Посох епископа - Наталья Николаевна Александрова

После работы я поехала к матери. Без звонка, без предупреждения, просто наудачу. Потому что было у меня сильнейшее подозрение, что она, услышав, что я хочу ее повидать, скажет, что работает допоздна, или у нее бассейн, или парикмахерская, или еще что-нибудь в таком роде. И вообще, на этой неделе она никак не может, а потом уезжает в отпуск… в общем, вы понимаете, о чем я.

Так что я решила рискнуть.

Мать жила там же, я знала про это, когда мы встретились на похоронах бабушки, а было это… уж года полтора прошло, а то и больше. Помню, она была недовольна, что квартиру бабушка оставила не ей и не мне. И денег только-только хватило на похороны.

Она не знала, что бабушка кое-что перевела мне незадолго до смерти и строго-настрого наказала ничего не говорить матери.

С тех пор мы мало общались, никто к этому не стремился.

Я подошла к дому и посмотрела на окна пятого этажа. В них был свет, — стало быть, мать дома. Я посчитала это хорошим знаком, но все же решила предварительно позвонить ей по телефону.

Она ответила не сразу, и я с трудом отогнала от себя мысль, что она смотрит на экран телефона и колеблется, ответить или нет.

Все же она ответила.

— Привет, мам, мне нужно с тобой поговорить! — довольно весело начала я.

Она не спросила меня, о чем, просто сказала, что да, конечно, как-нибудь…

— Это срочно, — перебила я.

— Что у тебя за пожар? — недовольно спросила она. — Я занята всю ближайшую неделю.

— Вообще-то я стою у твоего дома и вижу свет в окнах! — сообщила я. — Так что открой дверь!

И нажала кнопку домофона.

— Ты в своем уме? — закричала она в домофон. — Как можно вваливаться к человеку вот так, без предупреждения? Я не одна, и открыть тебе не могу!

Вот как я поняла, что она врет? Поняла — и все!

Я снова нажала кнопку домофона, мне никто не ответил. Тут подошла пожилая пара с собачкой. Они открыли дверь подъезда своим ключом, но когда я хотела пройти вместе с ними, мужчина спросил:

— А вы, девушка, куда? Вам же не открывают.

Я улыбнулась ему очень приветливо и сказала, что я вообще-то тут прописана и могу показать паспорт, а Елене Дмитриевне из семнадцатой квартиры прихожусь дочерью. Было видно, что они удивились, и женщина тут же позвонила матери.

— Лена, тут девушка стоит, не может к тебе попасть! Оказывается, у тебя дочка есть? А мы и не знали… Впустить?

Они вышли из лифта на пятом этаже, квартира напротив.

— Спасибо огромное! — громко благодарила их я. — А то просто не знала, что делать, хоть полицию вызывай!

Собачка громко тявкала, мужчина с трудом утянул жену в свою квартиру, — она просто умирала от любопытства. И только тогда мать открыла дверь.

— Ты издеваешься? — прошипела она. — Что ты устроила, хочешь, чтобы весь дом обо мне сплетничал?

— А ты бы не выделывалась, а открыла бы мне дверь сразу, — огрызнулась я.

— Что ты от меня хочешь? Сюда жить намылилась? Хахаль тебя выгнал? — заорала она.

Я вспомнила про Артема и неожиданно успокоилась. Прошла на кухню и плюхнула на стол фотографию и телефон, где на экране было мое первое свидетельство о рождении.

— Не будем тратить время, — предложила я, — скажи, кто это и каким боком он ко мне относится, и я уйду.

Она посмотрела на фотографию и покачала головой.

— Говорила я ей, чтобы все сожгла, так нет, сохранила все-таки. Ну что ж… Тебе все рассказывать?

— Ага, в подробностях…

Мы сели за стол, но если вы думаете, что мать сервировала чай с бутербродами или хотя бы с сухим печеньем, то вы глубоко ошибаетесь. Даже стакана воды дочери не предложила. Впрочем, иного я от нее и не ждала…

— Ну что… — мать выталкивала из себя слова с заметным трудом, — познакомились мы с ним… стали встречаться… любовь у нас… то есть это у меня была любовь, а он… в общем, интересный был, увлекающийся… короче, когда уже я залетела, он и признался, что женат. То есть с женой давно не живет, она в Екатеринбурге осталась, и дочка там есть, четыре года ей…

Она тяжело вздохнула и продолжила:

— Но дочка оказалась не его, жена его обманула, оттого они и развелись. То есть не развелись, он от нее ушел. Узнал случайно, что дочка не его, в больнице анализ крови сделали… Я молодая, глупая была, любовь опять же… решила рожать, тем более что он не отказывался, обещал, что с той женой непременно разведется и на мне женится.

Ты родилась, он ребенка на себя записал. Потихоньку живем… Денег, конечно, мало, но зато квартира у меня своя… не эта, эту потом я поменяла, когда…

— Слушай, не тяни уже, — не выдержала я. — Я, между прочим, с работы…

И снова она предпочла не понять моего намека. Другая бы спохватилась, начала на стол из холодильника метать, что есть, хотя бы чайник поставила. Но это не про мою мать, уж такая она у меня. Хотя не у меня, мы каждая сама по себе.

— Он работал, конечно, но вечно его что-то не устраивало, скучно, говорил, люди неинтересные. Работал то инженером, то техником, куда возьмут.

Образование у него какое-то техническое было, не то в Екатеринбурге учился, не то еще в каком городе там, далеко. Но это все для него было не главное — и работа, и семья, и ребенок…

Он историей очень интересовался, говорил, что происходит из старинного знатного рода, что предки его известны аж с двенадцатого века или даже раньше… как-то так… Поначалу-то я слушала, он интересно рассказывал, а потом надоело, все одно и то же. Это для него было главное, да он и не скрывал, думал, верно, что я — дура влюбленная, ничего не понимаю.

— Почему он на тебе не женился?

— Хороший вопрос, — мать усмехнулась. — Чтобы жениться, нужно было сначала развестись. Вроде бы писал он в Екатеринбург, оттуда ответили, чтобы он приехал. Или мне он так сказал. Ну, я настаивать не стала, потому как мужик-то шалый такой, вдруг, думаю, уедет, да и останется там, с той женой? Сам мне говорил, что она его любила без памяти, дочку назвала Евлалией, потому что у него в роду кто-то с таким именем был.

А с другой стороны, стала я думать серьезно, нужен ли мне такой муж. Ни денег с него, ни любви особой не было. И