясь, что он смеется надо мной.

Он смотрит на меня, прищурившись, сквозь сигаретный дым, который выпускает изо рта, а потом проводит рукой по моей шее, от мочки уха до ключицы. А потом натягивает фиалковую ленту так, что та сжимает горло.

– У тебя такая же очаровательная лебединая шея, – замечает он. – А остальное приложится.

Я хочу спросить, что он имеет в виду, но Джен манит нас к себе, в начало очереди, где вышибала трет нос – Ганн явно ему что-то дал, одновременно отстегивая бархатный канат. Торопливо иду вперед, потуже запахивая воротник у шеи – моей „очаровательной лебединой шеи“ – чтобы прогнать поселившийся там холод.

Мы поднялись по лестнице и очутились в холле с колоннами в стиле ар-деко и высоким потолком, украшенным плитками. У стойки регистрации – чучело павлина с поникшими перьями в хвосте, рядом – кушетки с обивкой из потертого вельвета, где растянулись девушки в винтажных платьях и мальчики в кожаных штанах. Приглядевшись, я поняла, что в кожаных нарядах щеголяли и девушки тоже – их было сложно отличить. Но зато сразу было заметно, что я в своем шерстяном пальто и с саквояжем очень отличалась от них всех.

– Мне, наверное, надо сначала узнать про комнату, прежде чем… – Я махнула рукой в сторону открытых двойных дверей. Джен назвала помещение „бальным залом“, но звучащая оттуда громкая какофония была совсем не похожа на то, что обычно играют на балах.

– Отличная мысль, – согласилась Джен. – Сможем навести красоту. Эта группа на разогреве так похожа на Siouxsie-and-the-Wannabees[29]. А вы, мальчики, идите, – велела она Кейси и Ганну. – Нам с Ви нужно… – Она протянула руку и достала из кармана жилета Ганна крошечный пузырек, – припудрить носики.

Джен провела меня к стойке регистрации и постучала черными ногтями по бронзовому звонку для вызова персонала. Мужчина в костюме из льняной жатой ткани в полоску, галстуке-бабочке и с медным бейджем, на котором значилось „Ларс“, скучающе поднял на нас взгляд.

– Слушаю?

– Моя подруга хочет снять комнату. Свен здесь?

– Свен в Швеции, – ответил Ларс. – И мест нет. Вашей подруге, – он окинул меня испепеляющим взглядом, – стоило позвонить заранее.

– Ой! – Я сглотнула, ощущая себя деревенской простушкой, которой и была. – Я и не знала. Я много лет слышала про „Джозефин“ от девушек из Ненастного Перевала. По их словам создалось впечатление, что место всегда найдется.

– Вы сказали „Ненастный Перевал“? – переспросил он, поднимая очки в золотой оправе на цепочке и глядя на меня. – Вы не похожи на девушку из Ненастного Перевала.

Щеки горели: он решил, что я жила там как пациентка.

– Я не совсем… видите ли, я там выросла… – В замешательстве я подняла глаза и увидела фотографию Джозефины Хейл в рамке – такую же, как висела в нашей библиотеке. – Вот! – выпалила я, указывая на нее. – Это моя бабушка.

Ларс начал улыбаться, но Кейси, незаметно оказавшийся позади, пальцем поднял мой подбородок:

– Разве не видите сходства? Она же ее точная копия. И посмотрите, даже украшение такое же.

Тогда я заметила, что медальон, который нашла в саквояже, один в один повторял тот, что на портрете, только Джозефина носила его на широкой фиолетовой ленте, плотно охватывающей шею, как колье. Джен присмотрелась к моему медальону, потом снова взглянула на фотографию.

– Ну конечно же, это один и тот же медальон, – заявила она, будто сама это только что обнаружила. – Это Вайолет Хейл.

Я уже хотела ей сказать, что это не мое настоящее имя, но потом поняла, что лучше пусть они так считают. И к тому же Джен уже было не остановить, ее черные ногти собственнически впились в мою руку.

– Вы же не можете просто взять и отказать внучке Джозефины Хейл, основательницы „Джозефин“. Только подумайте, какая это реклама для отеля! Свен будет в ярости, когда вернется и узнает, какую возможность вы упустили.

– Даже если бы я хотел, свободных комнат нет, – ответил Ларс, подняв обе руки. – Кроме номера в башне. Хотите взять номер в башне, мисс Хейл? Сто долларов за ночь.

– Я-я не могу… – начала я.

– Мы берем, – перебил меня Кейси, шлепнув на стойку регистрации кредитную карточку. – Как менеджер мисс Хейл я об этом позабочусь.

– Я не могу позволить тебе… – пытаюсь возразить я, но Ларс уже провел кредитную карту Кейси через терминал, а Джен, явно довольная его предложением, передала мою сумку Ганну и попросила отнести наверх, в башню. Все происходило так быстро, будто вообще меня не касалось. В глаза мне смотрела только она – Джозефина Хейл, чей холодный взгляд как будто говорил, что ничего хорошего в башне отродясь не происходило.

Но эта башня была совсем не похожа на башню поместья. Мы вошли в большую круглую комнату с высокими арочными окнами по всему периметру, из которых открывался вид на реку и гавань Нью-Йорка. На полу лежало несколько матрасов, по стенам были развешаны старинные зеркала, но также повсюду валялся мусор, а с хрустальной люстры под высоким куполообразным потолком свисал серпантин.

– Прошлые жильцы закатили большую