Дело о даме-дуэлянте - Лариса Куницына

— Жеральдина де Ренси! Весь город должен знать, что она мошенница и убийца! Она берёт деньги за заказные дуэли, а перед поединком её подруга находит способ опоить противника зельем, чтоб он не мог сопротивляться, или сама Жеральдина смазывает ядом свой клинок. Если не запомнил города и имена, не так важно, суть этих историй тебе понятна.

— Но вы же недавно арестовали эту даму, — напомнил Пико. — Все говорят об этом.

— Её выпустили вчера, потому что её подруга взяла всю вину на себя. При этом, сделай упор на то, что несмотря на жёсткие допросы и неминуемый смертный приговор, Доротея де Мелантен продолжает покрывать Жеральдину, а та, выйдя на свободу, наслаждается жизнью, предоставив подруге отдуваться одной. Я хочу, чтоб эти слухи изменили мнение общества о де Ренси, показав её хитрой, жадной и неблагодарной. К тому же мне нужно, чтоб её слава непобедимой воительницы рассыпалась в прах! Все должны знать, что она применяет в бою нечестные методы и без помощи яда не смогла бы победить даже калеку!

— Всё сделаю! — рассмеялся Пико. — Поверьте, это задание мне настолько по душе, что я занялся бы этим и бесплатно, но мне нужно платить моим помощникам! — и подойдя, он поймал брошенный ему кошель.

Простившись с юным мошенником, Марк решил предоставить событиям течь своим чередом. Он сделал свой ход, и теперь намерен был наблюдать за результатами, меж тем занявшись делом де Ронссака. Однако вчитываясь в отчеты ревизоров казначейства, он не мог не думать о том, что сейчас, в этот самый момент расползаются по городу запущенные Лягушонком слухи. Он словно видел мысленным взором, как разочарованно всплескивают изящными руками огорчённые барышни, как гордо взирают на них матери и бабушки — ревнительницы древних традиций, как усмехаются в усы мужья, братья и отцы. В тавернах и кабаках, на рынках и в лавках продавцы и покупатели пересказывают друг другу истории об «этой де Ренси», по ходу дополняя их новыми деталями, превращая её в монстра или в посмешище. Он хорошо знал Сен-Марко, его пылкую и при этом циничную душу, и было немного того, что этот город был ещё менее склонен прощать, чем своё разочарование. Сколько мгновенно вознесённых на пик славы кумиров падало в пыль и грязь его мостовых, где их безжалостно топтала обиженная ложью толпа недавних почитателей. Они же так верили, и были так безжалостно обмануты! Так горько разочарованы! Теперь это всё ожидало и Жеральдину де Ренси, хотя она ещё не знала, как жестока может быть столица королевства.

Он не испытывал к ней жалости. Хоть он и ожидал чего-то подобного, рассказ Корнеила о её приключениях неприятно поразил его. В глубине его души таился давний стыд, потому что когда-то и сам он брал деньги за заказные дуэли, и ему приходилось убивать тех, кто не сделал ему ничего плохого. Но, хоть у него и не было причин гордиться этим, по крайней мере, это были честные поединки. Он выходил с мечом против сильных и опытных соперников, и при этом рисковал своей жизнью. А Жеральдина де Ренси играла на чувствах обманутых, несчастных женщин, она использовала их обиды и пороки, разжигала их ревность и ненависть, нередко заставляла их отдавать последнее, и обманом и ядом убивала мужчин, некоторые из которых, быть может, и были достойны наказания, но другие оказались лишь невинными жертвами этих жестоких интриг. По сути, слывя защитницей женщин, она причиняла им не меньше зла, ведь у Арсена де Лариве и Марселя де Монара были любящие их невесты. Кларисса де Понтен вынуждена была бежать из родного города и скрываться, а Кристин Антерран из вполне обеспеченной девицы превратилась в прислугу. И всё ради минутного удовлетворения от исполненной мести, и ради того, чтоб Жеральдина де Ренси однажды смогла приехать в Сен-Марко и снять большую квартиру на улице Монтегю, где живёт аристократия королевства, носить бархатные платья и дорогие драгоценности, и являться на приёмы в богатые дома, где всё равно выглядела как затравленная волчица, которую привели в дом на потеху пресыщенной публике.

Он невольно покачал головой. Что бы теперь не испытывала эта женщина, она это заслужила. Молва сделает то, что не смогли сделать суды магистратов. Пусть пока город сам выступит против неё, а у королевского комиссара, графа де Лорма есть и другие дела!

И он снова погрузился в чтение отчёта ревизоров.

Следующие дни Марк продолжал заниматься делом о злоупотреблениях на строительстве Бренонской цитадели. Теперь сведения об этом поступали к нему едва ли не ежечасно, и подозрения против участников этого сговора всё более подкреплялись уликами. Он всё ещё медлил с официальными обвинениями, ожидая, когда у него на руках будут все карты, но уже был уверен, что ему удалось выявить всех чиновников и подрядчиков, запустивших руку в королевскую казну.

Наконец, он решил, что теперь уже достаточно сведений для доклада королю и отправился к Жоану. Тот слушал его с мрачным выражением на лице, а потом кивнул.

— Это всё выглядит очень убедительным, Марк. Я полагаю, что дело можно передать в королевский суд, и надеюсь, что наказание для этих негодяев будет насколько суровым, настолько и поучительным для других желающих поживиться за наш счёт. Однако скажи мне, есть ли какая-то возможность покрыть причинённые ими убытки?

— Я уже распорядился, чтоб ревизоры подготовили списки имущества обвиняемых, которое может быть конфисковано в качестве возмещения ущерба казне.

— Ты правильно меня понял, — удовлетворённо кивнул король.

Простившись с ним, Марк вернулся в Серую башню и только сел за подготовку тезисов для обвинительного заключения, в дверь постучали, а после на пороге возник Гаспар с какой-то бумагой.

— Донесение о беспорядках на улице графа Монтегю, — пояснил сыщик, подходя к столу.

— Неужели? — изумился Марк.

Занятый делом о хищениях, он как-то подзабыл о Жеральдине де Ренси, и теперь его удивило, что беспорядки случились неподалёку от королевского дворца, к тому же на улице, где проживает знать королевства. И при чём тут тайная полиция, если беспорядками должна заниматься городская стража и служба прево? Но в следующий момент, он увидел довольную ухмылку на лице своего помощника. Гаспар кивнул, подтверждая его догадку.

— Шайка бездельников явилась к дому де Лансака, да ещё притащила с собой небольшую виселицу, на которой болталось чучело женского пола в мужской одежде. Для того, чтоб ни у кого не было сомнений в том, кого оно изображает,