Дорогуша - Си Джей Скюз

Мел сунула телефон мне прямо под нос.

– Ри, а ты что думаешь?

– Креветки, – сказала я.

– Анни?

– Ты собираешься потратить семьсот фунтов на баночки с леденцами?

– Возможно. Я еще не решила. Но вообще – как они тебе?

– Анни, ну ты просто калькулятор! – засмеялась я, допив вино и показывая официанту, чтобы принес еще. Он забрал у меня пустой бокал.

– Я где-то видела, что благотворительная организация, которая помогает раковым больным, предлагает свадебные сувениры по два пятьдесят за штуку. Значки, брелочки, пуговки. И что-то типа девяноста пяти процентов денег идет прямиком в хоспис. Ведь у Джека, кажется, тетя умерла от рака, да?

– Нет, этого я точно делать не буду, – сказала Мел. – Не хочу расстраивать гостей напоминанием о тете Джека. Слушайте, а что если «Как Глубока Твоя Любовь?» [63]

Официанты унесли пустые тарелки из-под пападамов и маринадов. За соседним столом хором громко запели маленькому мальчику «С днем рождения тебя!». Официанты выкатили сервировочную тележку, в центре которой располагался крошечный именинный торт с одной искрящейся свечкой в середине. Мел взирала на происходящее с презрением.

Примерно на середине основного блюда Люсиль вдруг заговорила о страшном.

– О-о-о! Люди, я вспомнила, о чем хотела с вами поговорить, – о Девичнике! Ну, «Топпан Нонстоп»! Мне уже надо начинать бронировать. Никто ведь не собирается соскочить, правда?

Мел метнула поочередно в каждую из нас по убийственному взгляду:

– Пусть только попробуют!

– Я жду не дождусь! – воскликнула Пидж. – Если повезет, меня к тому моменту уже перестанет тошнить по утрам, хотя пить будет нельзя. Сколько нас едет?

– Десять, – сказала Мел, тщетно пытаясь разжевать неподдающийся кусок бараньего шашлыка. – Я, Люсиль, Клео, ты, Анни, Рианнон…

Заметьте, что меня на подобные мероприятия не приглашают, просто по умолчанию предполагается, что я приду.

– …твоя подружка Джемма, твоя тетя Стеф и две девчонки с моей работы, Бев и Шерон. Обе просто ржака.

– И что именно мы там будем делать? – спросила Анни.

Люсиль просияла:

– «Горячие Выходные: Уикенд 18+ в Топпане». Ты что, не получила мое сообщение?

О боже. Парк развлечений «Топпан» – Место, Где Хороший Вкус и Изысканная Кухня Отползли в Сторонку и Сдохли.

– А уже окончательно определились, да? – спросила я. – Вроде еще был вариант спа-дня в Бате с корнуольским чаем и номерами в пятизвездочном отеле? И Леголенд?

Теперь я согласна была уже и на Леголенд – только не Топпан! Да чего уж там, я бы предпочла Топпану распятие! Леголенд, умоляю, спаси меня, ты моя единственная надежда!

– Нет, мы решили, что все это будет как-то скучновато, да, Люс? – сказала Мел, выуживая из сумки помятый буклет. – Уж если отрываться, то отрываться по полной! – Она хихикнула, и они чокнулись бокалами. – Нет, ну правда, это ведь последний раз, когда я смогу нормально повеселиться! Это так символично!

Мел и Джек вместе уже пятнадцать лет, у них трое детей, ипотека с фиксированной процентной ставкой и совместный счет в банке. У Джека в анамнезе два романа (и это только те, о которых нам известно), а у Мел за один этот год как минимум три случайных секса (о которых все мы поклялись молчать). Так что, если только узы брака не отрежут ему член, а ей – либидо, не думаю, что свадьба сильно изменит ситуацию. К тому же Джек в любом случае мерзкая скотина.

– У них там и танцы, и бары, и какие хочешь развлечения каждую ночь, – сказала Люсиль. – Так что не соскучимся! А если устанешь отрываться ночь напролет, всегда можно завалиться к себе в домик и там вздремнуть!

– Ой, девочки, я ТА-А-АК нажрусь! – протянула Мел, набрасываясь на виндалу. – Серьезно, мы закажем ВЕСЬ алкоголь, какой у них есть.

Все завопили – все, включая Анни. И вот я снова была одна на задворках и заглядывала в их гнездо со стороны, несчастная, обездоленная кукушка. Рекламная листовка «Топпана» пошла по рукам. На фотографиях были мужчины и женщины с затуманенными глазами, взмокшие от клубного транса, с декольте, усыпанными блестками и расцвеченными неоновыми огнями. Мужчины все до единого в костюмах супергероев или персонажей книжки «Где Волли?», а женщины чуть ли не через одну – непослушные школьницы, которые суют в камеру большой палец и ставят друг другу рожки. Эксцентричное веселье на любой вкус.

В дневное время «Топпан» был семейным аквапарком, а по ночам – чашкой Петри, наполненной хламидиями. На центральной фотографии листовки заведение выглядело внушительно: три огромных прозрачных конструкции – что-то вроде квадратного проекта «Эдем» [64], с той разницей, что под здешними крышами не росло ничего экзотического. У каждого здания было свое название: «Танцленд», «Барленд» и «Едаленд». Так что сначала ты обжимаешься с кем-то в зоне танцев, потом трахаешься с ним за барной стойкой, а под конец идешь с ним же закусить жареной курочкой под вывеской «Еда». Все четко организовано.

– А вы уже знаете, кем мы нарядимся? – спросила я, надеясь, что они придумали что-нибудь по-настоящему необычное. Может, мы оденемся суфражистками и возьмем в руки плакаты «Даешь избирательное право для женщин», а может – участницами Блумсберийского кружка [65] или даже монахинями в полном облачении, с Библией в руках и четками на шее. Четками я, в случае чего, смогу себя придушить.

Люсиль улыбнулась, и я вся напряглась.

– Тема наших костюмов – проститутки, – сказала она.

– Проститутки? – переспросила я. – Крутые проститутки-мафиози с оружием наперевес? Или такие, в стиле Джека-Потрошителя, с длинными юбками и разрезанными животами?

– Нет, – фыркнула она так, что показала больше зубов, чем можно насчитать в приемной у дантиста. – Просто проститутки. Современные. Чем развратнее, тем лучше.

– Круто, – сказала я. – Идея просто… полный восторг.

– А еще каблуки – чем выше, тем лучше, а декольте – чем глубже, тем лучше! Когда будешь покупать одежду, представляй, что ты…

– Грязная шлюха? – договорила я за нее.

– Точно!

Понедельник, 25 марта

Билл-Яйцетряс сегодня пришел с утра пораньше и первым делом рыгнул мне в лицо завтраком из омлета с вареной пикшей, потому что ему понадобилось спросить, как я провела выходные.

– Небось, всё белье перегладила? – рассмеялся он.

– Какое белье? – не поняла я. – Я его не глажу.

– Я думал, женщин хлебом не корми – дай белье погладить. Моя три стирки перегладила. Дети приезжали с учебы на выходные.

– Вот это ей повезло!

– А ты что ли из этих, из феминисток, что ли? Ненавидишь мужчин и заставляешь их самих стирать носки?

– Я не ненавижу мужчин, – поправила я его. – Я ненавижу всех людей.

Он смеясь ушел к себе на место, приговаривая что-то про Жермен Грир [66]. Вот урод.

Сегодня в интернете еще один анекдот прочитала: «Не разбивайте людям сердце, оно у них одно. Лучше переломайте им кости, их двести шесть». Не думаю, что мне бы удалось отыскать кости Билла под пятьюдесятью семью годами сливовых пирогов жены.

Лайнус сказал, что утром, пока он ел протеиновую гранолу, по радио заиграла песня, из-за которой он сразу вспомнил обо мне.

– Называется, представляешь, «Рианнон». Кто поет, не разобрал.

– Fleetwood Mac, – подсказала я. – Меня родители в честь этой песни назвали. Это о валлийской ведьме. А семья моя родом из Уэльса, ну и…

– Серьезно? – спросил он, очень бездарно изобразив интерес.

– А твои родители откуда взяли имя Лайнус? Из