Не убивайте мою собаку! - Елена Булганова

Ира вдруг вскочила с дивана, вырвалась из рук подруги. Иван испугался, что она сейчас накинется на Дашу, но девушка громко зарыдала, пробежала мимо нее в подсобку. Оттуда послышались металлические звуки, словно она рассыпала стопку железных подносов. Полноватая вскочила, но Руслан сделал ей знак оставаться на месте и вышел сам. А женщина подошла к оцепеневшей на стуле Даше, спросила:

— А меня ты помнишь?

Даша кивнула.

— Вы подруга Иры, часто приходили к ним в гости. Вас Соней зовут.

— Да, точно, — вроде как удивилась ее памяти женщина. — А мне ты такой маленькой тогда казалась. Ладно, ты все рассказала и можешь уже идти. Ах да, сейчас принесу твой мобильный. Что?

Это Даша спросила ее о чем-то, но так неразборчиво и тихо, что Иван со своего места заметил только шевеление губ. Девушка повторила, на этот раз Соня ее поняла.

— Что с Ирой? Ну, это давняя история. Ты ведь почти сразу после случившегося переехала в другой дом, верно? Ну вот, а у твоих соседей такой возможности не было. Та женщина, мать Ярославы, — ее было не усмирить, почти каждый день она накидывалась на Иру или на ее маму с маленьким Максиком. Почему-то смерть Михаила укрепила ее в мысли, что это он напал на ее дочь. Тетя Рая продержалась полтора года, она очень боялась за сына, за пределами квартиры практически не спускала его с рук. Потом упросила каких-то родственников в Мурманске принять ее с сыном, уехала туда. Ира уже училась в институте, она осталась, я перебралась жить к ней. Уж я этой чокнутой Виктории давала отпор, когда оказывалась поблизости! Но все равно все очень плохо сложилось. Максик заболел, наверное, ему не подошел тамошний климат. В общем, он умер. А тетя Рая домой не вернулась, хотя мы ее просили. Она два года жила не пойми где, возможно, на улице. Родственники больше не хотели с ней возиться. Ира собиралась ехать и искать маму, но пришло извещение, что она умерла. Ничего не понятно, где, от чего, но к тому времени ее уже похоронили. А у Ирочки после этого начались какие-то… — Соня покрутила в воздухе кистью руки, — типа заскоки. Она вдруг начинала ходить по квартире, искать брата, звать отца, маму. Иногда по ночам выходила из квартиры, звонила в ту дверь, где твоя семья прежде жила. Просила: «Позовите Дашу, пусть она скажет правду». Я намучилась с ней страшно, целый год спала на раскладушке в прихожей, чтобы не выпустить на площадку. Потому что новые жильцы тут же звонили ментам, требовали отправить Иру в дурку. Конечно, мы и сами ходили по врачам, она несколько раз лежала в больнице. Лекарства вроде помогали, но все равно случались срывы. А потом я познакомилась с Русланом, мы поженились. Перебралась к нему, ну и Иру, конечно, с собой забрала. А куда ее? Руслан чеченец, его родственники держат три магазина в этом городке, один нам подарили на свадьбу. Мы там все вместе работали, Ира очень старалась, но время от времени попадала в больницу. Это Руслан предложил заставить тебя рассказать правду. Теперь она хотя бы знает, может, все еще наладится. Врач говорил, что внешние события могут переключить, стать переломными…

Вошел Руслан, Иру он нес на руках. Аккуратно устроил на диване, накрыл ей ноги пледом, убрал волосы с лица. С нежностью чмокнул в макушку. Супруги обменялись тревожными взглядами.

— Как она?

— Ничего-ничего, все в порядке. Побуянила немного, но потом даже улыбнулась, сказала, что рада.

— Хорошо, — выдохнула Соня.

— Ты не сказала Дарье, что она может уйти?

— Сказала. Даша захотела узнать, что случилось с нашей Ирой. Ну, я рассказала. — И усмехнулась, беззлобно, скорее измученно.

— Да, телефон, — спохватился мужчина, вытащил из кармана джинсов дорогой изящный аппарат, включил, передал жене, она сунула его Даше в руки. Распорядилась:

— Иди. И да, Руслан тебе не сказал, но сама понимаешь: твоя исповедь в его телефоне — наша охранная грамота. Если начнешь обвинять его в похищении — а ты девочка ушлая, мы все в курсе, — эту запись увидят твои родители и тот парнишка, брат твоей бедной подруги. Это ясно?

— Я никогда… — в ужасе прошептала Даша.

— Ну и все, беги себе!

Девушка медленно встала. Тут до Ивана дошло, что на выход она пойдет через коридорчик, где он прятался, именно на него указывала сейчас пальцем Соня. Вдруг испугался, что не сможет сдвинуться с места: онемели ноги. Но справился и бесшумно — хотелось верить — на цыпочках припустил к выходу, выскочил за дверь.

Конечно, далеко не ушел и мог наблюдать, как вышла, почти выпала, споткнувшись о порожек, Даша. Как постояла у пряничного домика, глядя себе под ноги, потом добрела до ближайшей скамейки, медленно села. Каждое движение кричало о том, что девушка находится в глубоком шоке. Смартфон лежал у нее на коленях, грозя в любой момент упасть на асфальт. И без конца трезвонил.

Иван решил, что теперь уже можно переходить к активным действиям. Подошел, потряс Дашу за плечо, спросил:

— Не хочешь ответить? Тебе, — бросил взгляд на экран, — твой отец звонит.

Ноль реакции. Тогда он взял телефон, принял вызов, сообщил коротко и деловито:

— Ваша дочь сидит во дворе дома… — назвал адрес. — Она не пострадала, просто немного не в себе.

— Уже еду! — взревел в трубке мощный голос.

Иван отошел за угол дома и оттуда наблюдал за девушкой, пока не тормознула черная «мазда» напротив пряничного домика, и высокий мужчина, гордыми и резкими чертами лица похожий на индейца, не подбежал к Даше. Попытался сгрести в охапку, но Даша отстранилась, взяла отца за рукав и своими ногами пошла к его машине.

* * *

— Слава богу, Даша нашлась, — прошептала Марина, борясь со спазмом в горле, но это были бы уже слезы облегчения. — Муж сейчас мчится за ней.

— Где же она? — спросила Сима.

— Сидит на скамейке где-то у леса. На звонок ответил какой-то парень, назвал адрес, сказал, что она в порядке. Господи, главное, что жива, с остальным мы справимся.

Серафима нащупала край стола, поднялась на ноги.

— Я очень рада. Пойду тогда, не буду вам мешать.

— Ой, посидите еще, Сима, — вскинулась Марина. — Если не торопитесь, конечно. На самом деле я все еще страшно волнуюсь… только бы обнять Дашку поскорее, узнать, что с ней произошло! Давайте я вас хоть чаем нормально напою.

— Спасибо! — Серафима препираться не стала, снова опустилась на стул. В любом